Я не ангел

– Какой скелет? – удивился волшебник.

– Кости давай!

Из воздуха появились два игральных кубика, действительно выточенных из костей, кажется, человеческих.

– Объясняю правила: игра идёт до пяти бросков – у кого будет больше очков, тот и победил. Ты бросаешь первым, – великодушно разрешил джинн.

Медведь бросил кубики на покрытый многовековой пылью пол и рассмеялся: выпало две «шестёрки».

– Не понял, – удивился джинн.

– Что? – переспросил Вован.

– Ничего, это я так, – отмахнулся волшебник, а сам подумал: «Просто ему повезло».

Волшебник бросил кубики сам и нахмурился: выпало две единички.

– Опять не понял.

– Да что случилось-то? – забеспокоился Костолом.

– Ничего. Бросай! – приказал джинн. «Да что ж это такое?! Ведь кости заговорены на подчинение мне!»

Медведь бросил кубики второй раз – и снова выпало шесть и шесть.

«Похоже, дело в этом парне», – подумал волшебник, бросая кости.

– Какого чёрта! – взвыл джинн. На кубиках вновь было две единички.

Пока Вован тряс кубики в лапах, волшебник решил аккуратно прощупать его на предмет магии. Каково же было его удивление, когда оказалось, что Костолом не поддаётся воздействию чар.

Между тем на кубиках вновь были две «шестёрки».

– Я победил, – ухмыльнулся медведь. – Три победы из пяти – мои.

– Играем до конца, – процедил джинн сквозь зубы.

– Как хочешь. Бросай.

У волшебника вновь выпали единицы.

– Да что ж это такое! – взвыл он.

– Просто не твой день сегодня, – попытался успокоить его Вован.

Вместо ответа джинн метнул в медведя убийственное заклинание. Шкура, разумеется, всё отразила обратно. Костолом даже ничего не почувствовал. С криком: «Мама!» волшебник взвился в воздух, уворачиваясь от своей же магии.

– Что с тобой? – спросил Глеб, которому надоело молча наблюдать за игрой.

– Ногу отсидел, – брякнул джинн.

– Ты признаёшь мою победу? – спросил Вован.

– Признаю. Я даже не буду играть с человеком. («Вдруг он ещё опасней?» – подумал джинн) Желайте.

– Желаем! – Костолом принял горделивую позу и сказал: – Давай нам ящик пива и вытащи нас из Подземелья.

– Слушаю и повинуюсь, – проворчал волшебник.

Вихрь закружил напарников и вынес их из лабиринта.

«Ничего, – думал джинн, – я ещё с вами поквитаюсь! Я доставлю их в Странный Мир. Когда я был там в последний раз, то едва унёс оттуда ноги. А этих двоих вообще ждёт страшная смерть!»

26

Ёжик в тумане практически неуязвим – пока его найдёшь в этой мгле, он тебя раз десять успеет забодать.

– Вот это и есть Странный Мир, – объявил Ангис.

Данный Мир, казалось, целиком состоял из тумана. Не было ни неба, ни земли – только сплошная серая муть.

– Слушай правила, как здесь перемещаться. Точка перехода, которая доставит нас в Изумрудный Мир, и которая ближе всех к нам, находится в том направлении. – Бес показал в каком. – Туман нас обязательно разделит, но ты не беспокойся, я всё равно буду неподалёку. Иди к точке перехода и старайся не отклоняться с пути. Ни в коем случае! Даже если тебе будет казаться, что я иду в противоположную сторону.

– Тут и такое возможно? – удивился Слава.

– Тут возможно всё. Слушай дальше: старайся молчать, даже если заблудишься. Тут такое эхо! Оно раздаётся со всех сторон и может завести куда угодно.

– А как же ты меня найдёшь в таком случае?

– С помощью своего биосканера, – ответил Пёстроголовый. – Ещё вопросы есть?

– Тут хоть кто-нибудь живёт? – поинтересовался Ковалёв.

– Да, здесь есть небольшое поселение аборигенов-гуманоидов, но их уже давно никто не видел. Они очень скрытные.

– Они представляют опасность?

– Здесь всё опасно, – ухмыльнулся Ангис. – Но если ты будешь молчать, они просто примут тебя за морок, которых тут сотни.

– Что за мороки такие? – осведомился Феномен.

– Просто молчаливые призраки. Правда, они могут принимать любую форму, поэтому не удивляйся, если вдруг встретишь толпу моих или своих двойников.

– Последний вопрос: почему тут, где мы стоим, нет эха, про которое ты говорил?

– В зоне точки перехода почти не действуют законы Миров, к которым эти точки принадлежат, – объяснил бес, – точки всегда нейтральны. Пошли.

Как только друзья покинули район точки перехода, Пёстроголовый пропал. Слава, подготовленный к таким сюрпризам, не удивился, а продолжил путь.

Каждый шаг давался ему с трудом. Создавалось впечатление, что Ковалёв продвигается по густому киселю, густеющему с каждой минутой. Кроме того, оказалось, что туман препятствует продвижению именно в направлении точки перехода – стоило лишь чуть-чуть повернуть корпус в другую сторону, как давление исчезало.

Ангис теперь маячил далеко вдали и медленно приближался, хотя ещё недавно стоял рядом. Феномен снова не стал удивляться и мысленно поблагодарил друга за предупреждение. Поравнявшись с бесом, Слава поднял руку в приветственном жесте. Тот взглянул на него, как на сумасшедшего, и резво помчался дальше.

«Ну и скорость у него! – подумал Ковалёв. – Не иначе снова магией пользуется!»

Вскоре Пёстроголовый опять скрылся в тумане. И снова возник рядом с Феноменом. Слава вопросительно уставился на него, повернул голову в том направлении, где пропал предыдущий Ангис, и пожал плечами. Бес начертил в воздухе большую букву «М» – «Молчи!». Она повисела в тумане с минуту и исчезла. Ковалёв понятливо кивнул и продолжил путь.

Через несколько шагов Пёстроголовый пропал повторно.

– Ну и какой же из них был мороком? – одними губами прошептал Феномен.

Но этого хватило, чтобы эхо ожило и, подхватив концовку его фразы, принялось переиначивать её на все лады:

– Мороком! Молоком! Молотком! Молотом! Золотом! – Потом его занесло совсем не в ту степь: – Серебром! Платиной! Валютой!

Неизвестно откуда возник ещё один Ангис и погрозил Славе пальцем. И опять испарился.

Ковалёв пожал плечами и продолжил путь.

Через несколько часов – по крайней мере, Феномен думал, что прошло столько времени, – он почувствовал, что смертельно устал. Сколько он прошёл километров, неизвестно. Туман скрадывал расстояние, а также время.

«Надо было спросить у Ангиса про расстояние», – подумал Слава.

Из тумана впереди вынырнуло старое потрёпанное временем здание, походившее на солдатскую казарму.

«Может, точка перехода внутри?»

Ворота медленно открылись, приглашая его войти. Ковалёв принял предложение.

Изнутри казарма больше напоминала сошедший с экрана вестерна салун. Где-то в углу, скрытый в вездесущем тумане бренчал клавишами пианист. Судя по звукам, извлекаемым из инструмента, музыкант видел пианино в первый раз.