Я обязательно спасу Тот

– Спроси у своей "семьи".

На свежем воздухе мне становится куда легче. А затем, спустя сорок минут, легче становится не только мне.

На кухне вместо горы грязной посуды я обнаруживаю подвыпившего Майкла. Подвыпившего, но вполне себе симпатичного и относительно миролюбивого, так что совсем скоро мы напиваемся вместе. В такие сопли, что удивительным кажется факт даже того, что мы еще можем разговаривать. И не только. Мы обсуждаем всё и всех, жалуемся друг-другу на жизнь, обнимаемся и целуемся. Просто в щеку или губы, без языка и прочей чепухи.

Мы даже танцуем. Правда, без музыки. Оба неловкие и пьяные, смеющиеся без причины. И тут на меня накатывает очень странное чувство, эдакая потребность в полной откровенности.

– Мне страшно, Майкл.
– выдыхаю я, когда мы покачиваемся из стороны в сторону в некой пародии на танец.
– Мне очень, очень страшно.

– Не бойся, - говорит парень, поглаживая меня по спине.
– Я рядом и не дам тебя в обиду. Серьезно, Брук.
– блондин целует меня в макушку, мы на секунду останавливаемся.
– Ты хорошая.

Я хорошая? Какой вздор.

Затем мы поднимаемся к нему в комнату, на ходу стягивая с себя всё, что позволяет лень, и падаем на кровать, сразу же крепко засыпая.

Глава 17. Больно

Как только Эван выходит из кабинета Аларика, к нему подскакивает Бьянка - вся в черном, с ярко-розовыми губами и убранными в конский хвост волосами. Она широко улыбается и коротко целует мужчину в губы. Самоуверенная, чувствуя себя весьма комфортно на огромной шпильке и в узкой джинсовой юбке.

– Оставайся у нас на ночь.
– щебечет она абсолютно счастливым голосом, цепляясь за руку блондина и плавно уводя его в сторону кухни, где как раз трудится Феликс. Мужчина, заметив наемника, сдержанно ему кивает и продолжает помешивать овощи в сковороде. Кайла с Теодором играют в карты, сидя за обеденным столом, Ева сидит рядом с ними и читает книгу.

В воскресенье все привыкли отдыхать, против подобных традиций не попрешь.

В коридоре проносится Ким - её полыхающая рыжая шевелюра видна за километр. Затем девушка сворачивает на кухню, замирает, увидев киллера, пытается добродушно улыбнуться и проходит мимо, случайно ударяясь ногой о край стола. Спешит помочь Мел, несущей поднос с какими-то стаканами и другим добром.

А секундой позже из кладовой выплываю и я. Ким что-то шепчет мне на ухо, но я продолжаю смотреть на Эвана и Бьянку, держащую его за руку, и на моем исхудавшем за последнее время лице проносится что-то, отдаленно напоминающее неприязнь. Ведь я даже не понимаю, что такое поведение Бьянки не заводит Майклсона ни на грамм, а даже наоборот. Красивое, но уже изведанное вдоль и поперек тело девушки не вызывает никакого интереса и желания, яркий макияж портит достаточно миловидное лицо.

Я не знаю и того, что в понимании Эвана такая девушка годится лишь для парочки встреч с весьма явными последствиями, но не более того, поэтому, что удивительно, начинаю нервничать.

Киллер, избавившись от хватки Бьянки, берет девушку под локоть и отводит в дальний угол кухни. Я провожаю их взглядом, а затем отворачиваюсь, делая вид, что поглощена готовкой.

– Ты режешь помидоры в тесто для блинчиков.
– говорит Ким, удивленно вскидывая брови.

Среди многих голосов я различаю жесткий тон наемника, которого совершенно не смущает такое количество человек в одном помещении.

– Я не останусь у вас на ночь.

– Но почему?
– шепчет блондинка.
– Ты же так редко здесь появляешься.

Я уже представляю, как на её извечной маске веселости проступает требовательное выражение.

– Боже, Эван, ты же не хочешь сказать, что... Ты не можешь так со мной поступить!

Не смотря на извечную суматоху в этой части дома, сейчас большая половина людей тактично удаляется. Не уходят только те, кто слишком занят. И я.

– Как поступить, Бьянка?
– переспрашивает блондин, опираясь одной рукой о стену чуть выше плеча девушки.
– Это был секс и ничего больше. Я не хочу проводить вечера с тобой, а тем более здесь.

Эвана совершенно не заботит то, что он мог задеть какие-либо чувства девушки. Да, вряд ли он врет, но мне такой поворот разговора уж слишком не нравится. Бьянка ведь была моей девушкой и глупо предполагать, что мне на неё плевать.

– Я тебе совсем не нравлюсь?
– с горечью в голосе интересуется девушка, глядя куда-то сквозь мужчину.
– Но я думала, что в перспективе у нас может что-нибудь получиться.

Бьянка, кажется, совершенно не понимает такого поведения мужчины, ведь ей никогда не говорили подобного. Скорее наоборот.

– Да что тебя вообще может не устраивать?

Губы киллера непроизвольно растягиваются в ухмылке.

– Что-то получится? Ты смеешься? Звучит, как очень плохая шутка.
– парень хмыкает.
– Начнем с того, что ты - блядь. Не думай, что это определяется количеством половых партнеров и прочей хуйней, нет. Это твое общее состояние и твое поведение.

Лицо Бьянки непроизвольно вытягивается, и без того больше глаза распахиваются еще шире, а губы, наоборот, сжимаются в одну сплошную линию.

– Какая же ты тварь... - шипит блондинка, со всей возможной злостью глядя на киллера.

– А я и не скрывал.
– Майклсон спокойно пожимает плечами, наблюдая за тем, как девушка отделяется от стены, самоуверенно вскинув подбородок.

– Знаешь, мне тебя даже жаль. Кто вообще сможет полюбить такого, как ты?
– говорит она, хмыкая.

– О мой Бог, как же я проживу без любви.
– манерно растягивая гласные говорит блондин, после чего издает сиплый смешок. Девушка только щурится и с самым безразличным видом проходит мимо.

– Спектакль окончен, зрители расходятся.
– негромко бормочет Эван, прежде чем усесться на один из стульев.

Обстановка постепенно разряжается.

– Всё, наругались? Теперь давайте уже ужинать!
– с диким грохотом вперемешку со смехом Тео падает на свой стул, потирая ладони. Джон реагирует спокойней, не смотря даже на то, что проголодался не меньше, чем остальные. Блондин опускается на соседний с киллером стул и подмигивает сидящей напротив Еве.

Через пару минут все уже рассаживаются по местам, остальные девушки разносят тарелки и сами принимаются за трапезу. Сегодня никто не обделен - ни гости, ни жители дома.