Шрифт:
1 день. Прибытие.
Поначалу следует осмотреться. Так быстро, как сумеешь.
«Процедура совмещения успешно завершена. Координаты совпадают с заданной точностью. Жизненно-важные функции организма не нарушены. Разрешено приступить к выполнению основной программы.»
Пока противный голос вычислителя пищит в ухе, нужно успеть всё – прийти в себя, оценить обстановку и перейти к следующему этапу.
«Запущена система автономной навигации. Совершите полный оборот вокруг своей оси, по возможности визируя линию горизонта.»
Когда осмотришься – решай, дёргаться или нет. Лучше всего – не
Обстановка, кажется, позволяла. Твёрдая почва под ногами, нормальная атмосфера, задымлений нет, движения… тоже нет. Базовый минимум спокойствия, на основе которого можно спланировать дальнейшие действия.
«Система автономной навигации активна. Срочная эвакуация возможна в пределах текущего местоположения с погрешностью восемь два.»
– Первая запись. Разведчик Ур Эль-Ла, заброс два семьдесят один четыре один, приступил к основной программе. Самочувствие нормальное, обстановка спокойная. Атмосферное давление и радиационный фон в пределах нормы. Очевидных аномалий не наблюдаю.
Расправившись с формальностями, он снова принялся озираться – теперь уже вдумчиво, пытаясь понять, куда его занесло.
Пустошь? Поле? Может, пустырь? Грунт под ногами – плотный, слежавшийся, пересыпанный щебёнкой и чем-то, напоминающим бетонную крошку. Поле устлано бурой дрянью – стебли на вид сухие, но гибкие и прочные, да ещё и спутаны, словно волосы на голове старой ведьмы. Видны гроздья цепких мелких семян. Кое-где торчат жухлые пучки тонколистной травы – эта выглядит поприличней.
Небо зимнее, плоское – серый потолок, да и только. Под «потолком» ветер тащит грязные клочки вырванных откуда-то облаков. Такое чувство, что и снега недолго ждать. За бортом, правда, выше ноля, но это ещё ничего не значит. Лишь бы в облаках, кроме водяного пара, не оказалось ничего лишнего.
Ур сверился с показаниями навигационной системы, чтобы привязаться к сторонам света. Белесое пятно в небе, похоже, притворялось местным светилом, так что вычислитель успешно переработал данные с нашлемных окуляров и выяснил, в каком направлении оно движется. Высота над линией горизонта вполне соотносилась с осенним периодом, и похоже было, что в астрономическом отношении сюрпризов не ожидается – если, конечно, за серой крышей не скрывалось каких-то посторонних объектов.
На условном севере местность становилась неровной. Ещё не холмы, скорее пологие волны, уходящие к горизонту – прямо туда, где щербатой стеной вырастали очертания города. Дымка скрыла детали, но Ур прикинул, что вдалеке темнеют строения высоты немалой, метров до полтораста, если не больше – а значит, мимо цивилизации он точно не промахнулся.
К западу унылую равнину разнообразили только скелеты вышек: ровная их линия то взбиралась на возвышенности, то ныряла в низины, и оборванные провода болтались на стальных лапах. Под вышками и дальше угадывалась растительность ростом поболее травы, но и она не выбивалась из бурой и коричневой гаммы.
Восток темнел сизыми тучами, обвисшими чуть ли не до земли, и ничем более взгляда не привлекал.
С юга к Уру подкрался город.
Вовсе не такая громада, как та, что виднелась у горизонта – скорей уж, провинциальный угол, тихое и скучное место, выросшее когда-то по соседству с перекрёстком дорог, да так и не набравшее экономической массы, чтобы превратиться во что-то большее. Дома не выше трёх этажей, какая-то башенка – может, каланча
или местечковая телевышка – и полное отсутствие жизни.Город был… чёрным. Не выкрашенным в чёрный цвет, не сложенным из чёрного камня, а будто бы закопчённым, до последнего сантиметра покрытым сажей. Словно когда-то в нём бушевал пожар.
Ур видел сгоревшие города. Они выглядели совершенно не так. Там, где пламя пожрало дома из дерева, оставались груды головешек и отдельные обугленные конструкции. Там, где сталь, бетон и стекло встречались с нестерпимым жаром бомбардировок, стояли огрызки стен, виднелись обвалившиеся перекрытия, перекрученные стальные балки, арматура и груды битого кирпича.
Этот город остался цел. Здания выглядели позаброшенными, но на них не заметно было следов разрушительного воздействия каких-то опасных сил. Кое-где прохудились крыши, кое-где стояли нараспашку окна и дверные проёмы, но в остальном город производил впечатление оставленного недавно.
И ещё эта странная чернота.
Оглядевшись, Ур подобрал камешек и побрёл к ближайшим строениям. Остановился, немного подумал и подобрал второй камешек. Потом переложил один в левую руку, а другой со всей силы метнул в глухую стену двухэтажного дома. Камень ударил в неё с резким звуком, отскочил и упал на землю. Ур подождал. Уверившись, что не происходит ничего странного, он подошёл вплотную, пригляделся к чёрной поверхности и поскрёб её вторым камнем.
Гипотетически, бояться ему было нечего. Фильтры скафандра могли отсеять из воздуха не то, что вирионы – даже отдельные молекулы белка и большую часть органических соединений в принципе. Если бы датчики обнаружили присутствие опасных газов, скафандр мог перейти на замкнутый цикл, но тогда пришлось бы немедленно возвращаться. В таком режиме кислорода хватало только на полчаса.
И всё же Ур хорошо знал, что трогать руками неопределённые субстанции станет только тот, у кого вполне определённая субстанция заменяет содержимое черепной коробки.
Камешек оставил после себя светлую полоску. Чернота, покрывшая стену, была действительно похожа на сажу: жирноватая, не слишком плотная, но достаточно однородная, чтобы не расслаиваться на хлопья.
– Непонятно, – сказал Ур, стараясь выговорить все звуки предельно чётко. Ему вдруг захотелось услышать собственный голос, и это был плохой признак.
Он сделал несколько фотографий сажи в разных режимах съёмки и осторожно углубился в мёртвый город, стараясь держаться середины улицы. Что-то ещё, помимо всеобъемлющей черноты, показалось ему странным и непривычным, и разведчик вскоре понял, что именно.
Окраины.
Такие городки не должны начинаться вдруг, они обрастают дворами, домиками, домишками, мелкими мастерскими и прочими следами человеческой предприимчивости – но только не в этом случае. Чёрный городок обрывался рядом скучных кирпичных домов, крытых листовых железом, и никаких поползновений занять дополнительную площадь не совершал. Так, конечно, тоже бывало – при плановой застройке и строгом контроле за землепользованием – но и слишком уж упорядоченным это место отнюдь не выглядело. Здания на окраине явно возвели по типовому проекту, зато дальше начинались обычные беспорядочные кварталы, в которых утилитарные формы безвестных контор соседствовали со старыми особняками, а фасады жилых домов выглядели так, словно их втиснули на освободившиеся пятачки, ужимая со всех сторон, кроме острых крыш.