Я (не) ваша мама

Глаза Нэйтана округлились от испуга. Он потрясенно выдохнул:

— Нет, конечно же, нет!

А его высочество перевел взгляд сначала на меня, потом — на Шарлотту.

— Но даже если Альти остается дома, это еще не повод не ехать в Анзор всем остальным. На скачки приезжают множество людей, у которых вовсе нет лошадей. В Азоре в эти дни будут проходить и выставки картин, и балы, и музыкальные вечера. Там соберется весь высший свет Эрландии.

Мы с Лоттой незаметно переглянулись. Герцогу было невдомек, что именно это нас больше всего и смущало. Появление в столь представительном обществе требовало соблюдения определенных правил. Пойти на выставку, концерт и бал в одном и том же платье было немыслимо. А тратить на обновление гардероба все наши сбережения мне совсем не хотелось.

— Ох, Рэйчел! — несколько приободрился Нэй. — Значит, мы всё-таки сможем туда поехать? Говорят, там самый большой ипподром в Эрландии. И пока Альти отдыхает и набирается сил, мы же можем взять с собой Эйнари? Она бегает быстрее Альтаира — я сам это видел.

— Нэйтан, это невозможно! — ответила Шарлотта. — В Анзорских скачках могут принимать участие только те лошади, которые в этом сезоне уже выигрывали другие соревнования. Этот кубок только для чемпионов. К тому же, Эйнари еще только учится ходить под седлом.

Нэй снова погрустнел, но на его сторону неожиданно встал его высочество:

— А вот тут вы не правы, мисс Карлайл! Да, Анзорский кубок только для чемпионов, но в правилах соревнований есть небольшая оговорка, которая вполне подходит к этому случаю. Если лошадь, получившая приглашение на скачки, заболевает или получает травму, то ее владелец может заменить ее на другую, получив на это разрешение дирекции ипподрома. А учитывая, что дирекцию возглавляет не кто иной, как ваш покорный слуга, можете считать, что разрешение уже у вас в кармане.

Нэйтан захлопал в ладоши, а я удивилась:

— Вот как? Никогда не слышала о подобных случаях.

Герцог усмехнулся:

— Наверно, это потому, что никому не приходило в голову обратиться ко мне с такой просьбой. А может быть, большинство очень невнимательно читают правила.

— К сожалению, ваше высочество, даже если мы имеем право выставить другую лошадь, — вмешался мистер Керр, — боюсь, мы не сможем этим правом воспользоваться. Эйнари еще слишком дика, чтобы можно было вывести ее на ипподром. Такое скопление людей и лошадей, шум трибун ее напугают. Даже если за оставшуюся до скачек неделю мы приучим ее к седлу, этого будет недостаточно, чтобы привезти ее в Анзор.

И всё-таки мы решили попробовать. Конечно, это была авантюра, но Эйнари была так быстра (куда быстрее Альтаира, и это трудно было отрицать), а всем нам так хотелось утереть нос барону Джексону, что мы убедили сами себя всё-таки поехать в Анзор.

Впрочем, я согласилась на это не только из желания отомстить барону. У меня имелся в этом и меркантильный интерес. Тридцать тысяч лорелей — это была баснословная сумма. И пусть не было никаких гарантий, что Эйнари вообще согласится бежать на ипподроме среди десятка других лошадей, попробовать всё-таки стоило.

Этих денег хватило бы нам на то, чтобы завершить ремонт конюшни и обновить изрядно обветшавшую мебель в особняке, хоть немного повысить жалованье слугам и пригласить хороших учителей для Нэйтана.

Даже если Шарлотта выйдет замуж за его высочество (хотя никаких доказательств того, что герцог намерен сделать ей предложение, я пока не замечала), мне не хотелось бы, чтобы о ней говорили как о бесприданнице. Я же на часть приза смогла бы купить домик в столице — однажды Нэйтан станет совершеннолетним, женится, и оставаться в Карлайл Холле для меня станет неудобным.

Эта идея так захватила меня, что я оставалась глуха ко всем разумным доводам мистера Гранта.

— Ваша светлость, Марлоу до сих пор не поднялся с постели, а именно он — наш лучший жокей!

Я отмахнулась:

— Эйнари всё равно не позволила бы ему на себя сесть — пока в качестве наездников она признает только меня и Нэйтана.

Конюший округлил глаза:

— Не хотите ли вы сказать, миледи, что сами примете участие в скачках? Это решительно невозможно! Да, на небольших ипподромах я видел женщин-жокеев, но не в Анзоре же! Там этого просто не допустят!

— Однако правилами это не запрещается, — поддержала меня Шарлотта. — Мы с Теодором, — тут она смутилась и поправилась: — с мистером Керром изучили их вдоль и поперек — там нет никаких запретов по этому поводу.

Я и сама уже не поленилась письменно обратиться к нашему поверенному мистеру Дэвису по этому поводу (разумеется, не сообщая, что хочу участвовать сама) — он дал мне тот же самый ответ, что прозвучал сейчас из уст Шарлотты.

Мистер Грант хмыкнул:

— Конечно нет, мисс Карлайла. Потому что никто и подумать не мог, что подобная бредовая мысль может прийти кому-то в голову. Но даже если допустить, что вы справитесь с Эйнари на скачках, то представьте, что будет потом — особенно если вы выиграете. Когда вы будете получать кубок из рук его высочества, вам придется снять кепи, и все увидят, что вы — женщина! Более того, все узнают, что в скачках наряду с простыми жокеями принимала участие леди! Боюсь, общество осудит это.

Я не могла не признать его правоту в этом вопросе. Конечно, общество осудит. Но, признаться, мне не было до этого никакого дела. Если нам достанется главный приз, я смогу пренебречь осуждением мисс Кросби и ей подобных. Если же мы не выиграем, то не будет никакой необходимости раскрывать нашу тайну.

Каждый день мы устраивали по несколько забегов на тренировочном круге в нашем поместье — приучали Эйнари к бегу в общей группе. Конюхи, жокеи и слуги из особняка при этом стояли на бровках и кричали, улюлюкали и размахивали платками — нужно было, чтобы лошадь привыкла к шуму, громким звукам и неожиданным движениям.

К нашему удивлению, Эйнари удивительно легко прониклась духом соревнований — ей нравился азарт борьбы, и иногда я с трудом сдерживала ее — так ей хотелось поскорее обойти своих соперников и оставить их далеко позади.

Конечно, со всеми этими хлопотами нам было некогда заняться обновлением гардероба, и мы после некоторых размышлений решили ограничиться небольшой коррекцией шляпок и платьев. Где-то были добавлены новые кружева, где-то — новые ленты. У Лотты было одно шикарное платье (пошитое к балу у мэра), и именно в нем она собиралась посетить бал во дворце его высочества. На ипподроме же можно было появиться и в более скромных нарядах, которые мы надеялись купить в магазине готовых платьев в самом Анзоре.

Мы везли в Анзор сразу нескольких лошадей (в том числе и Альтаира) — чтобы не привлекать внимание к Эйнари, а еще нескольких конюхов и жокеев. Мистер Керр отправился туда раньше нас и уже прислал письмо, что снял на окраине небольшой домик с конюшней. Мистер Грант заявил, что они с Теодором будут попеременно дежурить рядом со стойлом Эйнари, дабы барон Джексон не смог повторить свою попытку.

Впрочем, от барона мы сейчас пакостей не ждали. Он был одним из первых, с кем мы встретились, прибыв на ипподром в Анзоре.