Выскочка

– Нет, - ответил Лёня.
– А если бы была, то не дал бы. И Глеб не даст.

– Потому что каждый сам за себя?
– спросил Макс.

– Ага.

– У вас плохой город, - сказал Макс, застегивая ветровку.
– Если каждый так рассуждает, то все просто подохнут по очереди, вот и все. Сам по себе человек ничего не стоит.

В горле у него першило и он не мог понять, то ли это от подступающих слез, то ли от приближающегося приступа кашля. В двух сотнях метров отсюда, в грязном бараке умирал человек.

– Что будем делать с лодкой?
– спросил Леонид. Философские рассуждения приятеля его не волновали.

– Может продадим?

– Мы не для того ее покупали, - сухо сказал Макс.
– Завтра выдернем тех двоих, которые согласились с нами в бригаде поработать. И попробуем.

– Серега уже не хочет, - сказал Леонид.
– А Вшивый, кажется, не против. Только что это нам даст? Нам бы человек двадцать...

Жирная серая птица, похожая на чайку, пронеслась над головами и уселась на бетонную плиту пляжа. Опасливо поглядывая на людей, принялась копаться клювом в щелях.

– Сколько стоит амулет, который мог бы помочь такому, как Мотыга?
– спросил Макс.

Леонид покачал головой, с интересом наблюдая за птицей.

– Я же сказал, здесь каждый сам за себя, - проговорил он.

– Я не про то, - махнул рукой Макс.
– Сколько?

– Тысяча двести, если самый простой, - ответил Лёня.
– Мотыга уже не успеет заработать.

– То есть, если мы втроем с тобой и Коляном, будем откладывать нашу получку, то накопим примерно за две с половиной недели?

– Куда ты клонишь, Макс?
– спросил Леонид, поднял с земли кусок бетона и принялся подбрасывать его на ладони.
– Сколько можно тебе повторять, что благотворительность осталась наверху, в твоем ненормальном мире.

Птица пощелкала клювом, проталкивая что-то в глотку и тяжело перелетела на другое место.

– Я не про благотворительность, - сказал Макс задумчиво. В его голове звучал голос раненого добытчика: "Я отработаю, я на все согласен, пожалуйста... ".
– Я наоборот.

– Как это?
– не понял Лёня.

– А что если мы будем ссужать деньги на покупку амулетов?
– спросил Макс.
– Наподобие того, как мне ссудили и заставили потом отрабатывать и возвращать долг с процентами.

Леонид почесал голову куском бетона.

– На это купятся только те, кто в критическом состоянии, - сказал он.
– Мотыга купится.

– Думаю, если по прииску пошуровать, человек двадцать найдется, - сказал Макс.
– А больше нам пока и не надо. Проценты грабительские устанавливать не будем. Просто дадим людям возможность нормально работать и зарабатывать.

Макс никогда не замечал за собой коммерческой жилки и теперь удивлялся, насколько быстро его ум подсчитывал прибыли и проценты. Бизнес-план родился буквально за пять минут.

Прежде всего надо было договориться с Лабером, что зарплату по всей бригаде будет получать Макс и распределять по рабочим. Условия скорее всего останутся те же - добыча больше в четыре раза, а зарплата в три.

Из трех ставок рабочий будет на руки получать одну, еще полторы будут уходить в счет долга за Предмет и процентов по нему, и оставшаяся половина пойдет в чистый доход Макса, Лёни и Коляна, как организаторов.

Таким образом работник сможет погасить долг за сто двадцать рабочих дней, а дальше решать, оставаться в бригаде или идти в одиночки. Макс, Колян и Лёня с этого процесса получат двести сорок серебряков одних процентов, плюс прибыль в виде половины ставки каждый день, что составит еще четыреста восемьдесят серебряков за период выплаты долга. Если работник останется в бригаде, то четыре серебряка будут капать ежедневно считай за просто так.

Макс поделился мыслями с Леонидом.

– Только надо затянуть пояса и немного потерпеть, - добавил он.
– Чтобы накопить на амулеты.

– Ну, - протянул Лёня.
– На один амулет нам работать две недели... А на двадцать, выходит, сорок? Это же почти год.

– Ничего, - сказал Макс.
– Начнем с одного, а там, с каждым новым добытчиком будет расти и прибыль. Дело пойдет быстрее.

Леонид покрутил кусок бетона в руке, потом прицелился и швырнул его. Коротко крикнула птица и упала, распластав крылья по серым плитам.

– У меня аппетит разыгрался от всей этой математики, - сказал Леонид.
– Ты как насчет жареной дичи?

Глава 9

От тяжелой работы к вечеру кружилась голова и подгибались ноги, но Макс и не думал снижать обороты. Наоборот, он выполнял полуторную норму по добыче, а после трудового дня еще обходил соседние участки прииска, подыскивая подходящих кандидатов для работы в бригаде.

Такой бешеный ритм нагружал тело, зато облегчал муки души. Макс чувствовал, что призраки погибших друзей бродят неподалеку, маячат на периферии сознания, проявляясь иногда во внезапной потере аппетита, в бессоннице, в тяжелом комке, вдруг покатившем к горлу.

Как только призраки обретали до боли знакомые черты, и чувство вины начинало затоплять мысли, Макс отгонял их, переключаясь на работу и заставляя себя трудиться еще больше.

Друзей не вернешь, думал Макс, сжимая зубы. Надо жить дальше, а там глядишь, судьба даст шанс искупить вину.

К началу декабря в бригаде, помимо Макса, Лёни и Коляна, дружно трудилось десять человек. Шестеро из них, включая Мотыгу, отрабатывали долг за амулеты пятого уровня, а четверо присоединились, польстившись на высокую зарплату.

Ежедневная доходность предприятия, не считая собственных зарплат Макса, Лёни и Коляна, составляла сто двенадцать серебряков, которые честно делились на троих.

– Тридцать семь монет прибыли плюс зарплата, - сказал Макс, отсчитывая серебряные кругляши.
– Итого, шестьдесят один серебряк. Сорок в общак, двадцать один на руки. Надо нам переходить на недельное жалование, а то слишком много металла.

– Это точно, - ответил Колян, ссыпая деньги в карман.
– Благослови Петропавел тот день, когда тебя принесли в наш барак, Макс.