Я (не) ведьма

И Рэндел пропал… Надо что-то делать. Что-то делать…

Я посмотрела на сундук, в котором лежали мои вещи, привезенные из Санлиса, а потом открыла крышку, доставая шкатулку, подаренную Донованом. Я берегла ее для первой брачной ночи, но придется воспользоваться подарком пораньше. И не так, как я предполагала сначала.

Когда вечером меня снова проведали и принесли ужин, я встретила сэра Лаэрда и сэра Йоргена с покорным видом. Раскела не было, и я посчитала это огромной удачей. Конечно, было бы проще, приставь он ко мне Эрика в качестве охраны, но видно старик боялся, что юноша точно не устоит против чар ведьмы.

Что ж, если все они считают меня ведьмой… Ведьмой, способной кружить головы мужчинам… Надо оправдать их ожидания.

В этот раз я не стала отказываться от еды. Съела лепешку с медом и выпила травяной чай до последней капли — всё это под бдительным присмотром моих тюремщиков.

— Вам совсем меня не жаль? — спросила я, посмотрев на них снизу вверх. — Я так боюсь… Физиономия сэра Лаэрда выразила сочувствие, да и сэр Йорген немного смутился.

— Вам ничего не угрожает, — неуклюже попытался утешить меня сэр Йорген. — Флёр-де-Фарин никогда не ошибается.

— Вы так добры, — сказала я, всхлипнула и заплакала, уткнувшись лицом в ладони.

Право же, пустить слезу напоказ было делом нелегким, но я справилась. Я так вошла в роль, что меня даже затрясло, и даже зубы застучали.

— Знаю, знаю, — я захлебывалась слезами, — королеве не следует показывать чувства, но я не могу больше! Правда, не могу!.. — и когда сэр Йорген забормотал об исполнении пророчества, я вскочила и бросилась ему на шею, заревев от души.

Рыцарь совсем растрялся. Потеряв дар речи, он гладил меня по голове, а потом осторожно скользнул рукой мне по спине. Я делала вид, что не замечаю этого, и лишь сильнее подстанывала и закатывала глаза.

Боже, мне плохо!.. — прошептала я и повисла у сэра Йоргена на плече.

— Надо позвать лекаря, — сказал сэр Лаэрд, но не двинулся с места.

По-моему, он ждал, что я пожелаю точно так же выплакать свое горе на его плече.

— Принесите мне вина, мой дорогой, — попросила я его, оторвавшись от сэра Йоргена. — Я чувствую такую слабость…

— Надо сходить в погреб, — произнес сэр Лаэрд, страдальчески.

— Я буду ждать вас, — заверила я его. — Возвращайтесь поскорее.

Сэр Лаэрд покинул нас с сожалением, но по коридору побежал очень быстро.

— Помогите мне добраться до постели, — попросила я сэра Йоргена, прижимая ладонь ко лбу. — Так голова кружится…

Не говоря ни слова, он подхватил меня на руки и мигом перенес в спальную комнату, уложив на перину, а сам неловко отступил на полшага.

Сэр Лаэрд вернулся, как будто прилетел на крыльях. Он принес кувшин с вином и тут же щедро налил бокал до краев и поставил его на столик возле моей кровати, но я опять расплакалась.

— Неужели вы хотите, чтобы я пила одна? — спросила я с упреком. — Налейте же и себе, чтобы соблюсти этикет. Рыцари переглянулись.

— Мы не смеем, миледи, — ответил сэр Лаэрд, а сэр Йорген согласно кивнул.

— Не смеете? — я посмотрела сначала на одного, потом на другого. — Что это значит? Не смеете даже проявить вежливость к женщине? Или боитесь быть милосердными к той, которую приговорили к смерти?

— Не говорите так, миледи, — произнес Йорген страдальчески.

— Тогда почему вы оскорбляете меня? — я так и впилась в него взглядом. — Может, вы боитесь, что я вас отравлю? Что я — настоящая ведьма? Но, по-моему, все уже убедились, что это не так. Будь я ведьмой, я улетела бы отсюда, или убила бы вас всех заклятиями и взглядом. Но я сижу под замком, и всего лишь прошу… — я снова добавила в голос слез. — Прошу лишь, чтобы вы проявили благородство по отношению ко мне…

Это оказалось последней каплей, потому что сэр Йорген решительно взял кувшин и наполнил еще один бокал до половины.

— Эй, — предостерег его Лаэрд. — Раскел сказал…

— Это вино принес ты, — огрызнулся Йорген. — Может, мне начать подозревать еще и тебя?

На это Лаэрду ответить было нечего, и его товарищ, зажмурившись, опрокинул в себя красное вино. Я пригубила из своего кубка и посмотрела на Лаэрда из-под ресниц.

— Ну что? Вы всё еще подозреваете меня? — спросила я горестно.

— Отличное вино, — одобрил сэр Йорген.

— Налейте еще, — я подставила свой бокал тоже, хотя там было еще две трети вина. — И пододвиньте кресло, добрый сэр. Пить стоя — это неудобно.

Сэр Лаэрд недолго оставался в стороне, и вскоре оба рыцаря потягивали вино, сидя возле моей кровати. Я подливала им вино, чуть жеманилась и кокетничала, повторив все штучки из арсенала фрейлин моей мачехи, когда они очаровывали рыцарей отца.

Я то смущенно смеялась, то начинала сетовать на несчастную судьбу и плакать, и тогда оба рыцаря наперебой бросались меня утешать.

Вино сделало их разговорчивыми и невнимательными, а заветная шкатулка была припрятана у меня под подушкой. Незаметно добавить щепотку в кувшин — и дело сделано. Не прошло и четверти часа, как взгляды моих охранников затуманились, сэр Йорген начал клевать носом, а сэр Лаэрд зевал в кулак и совершенно перестал понимать, что я ему говорю.

— По-моему, вы утомились, — сказала я как можно заботливее. — Почему бы вам не прилечь вот здесь, на кушетке, и не вздремнуть часок-другой? Я почувствую себя спокойнее, если вы с сэром Йоргеном будете рядом. Такие храбрые, такие отважные рыцари…

— Нет, это невозможно… — ответил сэр Лаэрд, еле шевеля языком, и тут же захрапел, подсунув ладонь под щеку. Сэр Йорген ответил ему сладким посапыванием.

Оба рыцаря спали беспробудным сном — Донован не обманул, а я испытала некоторые угрызения совести, что обошлась так с рыцарями. Раскел не похвалит их, когда все откроется. Еще я боялась, верно ли определила дозу сонного порошка. Но господа дышали ровно, всхрапывали и даже что-то бормотали во сне, и я успокоила себя мыслью, что если старикан Донован испробовал снадобье на себе и проснулся жив-здоров, то двум бравым молодцам, которые держали взаперти женщину, точно ничего не навредит.

Я набросила на плечи теплую накидку, натянула полосатые гетры и замшевые сапоги с меховой опушкой — кто знает, каким долгим будет мое путешествие. Из провианта у меня было всего несколько лепешек, и я решила не рисковать и не заглядывать в кухню. У меня есть драгоценности, на них можно выменять еды в какой-нибудь деревне.

Лихорадочно сбрасывая в сумку все, что могло понадобиться мне в дороге, я прислушивалась — не раздадутся ли в коридоре шаги. Раскел мог отправиться проверять, насколько хорошо меня охраняют.