Я? Дельта!

— Я не подведу, командир.

— Надеюсь на это. — Тот кивнул, неоднозначно ухмыльнувшись. — И я ещё раз повторю: даже если очень захочется, без команды не стреляй. Открывать огонь разрешаю только в случае непосредственной угрозы жизни твоей или кого-либо ещё из нашей группы, я весь конвой имею в виду.

— А те, кого мы можем встретить по пути?

Сеньор нахмурился, а уголки его губ дрогнули:

— Только если будет такой приказ. На нас тылы, и оттуда мы никуда не лезем. Даже если ну ОЧЕНЬ захочется. — Тяжёлый взгляд мужчины упёрся в непрозрачную поверхность шлема Торна, но тот этого словно вообще не заметил. А спустя пару мгновений уже и лицо Сеньора скрылось за развернувшимся в боевое положение шлемом. — Сначала думай, а потом действуй. И помни, что броня и ствол не делают тебя неуязвимым, парень. Ноктюрны имеют неприятное свойство вскрывать даже самую крепкую броню…

Сеньор отвернулся, кончиками пальцев коснувшись шлема в районе виска. Несколько секунд он словно бы прислушивался к чему-то, после чего рявкнул во всю глотку так, что внутренняя связь оглушила бы, не регулируй автоматика громкость:

— Дельта! Оружие и снаряжение в последний раз проверить!..

Дальнейшая суета ничем не отличалась от того, что Торн за свою жизнь успел вычитать о «рутине» бойцов ООБ, отправляющихся в рейд. Все осмотрели сами себя и друг друга, приготовили оружие к бою так, что оставалось лишь щёлкнуть рычажком предохранителя, и заняли своё место в строю… который оказался не так уж и впечатляющ.

Заняв своё место ровно за спиной Чайки, — высокого и худощавого человека в средней броне и с «Зубром», тяжёлой полуавтоматической винтовкой в руках, — Торн позволил себе повнимательнее оглядеться вокруг.

Первыми в глаза бросились броневики, которые выкатили из ангаров во внутренний дворик оперативного центра. Пара сугубо десантных и безоружных, ещё два с башенными крупнокалиберными автоматическими орудиями, и один — натуральный франкенштейн о трёх орудийных башнях и корпусом, в который, казалось, экипаж можно в лучшем случае утрамбовать в качестве консервов.

— Чайка? — Парень подошёл поближе к «старшему товарищу», окликнув того. — Я во-он ту махину вижу впервые. Что это и какие задачи выполняет?

Солдат обернулся, прямо сквозь шлем окинув Торна малость недовольным взглядом.

И ответив слишком высоким для мужчины голосом:

— Это экспериментальная автономная боевая машина, пойдёт в противоположную от нас сторону и устроит там шум. Её сейчас первой и выпустят. — И правда, не прошло и нескольких секунд, как беспилотный броневик протиснулся через приоткрытые ворота, на которые сейчас смотрел добрый десяток стволов. И судя по гулу двигателя, приманка весьма споро принялась объезжать оперативный центр по кругу. — Я удовлетворила твоё любопытство?

— Более чем. Спасибо.

— Просто постарайся меня не подстрелить, Зелёный. Ну и себя тоже, конечно…

От сдвоенной, раскатистой и достаточно громкой очереди автоматических пушек Торн чуть ли не подпрыгнул на месте, но быстро спохватился и понял, что это «молотит» по каким-то неведомым целям удаляющаяся от оперативного центра приманка.

— Как нибудь разберусь. — Хмыкнул Торн, которого разрывали противоречия. Он вроде бы и хотел, чтобы в нём не сомневались так уж явно, но при этом сам едва не пошёл на взлёт просто от относительно громкой череды выстрелов, подтвердив тем самым свою несостоятельность для роли надёжного бойца.

Не обязательно даже перед другими, но уж точно перед самим собой.

Почти сразу после первого залпа экспериментальная бронемашина, уже ушедшая на приличное расстояние, завыла на всю округу весьма приметным сигналом, напоминающим помесь сирены и систем оповещения на опасных производствах. Завывания эти перемежались с громогласным и отчётливо звучащим призывом не двигаться «на звук», что должно было отвадить выживших от готовящегося пропасть под валом ноктюрнов броневика.

И то ли так совпало, то ли у военных был какой-то конкретный план, но после этого звукового сигнала все вокруг засуетились втрое активнее.

— Пять минут! Пошевеливайтесь!.. — Три с половиной десятка бойцов к этому моменту уже образовали «периметр» вокруг конвоя, а плюс-минус двадцать некомбатантов из числа сотрудников оперативного центра поспешно размещались на «броне», цепляя на ту ящики и мешки с припасами. Ещё пара человек с земли запускала в воздух новых дронов, общее число которых выросло до полутора десятков, а самым невезучим выпала сомнительная честь по распределению гражданских в недрах бронемашин.

Самих гражданских за это время Торн насчитал не больше двадцати человек. Немало, на самом-то деле, но подсознательно он ожидал большего.

Успел заметить и Алису: её разместили в третьем по счёту с «головы» колонны броневике, вместе с остальными женщинами, детьми и одним-единственным древним столетним стариком, который до самого конца костерил безопасников и требовал выдать ему хоть что-то стреляющее.

Но почтенного ветерана так и не уважили, а его ругань стихла лишь после того, как закрылся ведущий в недра бронемашины люк.

— Минута. Всем собраться! «Хамелеонов» зачистили, но это не значит, что среди трупов не могла притаиться тварь-другая! И помните, что помощи ждать неоткуда!..

— Мотивационные речи у тебя как всегда, Сеньор. Только с нами в этот раз новенький, и он к твоим похоронным настроениям иммунитет ещё не выработал. — Весело ответила Чайка, демонстрируя превосходную стойкость духа… и чувство юмора.

— Этот новенький добрался досюда от самого эпицентра меньше чем за час и не подох в процессе. Ещё и девчонку приволок. — Не стал отмалчиваться лидер «Дельты». — Если кто из гражданских и понимает, в какой глубины заднице мы находимся, так это он. Так что не надо тут ля-ля… или он тебе приглянулся, Чайка?

Ответом на этот вопрос стал дружный гогот всего личного состава отряда, заставивший Торна улыбнуться: люди везде оставались людьми, и ошибкой было бы считать безопасников безликими болванчиками. Не автоматоны, чай.

Будучи не в силах и дальше просто стоять истуканом, парень повёл плечами и потянулся, чувствуя, как растягивается ткань комбеза, почти что слившаяся с кожей и поддерживающая комфортную температуру на всей её поверхности. Пластины брони уже едва ощущались, а вот руки слегка оттягивала увесистая «Гадюка», к которой парень, справедливо рассудив, пристроил обойму на шестьдесят выстрелов.

Всего магазинов с собой у Торна было с десяток на разгрузке, и ещё столько же — во внешних карманах заплечной сумки. Вроде бы и много, но что Сеньор, что другие старшие офицеры требовали держать в голове необходимость при каждом удобном случае пополнять боекомплект, снимая тот с «брони»: видно, не от приступа хомячества транспорт нагружали так, словно собирались на затяжную войнушку.

Торн слабо себе представлял, что за адские врата должны развернуться для того, чтобы трём десяткам бойцов в сопровождении двух «зубастых» бронемашин потребовалось в сжатые сроки израсходовать столько патронов, но предпочёл в этом деле довериться профессионалам.