Выжить вопреки

– Что ж, теперь вы свободны. О вас позаботятся мои люди. Позже мы поговорим, а сейчас мне надо разобраться с остальными пленниками.

Мы вышли из камеры, и я подозвал одного из телохранителей.

– Присмотри, но оковы пока не снимай. Перед отправкой я хочу переговорить с ней.

– Да, сэр!

Мы покинули подземелья. Вскоре я был в большом зале, где собрали остальных пленников. Я поднялся на возвышение.

– Во-первых, я хочу сказать, что вы больше не пленники, - начал я.
– Вас никто не будет удерживать насильно, вы вольны идти куда захотите. Перед тем, как мы уйдем из крепости, вас раскуют. Но я хотел бы напомнить вам, кто вы. Вы - еретики, преступники и мятежники для своей страны! Когда станет известно о вашем побеге, на вас откроют охоту, как магистры, так и Орден. Вы - изгои, для вас единственный шанс выжить - это выбраться из Союза. Вы можете податься в имперскую провинцию, возможно, вам удастся дойти до нее. Но вспомните, что она тоже входит в состав Союза, и император вряд ли будет из-за вас сориться с магистрами. Но у вас есть еще одно решение. Присоединяйтесь к нам - к мятежникам. Мы выбрались из империи, мы опустошили южные провинции Союза, разгромили одну из ее армий. Я не обещаю вам легкой прогулки. Будет кровь, будут потери и смерть. Будет очень трудно, но впереди вас ждет свобода. И если вы готовы сражаться за свою свободу, то мы примем вас.

Я сделал паузу, рассматривая людей. Здесь собралось примерно полсотни человек, изможденных и усталых. Но у большинства в глазах я видел твердую решимость и какую-то долю безумия. Уж это-то мне знакомо. Измененные тоже смотрят так же. Подземелья на всех оставляют свой отпечаток. Я невольно вздрогнул от воспоминания о том, что осталось от солдат, которых пытали эльдарионы. Я уж молчу про безжалостность ракшасов. Только мой прямой приказ не давал им вырезать население. Да уж, к врагам все Измененные относятся как к своей жертве, не делая никаких скидок. Интересно, а эти маги настолько же свихнулись? Ведь некоторые из них тоже несколько лет не видели солнечного света.

– Через час мы покинем крепость, - продолжил я.
– Все, кто захочет пойти с нами, должны быть в этом зале. Также я жду, что вы выберете вашего представителя. Это все, что я хотел сказать.

Спустившись с постамента, я приказал Роланду позаботиться о пленных. Их надо было срочно накормить и подыскать одежду поприличнее, а то эти старые балахоны невозможно носить. Санкари остался поговорить с ними, а я решил вернуться в спальню коменданта.

Трупы из комнаты уже убрали, а кровь прикрыли ковром. Но в спальне меня ждал сюрприз. Та девушка, которую я чуть не убил, никуда не исчезла. Она сидела одетая на краю кровати с задумчивым видом. Когда я вошел, она вскочила и тут же опустила взгляд. Я заметил, что с одной стороны ее волосы были короче. Все же ей повезло, что у меня тогда дрогнула рука.

– Что ты тут делаешь?
– спросил я.

– Господин, я не посмела уйти, - проговорила она испуганным голосом.

– Господин?
– надо сказать, что обращение удивило меня.

– Да. Вы убили прежнего моего хозяина, теперь я принадлежу вам.

– Это, по какому такому праву? Мне не нужны рабыни!
– я начал злиться. Побывав в рабском ошейнике, я ненавидел любые проявления лишения свободы. До сих пор не могу забыть взгляд эльфийки, которую продавали на невольничьем рынке. Мысленно я поклялся ей, что отомщу, и когда доберусь до того прогнившего города, никто живым из него не уйдет, а самого сравняю с землей.

От моего рыка девушка испуганно задрожала.

