Выполнение замысла
Шрифт:
– Правильно. Не выбрасывай ни в коем случае! Чем будешь старше, тем дороже будут для тебя эти вещи, - рекомендую и замечаю недоверчивый взгляд подружки.
Она, похоже, ожидала от меня насмешек над ее сентиментальностью, а не понимания.
– Для каждого человека важны не только воспоминания, но материальное подтверждение и воплощение их, - разъясняю свое отношение к сказанному Маринкой.
– Не хочу взрослеть и стареть, - заявляет вдруг она.
– Многие взрослые признаются, особенно старым друзьям, что в душе остались такими же детьми, какими были когда-то, только обстоятельства и годы заставляют вести себя по-взрослому, - сообщаю.
– А я хочу молодой не только в душе, а внешне тоже, - наиграно капризничает.
– Ты всегда будешь привлекательна, - обещаю и легко щипаю за попку.
Потом
Неожиданно вспоминаю о предстоящем расставании, и настроение резко портится. В душе поднимается протест против превратностей судьбы, своих и чужих планов. Почему не смог жить, как все? Наслаждался бы сейчас жизнью, доступной, красивой и желанной девчонкой! Нет, полез сам спасать страну и мир. Теперь надо сообщать Маринке о предстоящем расставании. Как она, такая сейчас счастливая, отнесется к моему сообщению? «А как же Гулька? Романов? Миссия?» - появляется откуда-то из глубин сознания холодная отрезвляющая мысль.
Маринка, как чувствуя мое состояние, отстраняется и с тревогой вглядывается в меня.
– Что произошло? Случилось что-то?
– спрашивает с беспокойством.
– Случилось, - хриплю и стараюсь откашляться. Должен тебе сообщить … - не решаюсь признаться и выдаю: - Я купил тебе сережки. Не хочешь померить?
Вытягиваю ногу и достаю из узкого кармана джинсов коробочку. Маринка, замерев от предвкушения, аккуратно берет ее в руки и медленно открывает.
– Ух ты! Какие красивые!
– по-детски восхищается почти шепотом.
– Они золотые?
– поворачивается ко мне и недоверчиво смотрит в глаза.
Любуюсь непосредственной девчонкой, а у самого кошки на душе скребут.
– Подожди! Я сейчас!
– сообщает, слетая с моих колен, и подскакивает к зеркалу. Срывает косынку и, прикладывая сережки к ушам вертится, рассматривая себя с разных ракурсов.
– Как тебе?
– спрашивает, разворачиваясь ко мне с приложенными к ушам украшениями.
При этом широко распахнутые в восторге глаза требуют такого же от меня. Попробовал бы сказать обратное! Поднимаю два оттопыренных больших пальца. Довольная кивает и вновь отворачивается к зеркалу.
– Теперь уши надо прокалывать, - жалуется.
– Ничего, проколю, до первого сентября заживут. И пусть мне кто нибудь запретить их носить в школу, - размышляет вслух с решительностью в голосе.
– Неужели запрещают?
– удивляюсь, так как никогда не интересовался этим вопросом и не обращал внимания на сережки в ушах школьниц в это время.
– Конечно!
– удивляется теперь она мужским неведением скрытой стороны девичьей стороны школьной жизни.
– Разрешают только в исключительных случаях и то, заставляют закрывать сережки волосами, - просвещает меня.
Неожиданно настораживается, заметив что-то у меня в лице.
– Что произошло, Сережа? Скажи, не пугай меня!
– с тревогой в глазах подходит и всматривается в меня.
Беру ее за руку и усаживаю на колени. Прижимаю к себе и погружаюсь лицом в ее шевелюру. Глубоко вдыхаю родной запах и замираю, боясь спугнуть последний миг счастья. Маринка в тревоге замерла, ожидая страшной вести. Левой рукой под ее грудью чувствую, как бьется ее сердце.
Наконец решаюсь и еще раз, глубоко вздохнув, сообщаю:
– Мне предложили с родителями переехать в Ленинград жить и учиться. Отказаться не мог. На днях уезжаю.
Маринка, замерев, осмысливает невероятное сообщение, потом резко поворачивается ко мне, и пристально вглядываясь в глаза требовательно спрашивает:
– Кто предложил? Почему нельзя было отказаться?
При этом глаза ее наполняются слезами.
– Ты знал это? А как же мы? А я? Ты этого боялся?
– бессвязно выкрикивает и бьет меня кулачком по груди.
– А ты о нас подумал? Как я здесь одна? Я столько тебя ждала! Сколько плакала! А ты! Тебе наплевать на меня! Не нужны мне твои сережки! И ты мне не нужен!
– распаляясь и плача, выкрикивает новые обвинения и со злостью отбрасывает украшения куда-то в угол.
