Взгляд с обочины 2. Хисиломэ

На столе остался лежать один образец: тот самый, который нашли в реке и в котором металл слышался явственно, даже трогать необязательно. Тьелпэ подобрал камень, взвесил в ладони, пробежался пальцами по окатанной водой поверхности.

Обещая найти мастера, он имел в виду Халиона, но теперь начал сомневаться. Халион хорошо справляется на стройке – и вряд ли обрадуется необходимости передавать дела. А Хелькасурэ и одна справится и с организацией, и с добычей, опыт есть. И в строительстве не занята. И не надо отправлять двух мастеров на одну работу.

Из задумчивости его вывел осторожный вопрос Тинтаэле:

– Что он сказал?

Тьелпэ перестал вертеть камень в руках, положил обратно на карту.

– Что если Ингасиндо говорит, что там хорошее месторождение, то ему можно верить.

Тинтаэле, надеявшийся на другой ответ, немного помолчал и спросил разочарованно:

– И что ты будешь делать?

– Надо ещё раз поговорить с Хелькасурэ, - отозвался Тьелпэ, задумчиво сворачивая карту.

– С Хелькасурэ? – непонимающе переспросил Тинтаэле.

– Одного Ингасиндо я туда не пущу. – Тьелпэ поднял голову.
– Даже если музыку он слышит, с организацией у него ещё хуже, чем у меня было на гранитном карьере. А отправлять туда сразу двух мастеров нерационально.

Тинтаэле вздохнул, вспоминая свой славный опыт.

– А он согласится?

– Это не его решение. Сегодня пусть отдохнут, мне и без них есть чем заняться. А вечером поговорим ещё раз, чтобы с утра уже начали сборы.

***

Разговор с Хелькасурэ прошёл быстро и без неожиданностей. Нужно начинать разработку, рабочих взять с наименее загруженных участков, завтра с утра начинайте сборы – инструменты, еду, шатры…

А вторым пришёл Ингасиндо.

– Хм, я думал, вернулся лорд, - сообщил он с порога, убедившись, что число и состав лордов в кабинете не изменились.

– Найденное тобой месторождение будет разрабатывать Хелькасурэ, - сообщил в ответ Тьелпэ.
– Ты остаёшься пока на стройке. Образцы и карта у неё; если у тебя есть ещё какие-то документы о результатах разведки, будь добр передать. И помоги ей ввести в курс дела других мастеров. Он замолчал на секунду под ошарашенным взглядом Ингасиндо и подытожил: - Спасибо, это всё.

Хелькасурэ встала, собираясь выходить, а Ингасиндо помолчал ещё, укладывая в голове, что пацан не шутит, и с вызовом объявил:

– Нет.

Хелькасурэ посмотрела не него недоверчиво и села обратно.

– Можешь подождать два дня, пока они собираются, - согласился Тьелпэ. – Это не должно ни на чём сказаться.

– Объяснишь это отцу, когда он приедет.

– Разумеется. И объясню, что причина задержки в твоём отказе выполнять приказ.

– Твои приказы я, в любом случае, выполнять не обязан, - пожал плечами Ингасиндо.
– Особенно такие. Подожду два дня, уговорил.

Он вышел, на этот раз, хлопнув дверью, а Хелькасурэ снова осталась, чтобы выслушать, что сроки отъезда вот отодвинулись, спасибо, хорошего дня.

Кивнув, она встала и сказала, поколебавшись:

– Лорд, позволишь сказать?

– Да, в чём дело?

– От Ингасиндо действительно не будет прока на стройке, - начала Хелькасурэ, подбирая слова.
– Он этого не умеет. Поручи ему продолжать геологоразведку.

– Спасибо, я это учту. – Тьелпэ легко кивнул. Он и так собирался оставлять Ингасиндо на стройке не насовсем, а только до следующего задания, но искать сейчас вежливого мастера и успокаивать его на этот счёт совершенно не хотел.

