Взгляд с обочины 1. Митрим

Видимо, это послужило знаком, что путь окончен. Следом за близнецами стали спешиваться другие дозорные, спрыгнул на землю и посланник. Тьелпэ снова посмотрел на него с любопытством. Интересно, под миром Моринготто понимает безоговорочную капитуляцию?

Пока уводили лошадей и уносили чужое оружие, Тьелпэ снова обернулся к Амбаруссар:

– Отца нет в лагере. Значит, решать будет Макалаурэ?

– Макалаурэ старше, - сказал Тэльво, как будто кто-то этого не знал. И как будто это что-то меняло. Он мельком оглянулся, убедившись, что о лошадях позаботились, и подошёл к шатру, у входа в который замер Луиннаро. Одёрнул плащ и спросил.
– Лорд Макалаурэ готов нас принять?

Луиннаро коротко поклонился младшему брату своего лорда:

– Да, лорд Амбарусса. Посланник может войти. Один.

Из чего Тьелпэ сделал вывод, что близнецы успели сообщить старшему, кого везут. Надо бы и отцу сообщить. Только узнать побольше сначала.

Рыжие переглянулись, и Питьо приглашающе указал посланнику на шатёр: “Тебя ждут.”

И пошёл вперёд, указывая путь. Тэльво вошёл в шатёр следом за ними, тоже проигнорировав недовольного Луиннаро.

Тьелпэ только кивнул ему на прощанье и, оставшись один, пошёл обратно к кузнице. Свернул, не доходя, и по дуге вернулся к шатру Макалаурэ - но уже с другой стороны. Где часовых не было, а натянутая к колышку верёвка приподнимала верхний полог, деля боковую стенку напополам и помогая скрыться от глаз случайных прохожих. Слышимость (если подойти вплотную) была немногим хуже, чем внутри, а горевшая в шатре лампа бросала на плотную ткань искажённые, но узнаваемые силуэты Амбаруссар. Остальные, похоже, стояли дальше.

– Твой хозяин даже не потрудился сказать тебе, к кому отправляет с посольством?
– раздался насмешливый голос Макалаурэ.

– Как я уже говорил, у меня нет хозяина, принц Макалаурэ, и я не являюсь ничьим подданным.
– Незнакомый голос был спокойным и, пожалуй, даже мелодичным.
– Что касается камней, Тано Мелькору они совершенно не нужны, и он как раз собирался вернуть их твоему царственному брату, но… К сожалению, не смог по не зависящим от Тано обстоятельствам.

– Что ж, если они не нужны ему, с тем большей радостью он вернет принадлежащее нам. Но прежде всего - вернуть нашего брата, - снова Макалаурэ.

Пару секунд в шатре молчали. Потом посланник ответил:

– Король нолдор не вещь, чтобы его можно было вернуть, принц. Но Тано безусловно собирался отпустить пленного и уже предложил ему свободу - как раз перед моим отъездом.

– И на каких же условиях?
– спросил Макалаурэ.

– Я бы не называл это условиями. Нас интересует мир, ничего более нам не нужно.

– Мир с тем, кто убил нашего отца и нашего деда?!
– оказывается, Карнистиро тоже был в шатре, просто молчал до сих пор. А сейчас не сдержался.

Странно, что близнецы молчат, только тени дёрнулись.

Посланник на выкрик не ответил, и заговорил снова Макалаурэ:

– Мир. Ты говоришь о мире, но никак не объясняешь, что имеешь в виду под этим. Хватит красивых слов. Говори ясно, что вам нужно.

– Ты напрасно ищешь в моих словах скрытый смысл, принц Макалаурэ. Я уже сказал, что нам нужно.
– Посланник говорил по-прежнему доброжелательно.
– Нам нужен именно мир - чтобы на нас перестали нападать, чтобы нас перестали ненавидеть. Чтобы наши народы могли сосуществовать - я не говорю дружить, ибо для этого должны пройти многие годы, - не проливая крови друг друга.

