Выйти замуж за Уинтерборна

– Хочу посмотреть на твоё плечо.

– Не здесь. Я позже покажусь врачу.

Хелен понимала его желание уединиться. Но не могла позволить ему покинуть Рэвенел-Хаус раненным и страдающим от боли.

– Мы должны выяснить, не сместилось ли оно опять.

– Всё в порядке, – но он охнул от боли, когда она аккуратно попыталась стянуть пиджак с его плеча.

Кэтлин немедленно пришла на помощь, опускаясь на колени рядом с Рисом с другой стороны.

– Не двигайтесь, – предупредила она. – Позвольте, мы всё сделаем.

Они начали освобождать его от одежды. Рис взял себя в руки, но как только девушки начали стягивать пиджак, он отпихнул их.

– Аахх!

Хелен остановилась и посмотрела на Кэтлин.

– Нам придётся его срезать.

Рис закрыл глаза и начал трястись.

– Чёрт возьми, нет, – пробормотал он. – С меня уже срезали рубашку утром. Оставьте пиджак в покое.

Кэтлин бросила умоляющий взгляд в сторону мужа. Шумно вздохнув, Девон прошёл к столу, что-то взял и вернулся к девушкам на полу. Подойдя, он быстрым движением раскрыл длинное сверкающее лезвие складного ножа.

Тихий звук заставил Риса рефлекторно вздрогнуть, его глаза внезапно раскрылись. Он пошевелился, чтобы противостоять угрозе, и чертыхнулся от боли, тяжело рухнув на свой зад.

– Успокойся, придурок, – сказал язвительно Девон, опускаясь на корточки. – Я не собираюсь тебя убивать. Твой камердинер сделает это за меня, узнав, что ты лишился двух рубашек и пиджака, сделанных на заказ, за один день.

– Я не...

– Уинтерборн, – тихо предупредил Девон, – ты оскорбил мою жену, опорочил кузину и теперь задерживаешь ужин. Сейчас самое время закрыть рот.

Рис наморщился и сидел смирно, пока Девон, с искусным мастерством, орудовал ножом. Лезвие заскользило по швам одежды, и её теперь можно было снять, словно кору с берёзы.

– Миледи, – обратился Рис к Кэтлин и замолчал, со свистом втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. – Я приношу извинения за своё поведение в тот день. За то, что сказал. Мне, – он застонал, когда Кэтлин сдёрнула рукав с его больной руки, – нет оправдания.

– Я виновата не меньше, – ответила она, складывая пиджак и убирая в сторону. Встретив удивлённый взгляд Риса, Кэтлин уверенно продолжила: – Я действовала под влиянием порыва и создала затруднительное положение для всех. Не надо было приходить в дом джентльмена одной, но я так беспокоилась за Хелен, что совершила ошибку. Я приму ваши извинения, мистер Уинтерборн, если вы примите мои.

– Это была моя вина, – настаивал он. – Мне не следовало вас оскорблять. Я ничего из этого не имел в виду.

– Я знаю, – заверила его Кэтлин.

– Я никогда не был вами увлечён. Вы самая нежеланная для меня женщина.

Её губы задрожали от сдерживаемого смеха.

– Отвращение полностью взаимно, мистер Уинтерборн. Заключим мировое соглашение и начнём сначала?

– А что насчёт причинённого ущерба Хелен? – гневно спросил Девон.

Рис осторожно поглядывал на нож, которым с него срезали рубашку.

– Это была моя вина, – поспешно сказала Хелен. – Вчера я без приглашения пришла в универмаг и потребовала увидеть мистера Уинтерборна. Я сказала, что всё ещё хочу выйти за него замуж и заставила обменять моё кольцо на другое, а потом... всё произошло, – она замолкла, поняв как это прозвучало со стороны. – Не в универмаге, конечно же.

С непроницаемым лицом Кэтлин проговорила:

– Боже, надеюсь, он не сопротивлялся.

Девон бросил на жену саркастичный взгляд.

– Кэтлин, будь добра, попроси Саттона принести одну из моих рубашек. Ту, у которой свободный покрой.

– Да, милорд. – Она поднялась на ноги. – Возможно, ему стоит... – Кэтлин замолчала, когда рубашка упала, обнажая широкий торс Риса и плечо сильно изменившегося цвета. Оно должно быть жутко болело, мышцы заметно завязались в узел под кожей.

Хелен молчала в ужасе от увиденного. Она нежно обхватила пальцами его запястье и почувствовала, как его тело еле заметно накренилось в её сторону, будто он пытался вобрать в себя прикосновение.

– Как это произошло? – резко бросил Девон, вынуждая Риса наклониться вперёд, чтобы посмотреть на его спину, где на гладкой коже цвета янтаря проступали чёрные синяки.

– Я пошёл вместе с Северином посмотреть на квартал зданий рядом с Кингс-Кросс, – пробубнил Рис. – Какие-то обломки упали на меня с дома под снос.

Девон нахмурился сильнее.

– Когда ты успел превратиться в такого чертовски невезучего человека?

– С тех пор, как начал проводить больше времени с друзьями, – съязвил Рис.

– Тогда я подозреваю, не стоит надеяться, что Северину тоже досталось? – спросил Девон.

– На нём ни царапины.

Вздохнув, Девон повернулся к Кэтлин.

– Нам понадобится бренди и мешочки со льдом помимо рубашки. И камфорный компресс, такой же, как тот, который мы использовали для лечения моих треснутых рёбер.

Кэтлин улыбнулась ему.

– Я помню.

Она прошествовала к двери и, распахнув её, резко остановилась, обнаружив толпу подслушивающих на пороге. Её взгляд прошёлся по трём горничным, лакею, миссис Эбботт и камердинеру Девона.

Первой пришла в себя экономка.

– Как я вам и говорила, – громко сказала она, – пора вернуться к работе, и следите за своим поведением.

Кэтлин прочистила горло, словно пытаясь задушить смешок.

– Саттон, – обратилась она к камердинеру, – мне нужно, чтобы вы принесли пару вещей для нашего гостя. Вы хорошо расслышали лорда Трени или мне повторить список?

– Бренди, лёд, компресс и рубашка, – повторил слуга с чувством собственного достоинства. – Я также принесу отрез ткани, чтобы подвязать руку джентльмена.

Как только Саттон ушёл, Кэтлин повернулась к экономке и обратилась к ней:

– Миссис Эбботт, боюсь, что фарфоровую вазу случайно перевернули.

Ещё до того, как экономка успела ответить, три горничные оживлённо вызвались подмести пол. Невольно возник вопрос: причиной тому была любовь к работе или желание оказаться в одной комнате с полураздетым Уинтерборном. Судя по тому, как они выгибали шеи, чтобы взглянуть на него, определённо последнее.

– Я сама этим займусь, – объявила экономка, прогоняя горничных. – Сейчас же вернусь с метлой.

Кэтлин повернулась к близнецам, которые всё ещё оставались на пороге.

– Вы хотите о чём-то спросить, девушки?