***

Следующие два дня пролетели быстро – для всех, кроме демонстративно бездельничавшего Ингасиндо. У Тьелпэ было слишком много дел, чтобы беспокоиться о правильности принятого решения; Хелькасурэ собирала всё нужное для временного лагеря. А накануне их выезда вернулся Куруфинвэ.

Он ездил проверять другие месторождения – камня для мостовой, олова, - как подозревал Тьелпэ, не столько не доверяя это кому-то ещё, сколько отвлечься от неприятной ситуации с гранитом. А может, и лишний раз прокатиться мимо старого карьера, убеждаясь, что все посторонние оттуда убрались.

Дождь, зарядивший почти сразу после его отъезда и не прекращавшийся с тех пор дольше, чем на несколько часов, в очередной раз взял паузу, оставив за себя крупные капли, срывающиеся с деревьев и крыш и дробящие свинцовое небо в лужах под ногами и на макушках выставленных вдоль склада бочек.

Пройдя через кабинет, кивнув радостно улыбнувшемуся сыну и привычно проигнорировав Тинтаэле, Куруфинвэ сразу ушёл в жилую комнату, вытирать волосы и переодеваться, а когда вернулся в сухом, на ходу завязывая пояс, в кабинете был уже только вскипевший чайник и готовый отчитываться Тьелпэ. Так сразу думать о делах и что-то решать не хотелось, и Куруфинвэ вместо этого взял чашку и сел к столу – рассказывать, что олово оказалось пшиком, зато камень неплохой; что в дороге видели интересное угловое несогласие, а брод из-за бесконечных дождей поднялся чуть ли не до брюха лошадям. Одну сумку чуть не утопили, ещё и поплавали в ливень. Тьелпэ, в свою очередь, рассказал, с чем закончили, где возникли сложности, каких материалов не хватает, что когда должны подвезти… Что для отправки на найденное Ингасиндо месторождение всё готово, как раз вот собираются выезжать с утра.

– Я назначил руководителем Хелькасурэ.

– А Ингасиндо?

– Оскорбился и отказался вводить её в курс дела. Я считаю, что он безответственно относится к безопасности и организацию ему доверять нельзя. А отправлять двух мастеров туда, где может справиться один, нерационально.

Куруфинвэ медленно втянул воздух, отставляя чашку. Настроение испортилось.

– Тьелперинкваро, он хороший мастер. Что бы ты ни думал по этому поводу.

– Я не говорю, что он плохой мастер. Я говорю, что он безответственный.

– И поэтому ты с ним поругался так, что он вообще отказался работать?

Тьелпэ помолчал.

– Сначала он отказался здороваться. Потом - отчитаться о результатах экспедиции. Потом – объяснял, что собирать пробы и делать всё остальное ему не нужно, он и так всё знает. Требовал прямо сейчас выдать ему отряд и заявил, что не обязан выполнять мои приказы. Так что я с ним поругался, да. Или это должно было меня убедить, что я зря считаю его безответственным?

Куруфинвэ снова шумно вздохнул, двинул челюстью. Спрашивается, что он делает неправильно? Почему от него разбегаются те, кто с Феанаро работать почитал за счастье? Орать надо больше? Тьелпэ, вон, вообще не орёт. Может, в этом проблема?

Он раздражённо поморщился, искоса глянув на спокойное, как всегда, лицо сына. Перестать оставлять его за главного, раз у него авторитета не хватает? Но с какой стати? Чай, не телери с морской пеной вместо мозгов. Кого назначили, того и должны слушаться!

Куруфинвэ недовольно нахмурился.

– С другими мастерами у тебя есть проблемы?

– Нет.

– Точно? – сварливо переспросил Куруфинвэ. – Ни с кем из них? Они тебя слушаются, и ты им доверяешь?

– Да.

Куруфинвэ раздражённо поднял чашку, но в ней было уже пусто и запить раздражение не получилось. Он жахнул чашкой об стол, толкнул её от себя, чуть не сбив стопку отчётов.