– Равно как и я сказал, что нам надо, - опять Макалаурэ.
– Возвращения Майтимо с сильмарилами. А затем все переговоры. Ты говоришь о прекращении ненависти, о прекращении войны. Но не мы первыми пролили кровь, не мы погубили Древа, не мы вызвали из небытия отвратительных тварей.

Тьелпэ начало казаться, что разговор пошёл по второму кругу. А затем и по третьему. Макалаурэ требовал вернуть камни и отпустить Майтимо, посланник твердил, что короля нолдор никто не удерживает, и стоит ему согласиться на мир с Моринготто, как его отпустят. В чём при этом состоит цель визита посланника в лагерь, не понимал ни Тьелпэ, ни, кажется, Макалаурэ.

Внимательно следить за таким разговором было сложно, и следующие несколько реплик Тьелпэ пропустил мимо ушей, разглядывая, как ветер рвёт облака, и в прорехи то здесь, то там проглядывают звёзды. Пока его не вывел из задумчивости возмущённый голос Тэльво. Видимо, переговоры вновь зашли в тупик.

– Тебе объяснить, за что мы ненавидим убийцу Феанаро и Финвэ? Или ты приехал оскорблять валар и сравнивать нас с тварями Моринготто? И у тебя ещё хватает наглости рассуждать о чести! Да что тут вообще разговаривать!

В какой-то момент Тьелпэ показалось, что Тэльво и вовсе кинется в драку: так резко его тень прыгнула в сторону и увеличилась, сжимая, кажется, кулаки. Но остановилась.

– Оскорблять валар… - в голосе посланника сквозил сарказм. Неудивительно, что близнецы сорвались.
– Да, принц Тельофинвэ, объясни, за что вы ненавидите того, о ком ничего не знаете. Или может быть, тебе что-нибудь говорит название Лаан-Гелломе? И, кстати, объясни заодно, что ты знаешь о том, чьё имя носишь - и истории собственного дома?

Тьелпэ тоже было интересно послушать про историю дома и загадочный Лаан-Гелломе, но тут голоса послышались с другой стороны. Нинкветинко спрашивал про него у Луиннаро, так что он не стал дожидаться, пока его найдут. С сожалением ушёл от шатра, обогнул соседний и вышел к ним. Луиннаро заметил его первым и указал движением головы. Нинкветинко обернулся:

– Лорд Тьелперинкваро, я тебя как раз ищу.

– Да, что такое?
– подходя.

– Когда возвращается лорд Куруфинвэ?

– Я точно не знаю. Он срочно нужен?

– Нет, но я думал… - Верный отца неопределённо кивнул на шатёр.
– Тут посланник Моринготто.

– Я сообщу ему.

– Надеюсь, с ними всё в порядке.

Тьелпэ кивнул. Ему хотелось дослушать разговор, чтобы потом было, что сообщать.

– Хорошо, - верный отца поклонился и, наконец, ушёл.

Когда Тьелпэ так же кружным путём вернулся к шатру, историю там больше не обсуждали.

– …и если ты принц, решишь поступить, как эти кровавые преступники валар, - говорил посланник, - то и относиться мы к вам будем не как к братьям по крови, которыми мы фактически являемся, а как к ним. По моему настоянию Тано поклялся, что не позволит использовать меня в качестве заложника - как бы ему ни была дорога моя жизнь. Мы не собираемся причинять твоему брату вреда, но если через восемь дней я не вернусь в Аст-Ахе, утром девятого король нолдор будет казнён, а камни уничтожены!

– Я не слышал ничего, что можно назвать переговорами.
– Голос Макалаурэ был усталым.
– Два дня, говоришь? Прекрасно, у тебя есть время составить ясные требования, что твоему Тано нужно непосредственно от нас. Пока что я слышал только расплывчатые угрозы и сообщения о переговорах с Майтимо. Амбаруссар, помогите Карнистиро устроить нашего… гостя.

Внутри шатра раздался шорох, потом Карнистиро сказал: “Идём!”

Из чего Тьелпэ сделал вывод, что прямо сейчас переговоров больше не будет, и пошёл обратно к кузнице, на ходу формулируя новости как можно короче и чётче, чтобы свести осанвэ к минимуму.