Я (не) ваша мама

Хорошо, что Лотта не знала о моих чувствах к его высочеству — иначе я не смогла бы продолжать общаться с ней по-прежнему. А сам герцог, если и догадался о них, будучи человеком благородным, никогда не затронет эту тему.

Я посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, что моя улыбка не выглядит вымученной. И именно в этот момент на улице раздался крик.

Я снова метнулась к окну — рядом с герцогом и Лоттой стоял запыхавшийся мистер Грант, который говорил им что-то, энергично размахивая руками. Его высочество бросился в сторону конюшни, Шарлотта — за ним.

Я выскочила из гостиной, когда мистер Грант появился в холле.

— Альтаир, миледи! — простонал он. — Кажется, его отравили!

Через десять минут я тоже была на конюшне — конь лежал на сене в своем стойле, и изо рта у него шла белая пена.

— Отправьте кого-нибудь за мистером Керром! — крикнула я.

Но оказалось, что Теодор был уже здесь. Он грубо велел нам не мешать, и мы послушно вышли на улицу.

Возможно, я была не права, но первый, о ком я подумала, был барон Джексон. Если Грант прав, и речь шла об отравлении, то это было выгодно именно барону. Кто еще стал бы так рисковать, пробираясь в чужую конюшню? Конечно, он сделал это не сам — для этого он достаточно осторожен. Но с его деньгами и связями нетрудно найти не слишком совестливого человека, который подбросит в ворох травы пучок белены или лютика.

Я не стала церемониться и высказала свои подозрения вслух. Шарлотта горячо меня поддержала, но его высочество покачал головой:

— Я почти уверен, что вы правы, ваша светлость, но у нас нет ни малейшего доказательства причастности Джексона к этому делу. Разумеется, я велю провести следственные действия, но если он нанял для этого совершенно постороннего человека, то ему самому мы ничего не сможем предъявить. Кстати, я не удивлюсь, если в этом окажется замешан кто-то из ваших слуг, поэтому будет лучше, если вы усилите охрану конюшни.

А я уже ругала себя за то, что не подумала об этом раньше. Мистер Грант жил в сторожке неподалеку, а с недавних пор Джон Марлоу каждую ночь проводил в конюшне. Мне казалось, что этого достаточно.

— Где Джон? — нехорошие мысли тут же полезли в голову.

Марлоу любил Альтаира, и скачки в Анзоре были для него шансом стать выдающимся жокеем. Но если бы ему посулили слишком много, смог ли бы он устоять? После скачек в Карисе я уже не была в этом уверена.

Но уже через несколько минут я поняла, что подозревала Марлоу напрасно — жокея нашли в небольшом темном закутке рядом с конюшней, где хранилась старая сбруя. Его кто-то ударил сзади по голове, и сейчас он был без сознания.

— Он выкарабкается, миледи, — успокоил меня Керр. — Но одно можно сказать точно — сам себя так ударить он не мог. Конечно, может оказаться, что он был в сговоре с тем, кто пришел, чтобы отравить Альтаира, и от него захотели избавиться как от свидетеля. Но я склонен думать, что он не при чем. Может быть, он услышал шорох возле конюшни и вышел на улицу, где на него и напали. Но я надеюсь, он выкарабкается и обо всём расскажет нам сам. Если не возражаете, миледи, я останусь в поместье на пару дней — и Марлоу, и Альти требуется медицинская помощь.

— Да-да, разумеется, — торопливо подтвердила я. — Я сейчас распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату.

На фоне произошедшего все мои утренние волнения казались мелкими и смешными, и потому, когда его высочество, заверив нас в том, что королевская полиция приложит все силы для расследования этого преступления, стал прощаться, я легко нашла дня него несколько теплых фраз. Шарлотта же была так расстроена, что непрерывно плакала, и отъезда герцога словно не заметила вовсе.

Мы почти не спали всю следующую ночь — немного подремавший вечером Керр дежурил на конюшне, а мы довольствовались теми сведениями, которые приносил в особняк один из конюхов.

Теодор вернулся в дом уже утром — усталый, но довольный.

— Кризис миновал у обоих. Марлоу пришел в себя, а Альти поднялся на ноги. Правда, Джон пока еще не в состоянии говорить, и возможно, этот удар скажется на его памяти. Но давайте не будем думать об этом сейчас. А Альтаиру весьма помогло промывание желудка и крепкий отвар из аниса, солодки и веток ежевики. Ему уже настолько лучше, что он рвется на улицу. Но пока я запретил выпускать его из конюшни.

Я с облегчением вздохнула.

— А как же Анзорские скачки? — воскликнул Нэйтан. — Альти сможет к ним подготовиться?

Теодор покачал головой:

— Боюсь, лорд Карлайл, Альтаир не сможет принять в них участие. Он еще слишком слаб, и подобные нагрузки могут оказаться для него губительными.

Было видно, как расстроился Нэйт, но, к его чести, он сумел сдержать слёзы.

39. Мы всё-таки едем в Анзор?

Целый день по поместью рыскали полицейские с собакой, а на следующий день приехал герцог Анзорский.

— Рад сообщить, что полицейская ищейка взяла след, и преступник найдет и задержан. Он не местный, приехал в Литон на днях специально для того, чтобы пробраться в Карлайл Холл. Как я и думал, действовал он в одиночку, и Марлоу не был его сообщником. К сожалению, он сам не знает, кто его нанял для этого грязного дела — в столице он уже не раз брался за подобные заказы, и его имя было известно в определенных кругах. В этот раз к нему в пабе подсел незнакомец — изложил суть работы, дал большой задаток и пообещал еще большую сумму после выполнения задания.

Керр фыркнул:

— Неужели он в это поверил? Что незнакомец снова придет к нему на встречу?

Его высочество кивнул:

— Он сказал, что ему вполне хватило бы и задатка. Но почему бы и не помечтать о большем? Словом, имени своего нанимателя он не знает, и я сильно сомневаюсь, что этим человеком был сам барон Джексон.

— Разумеется, нет, — согласилась я. — А значит, привлечь барона к ответственности не получится. Но хорошо уже то, что и Альти, и Джон идут на поправку.

На этот раз я распорядилась насчет хорошего обеда, и кухарка расстаралась, обеспечив аж две перемены блюд.

— К сожалению, ваше высочество, мы не едем в Анзор, — шмыгая носом, сказал Нэйтан после супа из куропаток. — Альти еще болеет, и мистер Керр не разрешает ему участвовать в скачках.

Он был так разочарован, что я невольно погладила его по голове, хотя на людях обычно старалась вести себя с ним как со взрослым.

— О! — расстроился и его высочество. — Но, полагаю, мистеру Керру виднее. На этих скачках будет много сильных лошадей, и чтобы у них выиграть, нужно очень постараться. Чрезмерное напряжение может повредить Альтаиру. Вы же не хотите, ваша светлость, чтобы ему стало плохо прямо на ипподроме?