Я дарю тебе жизнь

– Сюда приходят охотиться, - сказал абориген.
– Раньше здесь жили несколько человек. Они были против охоты на людей. Их перестреляли по одному.

– Значит, ты тоже пришел сюда поохотиться?
– спросил Гавличек.

Фенянин опустил голову и ничего не ответил.
– А живешь ты где?

– Вон там, в крепости Билар, - оживился абориген.
– Наша семья зовется Билар. А зовут меня Пэт. Пэт Билар.

– Очень приятно, Пэт, - не без сарказма проговорил Гавличек.
– А семья у тебя большая?

– Сорок два человека.

– И друг друга вы не трогаете?
– продолжал Гавличек.

– Нет. Мы родственники. Там наши дети.

– Значит, своих нельзя, а чужих можно?
– подвел черту Гавличек, но Захаров перебил его:

– А все-таки, убиваете зачем?

– Чтобы жить, - тихо ответил фенянин.

– Это мы уже слышали, - сказал Захаров и включил двигатель.
– Показывай дорогу.

Центральным собором оказалось здание, напоминающее вкопанное на треть куриное яйцо, в котором едва ли поместились бы три человека. И разведчики поняли, что без помощи Пэта они ни за что не нашли бы его.

– Это что же, он у вас под землей?
– удивленно спросил Гавличек.

– Да, - ответил Пэт. Вид у него был неважный. Полет напугал его чуть ли не больше, чем недавнее покушение на жизнь.
– После смерти человека закапывают в землю, - продолжал он.
– Чтобы мертвые не выходили из своих могил, храмы делают под землей.

– Вы и после смерти ходите в храм?
– серьезно спросил Гавличек.

– А что еще делать мертвому?
– пожал плечами Пэт.
– Днем они собираются в храме, а ночью туда приходят живые.

– А почему же живые ночью?
– спросил Захаров.

– Не знаю, - ответил Пэт.
– Так велит жрец.

– Ну что?
– обратился Гавличек к своему напарнику.
– Пойдем, посмотрим на собрание мертвых?

– Нельзя!
– испуганно проговорил Пэт.
– Мертвые могут забрать вас с собой.

– Вот я и хочу посмотреть, как они это делают, - усмехнулся Гавличек. Ты пойдешь с нами. Тебе полезно будет посмотреть на своих предков.

– Я не пойду!
– воскликнул фенянин.
– Я не знаю, кто вы. Вас они, может, и не тронут, а я простой человек.

– Ничего, - Гавличек хлопнул аборигена по плечу.
– С нами тебя никто не посмеет тронуть. Разве ты еще этого не понял? Ты уже забыл, что всего полчаса назад внутри у тебя сидела пуля величиной со сливу, а сейчас ты сидишь живой и здоровый и даже говоришь глупости.

Пойдем.
– Гавличек бесцеремонно выволок Пэта из катера, и Захаров на всякий случай закрыл собой фенянина от ближайших домов.

Дверь собора оказалась запертой изнутри, и даже Гавличеку понадобилось немало сил, чтобы открыть ее. Сразу за дверью начиналась лестница, которая круто уходила вниз. Идти пришлось не долго. Метров через десять ступеньки кончились, и разведчики с фенянином очутились в просторном зале. Размеры зала из-за темноты трудно было определить. Впереди, на расстоянии двадцати метров, тускло горели три светильника. Жидкие язычки пламени едва освещали неподвижно сидящего человека.

– Спасибо, Харелл, - сложив руки, прошептал Пэт.

– Это и есть Харелл?
– тихо спросил Захаров.

– Да, - ответил Пэт.
– Великий Бог Харелл, который дарует нам жизнь.

Вошедшие приблизились к алтарю. Харелл был вырезан из светлого дерева. Он сидел на возвышении, вытянув перед собой руки и сложив их ладонями вверх - чашкой. В пригоршне у него лежало что-то темное и округлое. Гавличек подошел поближе, чтобы рассмотреть этот предмет.

– Сердце, - громко сказал он.
– Похоже на человеческое.

За алтарем отворилась не видимая ранее дверца, и оттуда вышел сморщенный фенянин очень маленького роста. Он был одет в белую тогу, на груди у него висело золотое изображение Харелла. Подслеповато щурясь, он посмотрел на гостей и скрипуче спросил:

– Кто разрешил вам войти сюда днем?

– А нам никто и не запрещал, - ответил Гавличек.
– Мы пришли сюда поговорить.

– Мне не о чем с вами говорить, - высокомерно ответил старик. Убирайтесь отсюда!

– Послушайте, - начал Захаров.
– Ответьте, пожалуйста, на несколько наших вопросов, и мы уйдем.

– Ну, нет, - сказал жрец и хлопнул в ладони.
– Теперь-то вы не уйдете.

По другую сторону алтаря откуда-то появились три фенянина. Ни слова не говоря, они вскинули ружья и залпом выстрелили. Отскочившие пули звякнули о каменный пол.

– Прикрой Пэта, - сказал Гавличек своему напарнику и двинулся на стрелков. Вскрикнув, те побросали ружья и скрылись за едва заметной дверцей. Гавличек успел загородить дорогу только жрецу.

– Кто вы?
– дрогнувшим голосом спросил старик.

– Вы, судя по всему, человек образованный, - дипломатично начал Гавличек.
– И сможете толково нам объяснить, что у вас происходит?

Почему люди убивают друг друга?

Жрец покосился на Захарова и выглядывающего из-за него фенянина.

– Мне трудно ответить на этот вопрос, - наконец сказал он.
– Это связано с древними традициями.

– Хороши традиции, - влез в разговор Захаров.
– Да и не такие уж они древние. Мы уже кое-что узнали.

– Если позволите, я схожу, принесу древние свитки, - сказал жрец. В них все подробно описано. Я вам прочту их. Они хранятся вот за этой дверью, у меня в келье.

– А стреляли в нас, стало быть, ваши монахи, - съязвил Гавличек.

– Ладно, только мы пойдем вместе.

– Конечно, конечно, - охотно согласился жрец и, обойдя огромного землянина, подошел к двери. Гавличек оперся рукой о стену, нагнулся, чтобы войти, но старик вдруг выкинул руку вперед и крикнул: - Что это?

Секунды хватило жрецу на то, чтобы проскользнуть в дверь и захлопнуть ее за собой.

– Наивный старик, - с досадой оттого, что его так примитивно обманули, проговорил Гавличек.

– Неизвестно, кто из вас наивнее, - ответил ему Захаров и тоже подошел к двери. Пэт, испуганно озираясь, последовал за ним.

Как Гавличек ни старался, дверь не сдвинулась с места ни на миллиметр. Не было даже малейшей щели. Хорошо обтесанные бревна были плотно пригнаны друг к другу.

– Может, пульсатором?
– смущенно предложил Гавличек.
– Все уже ясно: этот жрец - тот еще пройдоха.

– Нет, - ответил Захаров.
– Во-первых, мне еще ничего не ясно. А во-вторых, мы под землей. Может обрушиться потолок. И тогда здесь действительно поселятся мертвые и земляне, и феняне. Пойдем отсюда.