Выжить в Антарктиде

В реальности все заняло секунды, но Володе казалось, что они, словно мухи в патоку, попали в вязкую субстанцию, мешающую двигаться в нормальном темпе. Нешуточная опасность обострила все чувства и заставила мозг работать в бешенном темпе. Создавалось впечатление, будто все происходит как при замедленной съемке.

Они наконец-то достигли стены, где на голову перестали валиться валуны, но дышать нормально было уже невозможно. Мужчины укрыли рот и нос шарфами, и дыхание их сделалось судорожным и хриплым. Грач, прикрывшись локтем, взглянул вверх. «Хоть бы козырек выдержал и не обвалился», - подумал он. Он втиснул Долгова в камень, прикрывая собой. Дмитрий сопел рядом.

Спустя минуту все кончилось. Смолк пугающий гул, и камни перестали бить по плечам и спине. Только внизу на склоне все еще зловеще клокотала растекающаяся масса из грязи, базальтовой крошки и валунов, но шум ее удалялся. Пыль по-прежнему клубилась в воздухе, но сквозь нее стали постепенно пробиваться лучи солнца.

Грач отступил на шаг, стараясь рассмотреть своего босса. Выглядел тот помятым: рукав новенькой куртки порван, на лбу глубокая ссадина, глаза безумные, - но он был жив и это главное. Дмитрий Сухов внешне тоже смотрелся молодцом, но когда попытался отойти от стены, стало очевидно, что он подвернул или сильно ушиб ногу.

Долгов, продолжая откашливаться, сполз на землю и сдернул с головы вязаную шапочку. Она поменяла свой цвет, став абсолютно серой.

– Однако! – хрипло выдохнул он и прибавил, глядя на Владимира: - Спасибо, дружище!

Грач повел плечами, которые болезненно ныли от ударов, и оглянулся на край плато. К его запоздалому ужасу, камень, на котором только что сидели друзья, исчез. Видимо, обвал увлек его за собой под обрыв.

– Черт! – Дмитрий, морщась, тоже сел на землю, вытягивая и ощупывая поврежденную ногу. – Вот это неожиданность!

– И не понятно, с чего началось, - сказал Павел. – Ничто не предвещало. Кость цела?

– Цела, - Дима указал ему на лицо. – А вот у тебя вся рожа в крови. Не чувствуешь, что ли?

– Неа, - Паша коснулся лба рукой, взглянул на кровь, оставшуюся на пальцах, и рассмеялся.

Через секунду смеялись уже оба. Грач посмотрел на них, качнул головой и сказал:

– Я пойду осмотрюсь. До моего возвращения с места не двигайтесь.

Он обошел скалистый бок, глядя вверх, потом вышел к тому месту, где они поднимались, миновал загроможденный острыми клыками камней участок и углядел продолжение тропы, ведущей еще выше. Прежде, чем пойти по ней, Володя бросил внимательный взгляд по сторонам, стараясь приметить подозрительное движение или неуместное цветовое пятно. Все высадившиеся на берег туристы были одеты в красные куртки, весьма заметные на фоне скудных оттенков острова. И если бы кто-то вдруг оказался поблизости…

Впрочем, обилие выступов и камней представляли множество мест для укрытия. Если предположить, что обвал был рукотворный, у преступника было вдосталь времени, чтобы спуститься и спрятаться в какой-нибудь расщелине.

«Сначала надо убедиться, что обвал не был вызван естественными причинами», - напомнил себе Грач и пошел петлять на самую вершину по едва приметной тропке, лишь в двух местах отмеченной алюминиевыми маркерами с красными флажками.

По дороге ему дважды попались следы, указывавшие на то, что люди здесь бывали часто. В первый раз он увидел смятую пачку от сигарет, застрявшую меж валунов. Бумага была выцветшей и грязной, явно прошло несколько суток, как ее тут бросили. Второй раз зоркий глаз Грача углядел обрывок пестрой ткани, при ближайшем рассмотрении оказавшийся потерянной детской варежкой.

