Взять свой камень
Шрифт:
– Гляди!
То, что Егоров увидел, заставило его сердце болезненно сжаться: два немца обыскивали их командира, потом повели его к стоявшему у забора мотоциклу.
Рядом нетерпеливо тянул к себе бинокль Костя. Пришлось дать и ему поглядеть.
– Пропал наш капитан! Повезли, – опустил бинокль радист.
– Сдался, даже не сопротивляясь! Вот что странно, – знаком приказав им следовать за собой, Зверев отполз назад, к лощине.
– Может, так надо? – несмело предположил Егоров.
– Напасть и отбить его! – загорелся Костя,
– Голова! – постучал тот себя пальцем по лбу. – Пока добежишь, они уже знаешь где будут?.. Да-а, думаю, из этого скверика нам пора перебираться в лес.
– Но командир приказал ждать здесь, – возразил Крылов.
– Ситуация изменилась, – отрезал Зверев. – И потом, старшим назначили меня, поэтому – выполняйте приказ. По одному, скрытно, прикрывая друг друга, уходим в лес.
– Да, там, пожалуй, сейчас безопаснее, – поддержал Егоров, первым выползая из лощинки.
Переводчик и обер-лейтенант шли по длинному школьному коридору. С одной стороны были широкие низкие окна, выходящие на церковь, с другой – двери бывших классных комнат, окна которых выходили во двор. Поскрипывали под тяжестью их шагов старые половицы, вился дымок от сигареты переводчика.
Подойдя к дверям класса, в котором располагался узел связи, переводчик остановился:
– Я чуть было не упустил из виду одну немаловажную деталь, – он дотронулся кончиками пальцев до рукава мундира обер-лейтенанта. – Стоит осмотреть место в лесу, откуда вышел Буров. Мне нужны солдаты и машина. Я сейчас же выеду туда, а вы пока свяжетесь со штурмбанфюрером.
– Надеетесь что-нибудь найти? – недоверчиво усмехнулся офицер.
– Да, – серьезно ответил переводчик. – Люди не умеют летать по воздуху и потому всегда оставляют следы. Это не займет много времени. До приезда Шеля я успею вернуться. А там как повезет: в России ни в чем нельзя быть уверенным.
– Вашей службе виднее, – равнодушно пожал плечами обер-лейтенант. – Наверное, стоит вызвать старосту Филановича? Пусть окажет еще одну услугу. Он вам покажет точное место, откуда вышел этот мужик.
– Благодарю, я тоже об этом подумал, – улыбнулся переводчик.
Услышав на лестнице топот сапог, оба обернулись: к ним торопливо бежал ефрейтор. Остановившись, он вытянулся, приложил руки ко швам и доложил:
– Господин обер-лейтенант! Опять пришел русский. Говорит, он имеет новое важное и срочное сообщение.
– Здесь есть прелестная поговорка, – засмеялся переводчик. – Если перевести, она звучит так: заставь дурака молить Бога, и он себе разобьет лоб. Пришел Филанович? – обратился он к ефрейтору.
– Мне неизвестно! – ответил тот. – Это местный староста.
– Мои люди не признают вас в этой одежде, – пояснил обер-лейтенант. И приказал солдату: – Ответьте унтерштурмфюреру Рашке!
– Так точно! – гаркнул ефрейтор.
– Позовите его сюда, – велел эсэсовец и удержал хотевшего войти в
помещение узла связи обер-лейтенанта. – Подождите немного.Буквально через минуту в коридоре появился Филанович – потный, запыхавшийся, он вытирал лоб скомканной кепчонкой. Тяжело отдуваясь, подошел к немцам, отвесив им поклон.
– Ну говорите, говорите! Что там еще? – угощая его сигаретой, поторопил Рашке.
– Русские, – хватая ртом воздух, едва смог вымолвить Филанович.
– Где, какие русские?
– Этта… Скорея бы надо, – снова вытирая лоб, зачастил староста. – Тама они, в лесу!
– Солдаты? – сузил глаза эсэсовец. – Окруженцы с оружием?
– Не, – после беготни по деревне Филанович никак не мог отдышаться. – Не… Чудно одетые, но все с автоматами. Побегли из рощи в лес, я сам видел, ужами ползли…
– Бежали или ползли? – потащив Филановича за собой к лестнице, торопливо выспрашивал Рашке. Обернувшись, он крикнул обер-лейтенанту: – Сообщите Шелю и быстро поднимайте людей. Это точно они!
– Трое, а могет и больше, я не разглядел, сюда побег, – семеня рядом с немцем, говорил староста. – Подозрение меня взяло, я и глядел.
– Хорошо, хорошо, – прервал его Рашке. – Поедете с нами, покажете, куда они пошли. Да скорее двигайте ногами!..
Поглядев им вслед, обер-лейтенант негромко присвистнул – похоже, эсэсманы действительно знают свое дело! Неужели им удалось напасть на след неуловимых лесных призраков?
Войдя в комнату узла связи, он приказал радисту:
– Дайте «Кельн»! Срочно!
Приложив к уху черный наушник, поданный ему радистом, он взял в руки микрофон:
– «Кельн»? Здесь «Магдебург»! Срочно вызываем себе гостя. У нас уже есть три интересующих его предмета, а за другими поехали… Хорошо, ждем, конец связи.
Отдав радисту наушники и микрофон, обер-лейтенант вышел в коридор, спустился по лестнице во двор и остановился на крыльце, наблюдая, как солдаты садятся в грузовик. Подгоняемые Рашке, прибежали проводники собак, едва сдерживая на поводках беспокойно вертевшихся, чуявших работу овчарок. Один из солдат подсадил неуклюже цеплявшегося за борт грузовика низкорослого Филановича, Рашке вскочил на подножку и распахнул дверцу кабины.
Натужно взревел мотор грузовика, и машина, оставляя за собой сизое облако вонючего выхлопного газа, выкатилась за ворота…
Кладовка оказалась небольшим помещением с узким оконцем, прорубленным почти под потолком. Вдоль одной стены стояли два старых канцелярских шкафа – облезлые, с перекошенными дверцами, они давно уже отслужили и теперь доживали здесь свой век. У другой стены кучей свалили разный хлам – сломанные стулья, глобус без подставки, метлы, крышки парт, пыльные рамы.
Молча пихнув Антона внутрь, конвоир захлопнул дверь и накинул на нее крючок.
Вздохнув, Волков опустился на пол, прислонился спиной к старому шкафу и начал размышлять.