Выученные уроки

— Серьезно? — спрашивает Меган, ее глаза огромны от неверия. — Вы встречались с моим папой?

Мама кивнула, и выглядит она так, словно сама старается не рассмеяться.

— Некоторое время. Когда я была на пятом курсе.

— Серьезно?

Вот теперь мама правда смеется.

— Да, — решительно говорит она. — Но не говори ему, что я тебе рассказала, он определенно не хочет, чтобы ты знала, что он таким занимался.

Меган тоже смеется и качает головой:

— Не могу поверить… Лицемер!

Почему всем это смешно? Они что не понимают, что это моя мать? Я не хочу думать о том, что она гуляла с мальчиками, когда была подростком, особенно с мальчиками, которые не мой отец. Мне было очень приятно думать, что они друг у друга были первыми и единственными, и тут мама выходит и разбивает все это за секунду. Мало того, это еще и отец Меган?

— Только подумайте, — задумчиво сказала мама, — если бы все получилось, вы двое были бы братом и сестрой, — сказала она мне и Меган.

Это окончательно срывает крышу Роуз, и я отмечаю в памяти, что следует ее прибить — когда пропадем из поля зрения мамы. Это совершенно не смешно. Это так далеко от смешного, как только можно.

Как это получается, что моя жизнь все ужаснее с каждым днем?

Важная Весть Номер Пять: моя жизнь — кошмар.

========== Глава 14. Роуз. Хоть Розой назови ее, хоть нет ==========

Мои родители посадили розовый куст на заднем дворе на следующий день после того, как переехали в наш дом. Они сделали это потому, что сад на заднем дворе зарос и был заброшен, а им хотелось видеть что-то красивое из окна своей спальни. Так что мама пошла, принесла розовый куст и заставила папу его посадить. Она была беременна, и было уже почти лето. Она говорит, что женщина, которая беременна летом, имеет полное право командовать мужчиной, который довел ее до такого состояния. Так что, да, она заставила его посадить куст, чтобы она могла видеть что-то приятное.

Мама всегда говорит, что она волновалась, потому что ей никогда не удавалось успешно вырастить какое-нибудь растение. Все, что она пыталась вырастить, чахло и умирало. Так что, я думаю, она не слишком оптимистично была настроена, но все же решила дать розам шанс. И, к ее удивлению, они зацвели. Не только не погибли — они цвели все лето. Мама объявила это чудом.

Они собирались назвать меня Оливия. Не знаю, почему. Всю свою жизнь я слышала, что они ссорились из-за того, как меня назвать, месяцами, пока не остановились на Оливии. Папа хотел назвать меня Марго или типа того, а мама решительно настаивала на Персефоне. Я не знаю, почему они сошлись на Оливии, но в итоге договорились. Конечно, почти вся семья была уверена, что родится мальчик, так что, думаю, они не слишком были привязаны к этому имени.

Однако однажды они вышли в сад (мама показывала отцу, куда сажать семена) и остановились на секунду «постоять, понюхать розы». Не, я клянусь богом, это точная цитата от мамы. «Мы были так заняты и увлечены всем подряд, что забывали о важных вещах. Поэтому мы остановились на секунду и в прямом смысле понюхали розы» (я вам говорила, она сумасшедшая). Ну, наверное, они пахли ужасно хорошо, потому что…

БУМ!

Немедленная смена имени.

Мама сказала, что это предложил папа, папа — что мама. Я правды не знаю, потому что в это время была заперта в матке, скорее всего, тренировалась игнорировать их голоса, даже когда была эмбрионом. В любом случае, они согласны, что это вид (и запах) роз вместе с тем фактом, что это было первое растение, которое мама умудрилась вырастить и не убить, вдохновило их на смену имени.

Конечно, они все еще думали, что это мальчик, так что имя Роуз было запасным аэродромом.

Конечно, я девочка, и все надежды моего отца назвать меня Роско или Ральф, или что там еще приходило ему в голову, были разрушены. Это была Роуз, есть Роуз и я Роуз.

