Выжить в Антарктиде

– «Остальных гражданских», – повторил Громов, словно пробуя выражение на вкус. – Как ты причудливо заговорил. Вы с Вовкой что-то затеваете?

– Ничего не могу раскрывать, но вполне возможно завтра в долине будет жарко. Нельзя, чтобы случайные люди пострадали. Предлагаю тебе взять под опеку историка и его сопровождающих. Исследуйте станцию, пусть они тут все сфотографируют, по винтику переберут, а если начнется… что бы ни началось – на улице или на подступах к пещере – запритесь в здании и не высовывайтесь. Ты парень сообразительный, придумаешь, как этих троих удержать.

– Мне это не по душе, – Юра нахмурился, ­– Нельзя ли без заварушки? Вас двое против троих, и это если Пашу в расчет не брать. Долгов же может и на стороне жены выступить, если что.

– Посмотрим, как пойдет, может, все миром удастся завершить.

Громов мотнул в досаде головой:

– Не ожидал я от Вовки такой глупости. И ведь ни словом мне не обмолвился! Знал, что буду против.

– Это не его инициатива, – вступился за Грача Дмитрий. – У него приказ.

– И кто же его отдал? Ты что ли?

– Не я, а люди весьма серьезные.

– Вот ехали бы эти серьезные люди сюда сами и предъявляли свои претензии! – окончательно рассердился Юра.

– Полагаю, они уже здесь.

– Где? На станции Надежда?

– Недалеко от нашего оазиса, в северо-западном направлении, под прикрытием одного из нунатаков[5]. Встали лагерем вдали от маршрутов, чтобы внимания не привлекать. Ждут моего сигнала.

Юра изумленно смотрел на Ишевича.

– Я вполне серьезно, – сказал Ишевич. – У Патрисии есть нечто, отпирающее ворота Хранилища. Без нее мы туда просто не войдем. Но как только нужный объект окажется у нее, мы его аккуратненько заберем. Ну что ты уставился? Ты разве не знал об истинной цели Долговых? Вы же с Грачом наверняка все детали раз десять успели обсудить.

– Про военную операцию и спецназ, укрытый в нунатаке, он мне не говорил.

– А он и не знал. Это я тебе сейчас говорю, потому что рассчитываю на помощь. Французы не твоя забота, а вот группу Белоконева следует изолировать. Так как, справишься?

– Справлюсь. Но это что же получается… операция начнется завтра, третьего января… Дим, ты что, имеешь отношение к подметным письмам?

Дмитрий усмехнулся:

– Соображаешь.

– Ты Аноним?! – Юра никак не мог поверить. – Но зачем вам Паганель? Вы же и без него крутые. За каким чертом вы потащили его в долину, в самую гущу, да еще и в компании с актерами? Почему не остановили?

– Так нужно, Юр. Белоконев, если все пойдет по плану, совершенно случайно наткнется на артефакт и привезет его в Москву. Мы хотим его обнародовать, и нам нужны независимые, надежные свидетели. Так наверху решили. Саму операцию вы, скорей всего, не увидите, она пройдет очень быстро, в горах, пещере, а артефакт вам позже подкинут.

– А паша Долгов? А французы?

– С Пашей мы надеемся договориться, он в курсе с самого начала, а французы – наша забота. Переговоры буду вести не я, и не буду лукавить, что все пройдет как по маслу. Потому и говорю, чтобы вы со свидетелями на станции пересидели.

– Да пересидим, куда денемся, – пробормотал Громов, все еще в легком шоке от подобного поворота. – Но все это… безумие это какое-то!

– Еще одно условие, – сказал Ишевич. – Ты ничего не слышал, ничего не видел, и я тебе ничего не говорил. Не хочу, чтобы потом тебя по инстанциям затаскали. И Белоконеву со товарищи тоже ничего лишнего увидеть не позволяй. Пусть они занимаются загадкой бесследно исчезнувших полярников – или какую там версию наш историк выдвинет. В пещеру ни его, ни артистов не пускай.

– Когда у тебя под носом начинают бегать вооруженные люди в черном, трудно делать вид, будто ничего не замечаешь.

– А ты постарайся, Юр. Списывай все на нечистую силу.

Их отвлек шум приближающегося самолета.

– Вопросы есть? – поинтересовался Ишевич.

– В целом я задачу уловил, – ответил Юра с тяжким вздохом. – Буду ориентироваться по обстановке.

– Вот и замечательно.

Они заспешили на открытый участок, чтобы встретить доставленный груз, но едва успели выскочить из-за угла кают-компании, как увидели, что самолет уже набирает высоту, а сброшенный контейнер под коротким парашютным куполом рывками опускается метрах в двухстах и вот-вот обрушится на хилый навес для машин.

Ишевич выругался и побежал ловить «посылку». Громов устремился за ним, но тут очередной порыв ветра резко увел парашют в сторону, и стало понятно, что они не успевают.

Контейнер плюхнулся на землю, через мгновение его накрыло куполом, а еще через мгновение купол вновь надулся и потащил груз прямо на ржавый трактор. Трактор оказался устойчивее: контейнер налетел на него со всей дури, громко треснул, и от него отвалилась передняя стенка. К счастью, после этого парашют наконец-то запутался стропами и перестал играть роль тягловой лошади, только сердито хлопал на ветру.

Кашляя и задыхаясь от спринтерского рывка, не рассчитанного на полярную одежку и местный климат, мужчины кое-как сорвали с контейнера остатки парашюта и оттащили выскочившую из пазов стенку, чтобы заглянуть внутрь и оценить ущерб. Им повезло: солнечные батареи не разбились, иначе бы лагерь остался без света и тепла.

– Подъедем на квадроцикле и заберем часть вещей, – сказал Юра. – Уверен, Паганель нам простит, что мы используем его транспорт.

– А где наш вездеход? – Дмитрий задрал голову, прислушиваясь, не летит ли второй самолет. – Второй когда прибудет?

– Второй со второго захода, наверное. Или никогда, – печально ответил Юра и прислонил стенку так, чтобы ветер не засыпал солнечные панели пылью.

***

[1] Достоверный факт, поведанный автору одним из полярников

[2] Речь о событии декабря 2006 года, когда военные вертолетчики, продемонстрировав удивительное мастерство, доставили к Южному полюсу директора ФСБ Патрушева в ходе беспосадочного перелета из Южной Америки через пролив Дрейка и далее к американской станции Амундсен-Скотт. Автор не гарантирует, что подобные системы уже установлены на антарктических вертолетах, а лишь фиксирует, что чудесные машины с улучшенными характеристиками в принципе существуют.

[3]Действующие постоянные (5): Мирный, Восток, Новолазаревская, Беллинсгаузен, Прогресс. Сезонные летние и законсервированные (4): Молодёжная, Дружная-4,Ленинградская, Русская Закрытые (16): Союз, Пионерская, Комсомольская, Советская, Восток-1, Лазарев, Полюс недоступности, Мир, Дружная-1, Дружная-2, Дружная-3, Салют, Победа, Содружество, Дружба, Оазис

[4] Официальных требований к границам часовых поясов в Антарктиде нет, хотя континент пересекают все меридианы, сходящиеся в точку на полюсе. Каждая станция сама устанавливает время, ориентируясь на часовой пояс собственной страны или города, откуда чаще всего идет снабжение. Станции разных государств, расположенные в одном оазисе, могут иметь существенную разницу во времени – до нескольких часов