Я архимаг

Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу.

Следом за ней гуськом потянулась группа подростков, Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом. Насколько Гарри мог видеть, все они с испугом поглядывали на замок. И тут-же разбился вдребезги один из самых главных слухов о Шармбатоне - добрая половина учеников Французской Академии состояла из юношей. Злорадно улыбаясь, ученицы Хогвартса смотрели на своих приунывших друзей.

– Дорогая мадам Максим!
– радостно приветствовал великаншу Дамблдор.
– Добро пожаловать в Хогвартс!

– Дамблёдорр, - произнесла мадам Максим грудным голосом.

– Надеюсь, вы пребываете в добром зд'гавии?

– Спасибо. Я в превосходной форме.

– Мои ученики, - небрежно махнула она назад огромной ручищей, указывая на своих подопечных.
– Ка'г-ка'гов уже приехал?

– С минуты на минуту ждем, - сказал Дамблдор.
– Вы его будете здесь приветствовать или пойдете сразу в замок?

– Лучше пойдем в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони...

– Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтет за счастье о них позаботиться. Он вот-вот вернется, только уладит небольшое недоразумение. Его... э-э... подопечные требуют повышенного внимания.

Гарри довелось увидеть этих "подопечных" и он мог с уверенностью сказать, что химерологи, создавшие Летоса, очень бы заинтересовались тварями, созданными великаном-любителем. Сперва бы заинтересовались, потом улучшили бы так, как им видится, и полученный результат швырнули на поле боя для полевых испытаний.

– Слышите?
– вдруг воскликнул Рон Узили, чем тут же привлек к себе внимание.

Откуда-то из темноты донесся престранный звук - погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу.

– Озеро!
– крикнул чернокожий парень с дредами.
– Гляньте на озеро.

Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест. Корабельная снасть, догадался Гарри.

– Это мачта, - удивленно пробормотал он, ни к кому не обращаясь. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.

С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и стало ясно, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха - гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам.

– Дамблдор!
– радостно воскликнул он, поднимаясь по склону.
– Как поживаете, любезный друг?

– Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Высокий, худой, как и Дамблдор, но седина короткая, а козлиная бородка с завитком на конце едва скрывает безвольный подбородок. Подойдя к Дамблдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул.

– Старый добрый Хогвартс, - смотрел он, улыбаясь, на замок. Зубы у него были желтоватые, а улыбка не вязалась с холодным, проницательным взглядом.
– Как хорошо снова быть здесь... Как хорошо... Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл.

Каркаров поманил одного из учеников, тот подошел. Крупный, с горбинкой нос, густые черные брови. Гарри лишь лениво зевнул, но с удивлением обнаружил, что все без исключения шокировано уставились на незнакомого парня. В их глазах было узнавание и шок, неверие и одновременно восторг.

– Это же Виктор Крам!

***

Рассевшись за столами, ученики Хогвартса живо обсуждали столь неожиданного гостя в стенах их школы. Сами дурмстранговцы сели за стол Слизерина, отчего Драко Малфой, рядом с которым и сел Крам, чуть не лопнул от гордости, бросив на всех остальных взгляд, полный презрения и надменности. Гости из Шармбатона, в свою очередь, сели за стол Рейвенкло. Особенно среди них выделялась невероятной красоты девушка, с длинными белокурыми волосами, которые спускались почти до самого пояса. У нее были большие синие глаза и ровные белые зубы, напомнившие многим незабвенную улыбку профессора Локхарта. Все парни, не сговариваясь, попытались было занять место рядом с ней, но их опередили. Никого не спрашивая, рядом с француженкой уселся Поттер, который, похоже, и не понял, что одним махом испортил всем настроение. Ну или почти всем - девушки-рейвенкловцы лишь злорадно захихикали, с благодарностью смотря на Гарри. Чего он также не заметил.

Гарри ел, хотя непрекращающийся щебет на французском порядком его раздражал. С другой стороны также лился поток непрерывной болтовни, но уже на английском. Лишь пожав плечами, Поттер подтянул к себе поближе блюдо с жаренными отбивными. И лишь в этот момент он заметил уйму не самых добрых взглядов, направленных на него от каждого стола. Причем все взгляды были мужскими, с очень малыми примесями женских. Удивившись такому вниманию, Гарри завертел головой, пытаясь понять, что же он такого сделал, что на него взъелась практически вся школа?

– Сам сел рядом с ними и даже не пытается с ними заговорить, - возмущенно донеслось откуда-то слева.
– Ни себе, не людям!
– справа послышалось странное хихиканье.

Повернув голову в сторону смеющихся, Поттер обнаружил, что рядом с ним сидит довольно красивая блондинка, на лице которой появлялась легкая гримаса недовольства, стоило ей начать рассматривать убранство Хогвартса. Чуть подальше сидели три француженки, которые смотрели на них двоих и, не скрываясь, хихикали. Что их так развеселило, Гарри так и не понял.

В этот момент за учительским столом произошло оживление, и уже к присутствующим присоединились еще двое. Сухопарый, подтянутый, пожилой человек, в безупречно свежем костюме и галстуке. Пробор в коротких седых волосах был идеально прям, узкие, щёточкой, усы, словно выровнены по линейке, а ботинки блестят как лаковые. Второй был полной его противоположностью - это был человек могучего телосложения с детским пухлым личиком, который слегка оброс жирком. На его лице царила жизнерадостная улыбка, а одет он был почему-то в черно-жёлтую полосатую мантию.

Когда, наконец, золотые тарелки опустели, Дамблдор встал с кресла.

– Торжественный миг приблизился.
– Дамблдор оглядел, улыбаясь, обращенные к нему лица.
– Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец...

– Что-что внесут?
– громким шепотом переспросил Невилл.

– ... я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, - директор указал на сухопарого мужчину, - главу Департамента международного магического сотрудничества.
– Слушатели вежливо похлопали.
– А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта, - "черно-желтому" достались куда более щедрые аплодисменты.