Я архимаг

– Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов, - каменная улыбка не сходила с лица Каркарова.
– Иначе мы привезли бы сюда куда больше претендентов.

Профессор Снейп хотел было открыть рот, но строгий взгляд Дамблдора пресек это желание на корню. Сам директор был в недоумении. Он был абсолютно уверен в своих чарах, и вот они впервые дали сбой! Или же их кто-то обошел. Подозрительный взгляд пал на Поттера - тот со скучающим видом буквально плюет в потолок. Назревающий скандал совершенно его не волнует. Сам Гарри посмотрел директору прямо в глаза, и в них директор не увидел ничего, кроме вселенской скуки. Невольно Дамблдору пришла в голову идея, что только за этим Гарри и положил свое имя в Кубок - немного развеселиться.

– Дамблдор, вы вообще слышите, что мы вам говорим?!

Вздрогнув, директор посмотрел на всех присутствующих, после чего обратил свой взор на Невилла. Бедный мальчик то бледнел, то краснел лицом, и явно не понимал, как его угораздило так вляпаться. Что же, явный признак того, что мальчик не виноват.

– Невилл, ты бросал свое имя в Кубок?

– Нет, - еле слышно пролепетал Лонгботтом. Снейп в ответ лишь ехидно хмыкнул, выразив недоверие части присутствующих.

– Может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твое имя?

– Нет, - лепет Невилла был еле различим. Ну он же не виноват, что Снейп одним только своим присутствием начисто отбивает даже желание говорить!

– Он говорит неправда!
– воскликнула мадам Максим.

– Ну и что мы теперь будем делать?
– встревоженно спросила директора МакГонагалл.

В этот момент Крауч, все время стоявший в тени и молчавший, подал наконец голос.

– Мы должны строго следовать правилам. А в них написано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире. Хочет того, мистер Лонгботтом, или нет, но он обязан участвовать в Турнире.

Скандал длился еще долго. Вопил Каркаров о несправедливости, и требовал снова зажечь Кубок и выбрать еще по одному чемпиону от Дурмстранга и Шармбатона. Когда ему отказали, он начал орать как резанный, что немедленно покинет Хогвартс. В ответ начал орать пришедший Грюм, уверяющий, что все это чей-то заговор с целью убить Лонгботтема. Если честно, Гарри перестал их слушать еще на пятой минуте, а потому он так и не понял, чем, собственно, все закончилось. Единственная нормальная информация была объявлена лишь в конце.

– Первый тур проверит вашу смекалку, - принялся за объяснения Крауч.
– Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона - волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус?
– повернулся Крауч к Дамблдору.

– Да, все, - директор Хогвартса взглянул на Крауча с легким беспокойством.
– Может, Барти, вы переночуете в замке?

– Меня ждут дела в Министерстве. Так что нет.

– Хорошо. Гарри, Невилл, идите в свои гостиные, время уже позднее.

Сухо кивнув, Гарри быстрым шагом пошел в башню Рейвенкло, уже не слушая, что творилось за спиной. О том, что кто-то может желать смерти какому-то Невлу Логбату, он забыл уже через минуту.

Унижение

Невилл Лонгботтом очень хотел провалиться сквозь землю или, самое лучшее, чтобы его просто оставили в покое. Но когда его желания сбывались? Очень редко. Вся школа была убеждена, что он обманом смог кинуть свое имя в Кубок и стать участником Турнира. И даже слова самого Дамблдора о том, что юный гриффиндорец ни в чем не виноват, никого не убедили. Все просто решили, что директор выгораживает своего протеже.

Но если раньше в подобной ситуации Лонгботтом мог опереться на помощь друзей, то теперь даже этой поддержки он был лишен. Рона Уизли мало волновало, что его друг неожиданно стал Четвертым Чемпионом Турнира ТРЕХ волшебников. Куда больше его злило, что Невилл нашел способ стать участником, а ему об этом не сказал, решив забрать себе всю славу! И вот это просто несказанно бесило рыжего гриффиндорца. И все слова Невилла о том, что он не бросал свое имя в Кубок, Уизли пропускал мимо ушей.

Те же, кто поздравлял его с удавшейся авантюрой, так же не верили в его невиновность. И вот это бесило уже самого Невилла. Единственной же, кто ему поверил, была Гермиона, но и с ней все было не так просто. Грейнджер очень настороженно воспринимала всевозможные авантюры и приключения, и в прошлом году она чисто случайно ввязалась в историю с Блэком. Стоило ей сложить воедино ежемесячные "болезни" профессора Люпина, урок Снейпа об анимагах и постоянные появления огромного черного пса на территории Хогвартса, и перед ней открылась полная картина происходящего. Хоть и не совсем верная. И пытаясь предупредить Невилла об опасности, которая, по ее мнению, оказалось еще большей, чем все думали, Гермиона и ввязалась во всю эту историю с Блэком и Петтигрю.

Но сейчас дело было даже не в том, что Грейнджер не особо любила приключения, а в чем-то ином. Невилл заметил, что она часто о чем-то размышляет, при этом иногда бросая задумчивый взгляд на Поттера и откровенно враждебный - на Малфоя. Никто не знал, что сказал ей столь внезапно появившийся Мальчик-который-выжил, но его слова, без сомнения, оказали свое влияние. Но единственное, что волновало Невилла на данный момент, было то, что Гермиона верила ему. Она единственная не усомнилась в его словах.

– Гермиона, - Невилл от неожиданности подпрыгнул, когда рядом с ними кто-то появился.
– Ты не могла бы мне помочь?

– Да, Джинни, что случилось?
– этим кем-то оказалась сестра Рона. Вечно стеснительная, сейчас, казалось, что она смущенна еще больше.

– Ты ведь общаешься с Поттером?
– осторожно поинтересовалась Уизли.

– Не назвала бы это общением, но в общем да, - призналась Гермиона.
– А что случилось?

Джинни долго собиралась с духом, явно боясь чего-то спросить, но у нее это довольно плохо получалось. Она то краснела, то бледнела, при этом жуя губы и теребя подол юбки. Все это время Грейджер терпеливо ждала, при этом загадочно улыбаясь. Невилл стоял, ничего не понимая. В конце концов, Джинни приняла решение и выпалила один разом:

– Немоглабытыменяснимпознакомить!

– А теперь четко и с разделением слов, - попросила Гермиона.
– А то я ничего не поняла.

– Не могла бы ты меня с ним познакомить?
– уже более членораздельно попросила Уизли, ужасно при этом краснея.

– А ты хорошо подумала, Джинни?
– поинтересовалась Грейнджер.
– Я, конечно, могу тебя ему представить, вот только Поттер даже на своем факультете ни с кем не общается. Чего уж там, он даже мое имя запомнить не может, все время его коверкает.