Я надену платье цвета ночи

— Сегодня вечером мы с женой пойдём на танцы и повальсируем от души!

— Но вы же говорили, вальсы служат причиной непристойного поведения? — напомнила Тиффани.

Кучер подмигнул ей:

— Да уж, будем надеяться!

— Поосторожнее, не перестарайтесь, мистер Ковровщик! — предупредила она.

— Фактически, я именно что собираюсь перестараться, юная леди, если не возражаете. После всех этих мучений и бесконечных бессонных ночей, я твёрдо намерен немного перестараться, или даже много, если получится! О, я гляжу, вы и о лошадях позаботились, — добавил он. — Спасибо, юная леди, у вас доброе сердце.

— Рада видеть вас в такой бодрости духа, мистер Ковровщик.

Кучер исполнил ещё один пируэт посреди дороги.

— Я помолодел лет на двадцать! — Он широко улыбнулся ей, а потом его лицо немного омрачилось. — Гм… сколько я вам должен?

— А сколько я вам должна за поцарапанную краску? — ответила Тиффани.

Они минуту смотрели друг на друга, и, наконец, мистер Ковровщик сказал:

— Я, наверное, не могу ничего требовать с вас, мисс, учитывая тот факт, что зеркальный шар расколотил я сам.

Тиффани услышала тихий звон и обернулась — на вид совершенно целое зеркало медленно вращалось, и, если приглядеться, словно бы висело в воздухе, непосредственно над дорогой.

Она опустилась на колени в пыль (в которой не было ни единого стеклянного осколка) и тихо сказала, вроде бы ни к кому не обращаясь:

— Вы что, склеили его?

— О, айе, — радостно откликнулся невидимый за шаром Роб Всякограб.

— Но оно было разбито вдребезги!

— О, айе, но так даже проще, ведаешь ли. Чем мельче дребезги, тем легче они обратно сбираются. Надо лишь нажать слегка, и эти мал-мала моль лекулы сразу вспоминают, где им быть полагается, и снова слепляются вместе, но проблемо! И не дивись, мы по разбитию да чинитию всякого просто велики знатоки.

Мистер Ковровщик смотрел на неё в изумлении.

— Это вы сделали?

— Ну, вроде того, — признала Тиффани.

— Тогда я тоже скажу кое-что! — широко улыбаясь, заявил мистер Ковровщик. — Я скажу: quid pro quo, плати по долгам, добро за добро, зуб за зуб, глаз за глаз, и я за вас. — Он подмигнул. — Вопрос закрыт, компания может сунуть свои бумаги мартышке в жакет, что скажете, а?

Он плюнул на ладонь и протянул руку Тиффани.

«О, господи, — подумала Тиффани. — Рукопожатие с плевком означает нерушимую договорённость. Хорошо, что у меня есть при себе довольно чистый носовой платок».

Она молча кивнула. Зеркало разбилось, и словно само собралось обратно. Жарища, а тут ещё и человек с дырами вместо глаз является, чтобы потом пропасть без следа… Господи, ну и денёк. Ты стрижешь ногти, вынимаешь занозы и пришиваешь оторванные ноги, а потом вдруг случается такой день, как сегодня.

После довольно мокрого рукопожатия, Тиффани сунула метлу в тюки, притороченные за сидением кучера, взобралась рядом с ним на козлы, и путешествие продолжилось. За каретой клубилась пыль, формируя, прежде чем снова осесть на дорогу, довольно неприятные на вид смутные формы.

Через некоторое время мистер Ковровщик рискнул осторожно задать вопрос:

— Гм, а вот насчёт этой вашей чёрной шляпы… Вы так и будете в ней разгуливать?

— Верно.

— Но ведь у вас такое милое зелёное платьице, и, позвольте заметить, прекрасные белые зубы. — Казалось, кучер мучительно пытается разрешить некую загадку.

— Я чищу их каждый день сажей с солью. Отличный способ, рекомендую, — ответила Тиффани.