«Хоть бы мусор регулярно убирали, тоже мне – экосистема!» - хмыкнул Грач. Впрочем, учитывая обилие мусора, оставшегося от покинутой китобойной базы, который никто и не думал утилизировать, на нарушения смотрели сквозь пальцы. А мытье сапог в тазике с марганцовкой при подобном отношении и вовсе выглядело глупо.

Как оказалось, тропа вела от китобойной базы к самой вершине, и именно там было принято снимать панорамные виды. Вот только Дима Сухов, возглавлявший сегодня их отряд, свернул раньше и вышел на более низкое и узкое плато. Глупое стечение обстоятельств.

Достигнув вершины, Грач осмотрелся. Он больше не реагировал на местные красоты, а целенаправленно искал следы злоумышленника. Володя не мог не подосадовать, что они как нарочно выбрали самую неудачную позицию. Площадка наверху была и выше, и ровнее, и даже специально облагорожена: кто-то установил тут две лавочки и перила. А вот склон, ведущий на их плато, был покатый, крутой и усыпанный мелкой взвесью. На нем не было растительности, способной удержать почву, а многочисленные мелкие камушки, образованные эрозией и выветриванием, усыпали поверхность в изобилии. Достаточно было отколоться одному из корявых заостренных краев площадки или заскользить лежавшему у обрыва валуну покрупней, подпирающему перила, как обвал становился неминуем.

Понять, произошло это случайно или было кем-то организовано, оказалось несложно. На месте, где лежал спровоцировавший обвал валун, осталась глубокая вмятина, причем была она довольно далеко от края. Кто-то поднатужился и столкнул камень.

Вот только, несмотря на свою подозрительность, Володя даже предположить не мог, кто бы смог провернуть подобное. Предвидеть, что Долгов свернет с полдороги, было невозможно. Никого, крадущегося по их следам, Грач не заметил. Да и местность надо отлично знать. Кто из туристов, впервые посетивших остров, обладал такими знаниями? Никто!

«Разве что – старпом!» - вдруг вспомнил Грач. Или кто-то из матросов.

Старпом бывал на острове Десепшн регулярно. Он знал о тропе и, в отличие от простых матросов, точно знал, куда направляются Долгов с Суховым. И куртка у него была не красная, приметная, а черная. Ему ничего не стоило слиться с окружающими скалами – только снять яркий шарф и накинуть на светлые волосы капюшон.

А еще старпома упоминал во вчерашнем рассказе Белоконев. Его визит и приглашение в столовую для экипажа выглядел естественно. Однако сегодня утром Грач намеренно пропустил завтрак, чтобы проверить, посетит ли его с приглашением помощник капитана или нет. Старпом даже не заметил его отсутствия за столом! Конечно, само по себе это ничего не доказывало, все же Грач не простой пассажир, а человек при исполнении, но осадочек остался.

Когда Грач вернулся к подопечным, Дима уже встал и, болезненно морщась, искал способ передвигаться, как можно меньше беспокоя травмированную ногу. Он пытался медленно хромать, опираясь на подставленное плечо Долгова. Или прыгать на одной ноге.

– Палку бы ему, - пробормотал Грач и подставил с другой стороны собственное плечо.

– Пингвина нашел? – спросил Павел. Выглядел он жутковато – с коркой посохшей крови на лице, с заплывшей скулой, но взгляд оставался ясным – значит, сотрясения мозга не было.

– Какого пингвина? – выдал Володя сквозь зубы. Сухов был тяжелый, неповоротливый, и ушибленное плечо тотчас начало ныть, хотя терпеть было можно.

– Который обвал устроил.

– Какие пингвины на верхотуре, Паш? – вопросом на вопрос ответил Володя. – Неудачное стечение обстоятельств. Или чье-то баловство.

– Ветер-то как раз стих, - медленно произнес Долгов.
– Землетрясения не было. Громких звуков тоже. Да и не снег это, который срывается при громких звуках… Наверху заметил кого?