– Господин, я все объясню, только не злитесь. Это из-за ошейников, - она показала на тонкую полоску из кожи на своей шее.
– Артефакт, который привязывает магически раба к хозяину. После смерти прежнего хозяина ошейник ментально связывает раба с тем, кто победил его. И если я не буду подчиняться вам или навлеку ваш гнев, то умру. Прошу вас, господин, не злитесь на меня, мне больно!

Она уже плакала, стоя на коленях и держась за ошейник. Я подскочил к ней и обнял, стараясь успокоить и ее, и себя.

– Все, все, я не злюсь.

Через некоторое время она перестала всхлипывать:

– Спасибо, господин.

Я отстранился и рассмотрел получше. На вид ей было примерно лет двадцать. Русые волосы до плеч, зеленые глаза, правильные и тонкие черты лица. Одета она была в довольно облегающее платье, которое подчеркивало фигуру.

– Как ты попала в рабство?

– Пять лет назад на школу моего дедушки напали маги Ордена. Я была у него в гостях, и меня захватили вместе с остальными пленными. Прежний мой хозяин год назад стал комендантом этой тюрьмы, заметил меня и надел ошейник, сделав своей рабыней.

– Подожди, получается, что тебя посадили в тюрьму еще ребенком?

– Да, господин.

– Не называй меня господином, - попросил я раздраженно.

– Простите, господин, но я не могу - это все из-за артефакта.

– Ладно. Сколько тебе было лет, когда ты угодила за решетку?

– Четырнадцать, господин, - я опечалено вздохнул. Ну, куда катится этот мир? Как же я ненавижу тот Орден!

Я почувствовал, что девушка опять задрожала, и поспешил успокоиться. Пока не освобожу ее от этой гадости, нужно контролировать свои эмоции.

– Успокойся, я не на тебя злюсь.

– Простите, господин. Я почувствовала, что вы разозлились, но, когда вы близко, ошейник не в состоянии понять, на кого эта злоба направлена, и начинает причинять боль.

– Сядь, - попросил я, усаживая ее на кровать.
– Как тебя зовут?

– Раньше меня звали Луизой.

– Вот что, Луиза. Я был рабом и ненавижу рабство, поэтому освобожу тебя при первой возможности. Ты знаешь, как снять ошейник?

– Нет, господин. Я не успела поступить в школу магии, где должна была обучаться магии жизни. Возможно, мой дедушка смог бы разобраться, он - неплохой артефакториус, но я не знаю - жив ли он.

– Если он выжил, то находится среди тех, кого мы освободили сегодня. Ты скоро с ним увидишься.

– Спасибо, господин, - она встала напротив меня.

– Ты чего?

– Я - рабыня, господин, - сказала она, расстегивая платье. Одежда соскользнула на пол. Я шокировано уставился на нее. Она подошла ко мне и обняла за плечи, смотря прямо в глаза.

Мне больших трудов стоило устоять от соблазна. Трясущимися руками я поднял платье и накрыл ее.

– Луиза, запомни. Ты больше не рабыня. И ты не должна этого делать, - теперь, когда она была прикрыта, мне стало немного легче.

– Спасибо, господин, - проговорила она и, обняв меня, расплакалась.

– Ничего, успокойся, теперь все будет хорошо, - приговаривал я, поглаживая ее по голове.

Неожиданно раздался стук в дверь. Оставив девушку сидящей на кровати, я пошел посмотреть - кого черт принес. На пороге стоял мой телохранитель.

– Что случилось?

– Сэр, мы готовы отправляться.

– Ясно. Сейчас подойду.

Закрыв дверь, я повернулся к кровати:

– У тебя есть личные вещи?

– Да, господин.

– Собирайся, через пятнадцать минут мы уезжаем.

Я покинул спальню, но приказал одному из телохранителей в коридоре присмотреть за девушкой.

В большом зале бывшие пленные уже ждали меня. Они были одеты в одежду, явно позаимствованную у мертвых стражников, и выглядели уже не столь уставшими и осунувшимися.

– Я вижу, что почти все вы решили принять мое предложение. Это радует. Снять с них кандалы, - приказал я.
– Вы выбрали того, кто будет представлять вас и говорить от вашего имени?