Диалог явно зашёл в тупик. Но кучер нашёл, наконец, удовлетворительное решение.

— Значит, вы не настоящая ведьма? — с надеждой в голосе спросил он.

— Мистер Ковровщик, вам что, страшно рядом со мной?

— Это очень страшный вопрос, мисс.

«В общем, так и есть», — мысленно признала Тиффани. Но вслух лишь спросила:

— Мистер Ковровщик, будем откровенны, в чём дело?

— Ну, мисс, честно говоря, в последнее время народ разное болтает… Ну, сами знаете, про украденных детей и всё прочее. Сбежавшие подростки и так далее. — Его лицо слегка просветлело. — Впрочем, я думаю, во всём виноваты старые злые… ну, вы поняли, с крючковатыми носами, бородавками и в страшных чёрных платьях. Ничего общего с милыми девушками вроде вас. Да, точно, это всё они!

Разобравшись, к собственному удовольствию, с этой непростой проблемой, кучер замолк и до конца поездки не проронил больше ни слова, лишь постоянно что-то насвистывал.

Тиффани тоже сочла за лучшее помалкивать. Во-первых, её многое беспокоило, а во-вторых, она, кажется, почти расслышала тихие голоса Фиглов, которые, расположившись среди мешков с почтой, читали [18] друг другу вслух чужие письма. Ей оставалось лишь надеяться, что они ничего не перепутают, когда начнут рассовывать почту обратно по конвертам.

18

Дженни, как современная продвинутая кельда, весьма поощряла занятия чтением и письмом среди своих сыновей и братьев. Роб Всякограб подал им хороший пример для начала, а со временем они и сами нашли в чтении определенную прелесть, например, теперь они могли прочесть, что написано на этикетке бутылки, прежде чем выпить содержимое. Хотя, по большому счёту, какая разница, что там понаписано? Фигл, вероятно, опустошит бутылку, даже если на этикетке будут нарисованы череп и кости, да и то это должны быть очень страшные череп и кости, а то он на них вообще внимания не обратит.

В известной песенке поётся: «Анк-Морпорк, Анк-Морпорк, чудо-город у реки! Гномы здесь низки, а тролли высоки! Как все жители тут бОйки, жизнь чуть лучше, чем в помойке, Анк-Морпорк — чууудоо гоородоок!»

В общем, и правда, не подарок.

Тиффани посещала его однажды, и город ей не особенно понравился. Он вонял, тут было слишком много народу и слишком много строений. А единственная зелень — на поверхности реки, в которой текло нечто, именуемое грязью лишь по той причине, что все прочие названия оказались полностью непечатными.

Кучер остановился немного не доезжая городских ворот, хотя они были широко распахнуты.

— Послушайте доброго совета, мисс, вам лучше снять шляпу и войти в город на своих двоих. Метла не помеха, она сейчас выглядит как полный хлам. — Он наградил её нервозной улыбкой. — Удачи, мисс.

— Мистер Ковровщик, — громко ответила Тиффани, понимая, что окружающие прислушиваются к их беседе. — Я надеюсь, что когда кто-нибудь при вас заговорит о ведьмах, вы упомянете, что встретили одну, которая вылечила вам спину… а также, позвольте предположить, помогла сохранить работу. Спасибо за поездку.

— О, конечно, я расскажу всем, что встретил одну хорошую ведьму, — ответил он.

Тиффани вошла в город с высоко поднятой головой, по крайней мере, настолько высоко, насколько возможно, когда вы несёте на плече поломанную метлу. На остроконечную шляпу покосились пару раз, кое-кто даже нахмурился, но в основном горожане не обращали на Тиффани никакого внимания. В сельской местности любой встречный — или знакомый, или незнакомец, которого неплохо бы расспросить; однако в городе людей так много, что даже просто смотреть на каждого встречного — пустая трата времени, как минимум, а может оказаться и небезопасно.