Отворачивается от меня и, зажав лицо руками, начинает горестно рыдать. Не зная, что делать
глажу успокаивающе по вздрагивающей спине.– Что же … ты … сделал со мной?
– слышу сквозь рыдания.
– Я была … так счастлива! Так … мечтала! … А ты? …
Внезапно поворачивается ко мне и прижимается, обхватив руками за шею. Всхлипывая, горячо шепчет в ухо:
– Сереженька, миленький! Не уезжай, ну пожалуйста! Я все-все буду для тебя делать! Только останься со мной! Я так хотела тебя! И сейчас хочу.
Неосознанно подхватываю ее на руки и несу к кровати. Кладу и торопливо расстегиваю джинсы. Маринка с бусинками слез на ресницах полуприкрыв глаза смотрит за моими судорожными действиями. Ложусь рядом на узкую девичью кровать, просовываю руку ей под голову, а другую руку кладу на низ живота. Она, не дыша и не шевелясь, ждет продолжения, только глаза закрыла. Наклоняюсь над ней и целую в губы. Наконец она обхватывает меня руками и активно отвечает на поцелуй. Засовываю руку ей под резинку спортивок, нащупывая гладкую ткань трусиков. Пытаюсь одной рукой стянуть с нее штаны, не понимая, что это невозможно. Снова поднимаю руку и уже засовываю под резинку трусиков. Только нащупал волосики лобка, как Маринка отрывается от поцелуя и прерывисто дыша, заявляет шепотом:
– Не надо! Я сама!
Приподняв попку, стягивает штаны вместе с трусиками и ложится, выпрямившись и снова закрыв глаза. Кладу руку ей на лобок и поглаживаю, пальцами касаясь ее щелочки. «А она совсем мокрая!» - мысленно отмечаю. «Вот почему не захотела, чтобы я касался ее мокрых трусиков!» - появляется никчемная мысль.
Маринка, порывисто дыша, лежит с закрытыми глазами. Ни тени страха или беспокойства не замечаю и ложусь сверху, аккуратно раздвинув точеные ножки. «Какая она красивая!» - в очередной раз отмечаю. Аккуратно ввожу свой вздыбленный член в нее, направляя рукой. Почувствовав, что попал куда стремился, опускаюсь. Маринка слегка вскрикивает и вцепляется ногтями мне в спину. Не могу удержаться от желания, и не думая ни о чем, начинаю ритмично двигать бедрами, наращивая темп. При этом целую губы, ресницы, ямочки на щеках. Она, переждав боль, начинает опять возбужденно дышать, а потом и постанывать. Чувствую ее движения бедрами навстречу и замечаю блаженную улыбку на лице. Ощущаю приближение скорого оргазма и пытаюсь отсрочить, замедлив темп, и даже останавливаю движения. Но куда там? Маринка, не останавливаясь, продолжает активные движения бедрами, насаживаясь на мой член, при этом впиваясь ногтями в спину. Еле успеваю выдернуть головку и обильно извергаюсь ей на живот. «Давно у меня никого не было. Не дал девчонке кончить!» - мысленно сокрушаюсь. Поторопился из-за собственного эгоизма и желания - не возбудил Маринку, как положено.
– Прости! Сейчас быстро восстановлюсь, и продолжим… - пытаюсь успокоить ее и натыкаюсь на счастливейшие глаза.
Она притягивает мою голову и благодарно целует в губы.
– Я так счастлива с тобой!
– признается шепотом.
Чувствую, что снова хочу ее и главное МОГУ!
– Давай еще! Только садись сверху и майку сними, - предлагаю.
– Мне так приятно любоваться тобой!
– поясняю.
– Теперь ты должна испытать оргазм первая, поэтому двигайся, как тебе нужно.
Маринка, кивнув головой, стянула маечку, открыв безупречное тело с небольшими титечками с возбужденными соскам, плоским животиком и тонкой талией. Поглядывая на вздыбившийся колом член, переносит колено через меня и с опаской опускается, направляя член своей рукой во влагалище. Сев, облегченно выдыхает. Двигаться начали одновременно. Начав медленно, постепенно Маринка разошлась не на шутку. Уже стонала в полный голос. При этом упиралась руками мне на грудь, то откидывалась с опорой на ноги. Не ожидал, что в ней столько темперамента. Сам уже возбудился и начал опасаться приближающегося оргазма, как она, вскрикнув, замерла, прерывисто дыша. Еще несколько раз медленно подвигала тазом, вздрагивая всем телом и сжимая бедрами мои бока, и упала в изнеможении мне на грудь. Я, боясь потревожить ее и терпеливо лежал, несмотря на желание продолжить соитие. Наконец она подняла на меня счастливые и усталые глаза и благодарно поцеловала. Медленно начал долгожданные движения. Маринка, как могла, стала помогать мне. Вскоре я извергнулся вторично, на этот раз предупредил партнершу заранее. Кончить она помогла мне рукой.