Я не ненавижу свое имя. Оно на самом деле неплохое. Могло быть намного хуже. Я имею в виду, меня могли назвать Альбус Северус или типа того (ну, это могла быть какая-то женская версия). Я думаю, вот что хорошего в наших родителях. Они не стали называть нас в честь покойников. Почти все остальные в нашей семье названы в честь кого-то (кого-то мертвого большей частью), и я всегда думала, что это ужасное бремя. Я имею в виду, давайте посмотрим правде в лицо, Ал — замечательный и мой самый любимый человек в мире, но он никогда не будет Альбусом Дамблдором, так зачем стараться?

И Джеймс с Лили… Ну да, дядя Гарри их никогда не знал, но они ведь были его родителями, знаете? И он слышал кучу разных историй про то, какие они были герои и все такое. И это еще не худшее.

Бедный Фред. Нет, не поймите меня неправильно, я терпеть не могу Фреда почти так же сильно, как Джеймса, но подумайте - быть названным в честь кого-то, по кому скучает вся семья? Быть названным в честь брата-близнеца твоего отца. Серьезно, вот уж чему я ни капли не завидую.

А еще моя кузина Молли. Ее назвали в честь бабушки, что, конечно, легче, чем быть названным в честь мертвеца, но это все равно трудно. И сбивает с толку. Когда кто-то называет имя, обе — и кузина, и бабушка — поворачиваются, и говорившему приходится уточнять, о ком он.

Ужасно.

Так что, нет. Роуз меня совершенно устраивает. Я не знаю других — живых ли, мертвых ли — вот за что я люблю это имя.

Но, хоть и на мне нет гнета из-за имени, это не значит, что на меня не давят вовсе. Потому что это определенно не так. Иногда мне кажется, что на меня давят сильнее, чем могли бы все имена вместе взятые. И на самом деле это из-за моей мамы. Моя мама, если вы не знаете, что-то вроде гения. Она настолько умная, насколько это возможно, и все это знают. И не только это - она еще и великая героиня войны, и она из тех, кого следует благодарить за спасение мира… Думаю, люди считают, я должна быть как она. Но я не такая как она. Да, я учусь хорошо, и мои оценки лучшие на всей параллели. Но кроме этого я ведь не идеальна, верно? Я всегда чувствую, как люди разочаровываются во мне, потому что я не такая, какой они ожидали видеть дочь Гермионы Грейнджер. Но я не хочу быть таким человеком.

И мама беспокоится по этому поводу. Мы не очень ладим, и это не секрет. Но мама очень старается не произносить фразу: «А вот я в твоем возрасте», потому что, я думаю, она достаточно умна, чтобы понимать, что то, что делала она в моем возрасте не должно влиять на то, как поступаю в этом возрасте я. И, я думаю, она достаточно умна, чтобы понять, что чем сильнее она старается заставить меня поступать как-то, тем вероятнее, что я поступлю прямо противоположно. Это не значит, что она не цепляется ко мне или не орет на меня и все такое. Еще как орет и цепляется, как мы все знаем. Но она всегда аккуратно подбирает слова, и я знаю, что она делает это специально. Одна вещь ей во мне нравится — это то, что я смогла воплотить ее ожидания о моей академической успеваемости. Она это просто обожает.

У нас были пробные СОВы на этой неделе. Они проводятся в первый раз, и я так рада. Я волновалась из-за СОВ многие месяцы, но теперь, после пробных экзаменов, я достаточно уверена, что все будет хорошо. Я получила почти наивысший балл по всем предметам, что большое достижение, если учесть, что мы еще не все даже из этого материала прошли.

Я немного напутала с письменным заданием по Чарам, но, думаю, к весне разберусь. Я написала домой об оценках, потому что я была, в общем, довольна собой, и мама ответила почти немедленно.

Дорогая Роуз,

Мне так приятно слышать о твоем успехе на пробных СОВ! Ты усердно трудилась, и это заставляет нас с папой гордиться тобой. С такими оценками, что ты получила на проверке, ты не испытаешь проблем на настоящих экзаменах. На самом деле, к тому времени ты будешь еще лучше подготовлена, так что сможешь сдать даже лучше. Я очень, очень горжусь тобой и надеюсь, ты это знаешь. Ничто не радует меня больше, чем то, что ты и твои братья добиваетесь успехов в учебе. Ты для них замечательный образец для подражания, и они действительно учатся, глядя на тебя.