Я один вижу подсказки 6

Тьмо насмешливо заметил:

— Так ты не Раб Тьмы? Ты всего лишь пешка, у которой одна цель — рассказывать всем о нашем величии?

Всё оказалось именно так. Мичура знал об этом. Его оставили в живых с одной-единственной целью — чтобы он рассказывал свою историю как можно большему числу людей.

Впрочем, на этом всё не закончилось. Мичура взглянул на Тьмо и ответил:

— Да.

И добавил, немного помедлив:

— Дух-покровитель, хранитель нашей деревни, явился ко мне. Он запретил мне говорить и наложил условие: «У тебя будет лимит — сто слов в день. Цени их. Если превысишь, активируется метка».

Сейчас всё стало на свои места. Во-первых, стало ясно, почему Мичура всегда молчал. Это было не его выбором, а следствием проклятия или способности, связанной с этой меткой. Во-вторых, у Мичуры явно был козырь, который он собирался использовать прямо сейчас.

Парень медленно произнёс ещё несколько слов, затем замолчал и открыл рот, показывая язык. На нём пульсировал древний символ — «?», светящийся багровым светом. Он словно жил своей жизнью, вибрируя и источая скрытую мощь.

Мичура показал метку, а затем громко выкрикнул:

— Так СДОХНИ ЖЕ!

Эти слова стали последними из его дневного лимита.

Все застыли. Даже я. Мы все смотрели, ожидая, что произойдёт. Все хотели узнать, насколько силён этот таинственный дух-хранитель.

Честно говоря, я не ожидал ничего сверхъестественного. Ведь это не бог и не полубог, верно? Но я всё равно был поражён, когда прямо в воздухе начало материализовываться копьё.

Это копьё было необычным. Я бы назвал его воплощённой магической энергией — чем-то сродни заклинанию «магическая стрела».

Оно парило в воздухе рядом с Мичурой, вращаясь, будто готовясь к неминуемому выстрелу. И действительно, через мгновение оно сорвалось с места, устремившись к Тьмо с ошеломляющей скоростью, словно снаряд, выпущенный из пушки.

Тьмо бы не успел спастись, если бы на его пути не оказался Елох.

— Я защищу тебя! Ты слишком важен! — закричал он, бросаясь наперерез.

Елох, предатель, в итоге оказался преданным… но не тому, кому стоило бы. Он встал перед копьём, приняв удар на себя. Магическое оружие пробило его грудь, оставив в теле огромную зияющую дыру.

Ту-дух.

Елох рухнул на землю, истекая кровью, но копьё не остановилось.

Оно вновь устремилось к Тьмо.

Мужчина попытался увернуться, но было слишком поздно. Дух-хранитель, помогая Мичуре, оказался достаточно силён, чтобы нанести удар, хотя и не смог защитить деревню. Сегодня его месть нашла цель — хотя бы частично.

Жмяк.

Копьё вонзилось в плечо Тьмо. Его крик боли разорвал тишину:

— АЙ! АЙ! ТЫ ПОПАЛ В МЕНЯ!

Лицо Тьмо исказилось, и от его привычной уверенности не осталось и следа. Передо мной больше не стоял грозный дикарь. Теперь это был всего лишь умирающий зверь, обречённый и бессильный.

Он пытался проклинать всех вокруг:

— Я УБЬЮ ТЕБЯ, МЕЛКИЙ ЗАСРАНЕЦ!

Только он не мог подняться. Не мог даже остановить кровь, струящуюся из раны. Она была слишком серьёзной, чтобы её игнорировать. Даже сам Тьмо начинал понимать: сейчас он умирает.

Вокруг царило замешательство. Поверить было сложно.

Как вообще такое возможно?

Ещё мгновение назад все думали, что нас ждёт либо смерть, либо рабство. А теперь… Елох — мёртв. Никто его не жалел. Тьмо — повержен, лежит, истекая кровью. Его гибель — лишь вопрос времени.

Мичура, хоть и не был метким стрелком, смог одним движением устранить сразу двух врагов. Казалось бы, радоваться надо. Но есть одно правило: если сила не твоя, если это не твоя личная шинсу, цена всегда окажется высокой. Особенно, если речь идёт о духе-хранителе.

У таких приёмов всегда одна расплата. И Мичура озвучил её сам:

— Цена за использование — смерть. Не плачьте. Я отдал её с радостью. Прощайте, друзья мои.

Никто не плакал по Елоху. А когда Мичура начал растворяться в воздухе, слёзы потекли у всех.

Оно началось с кончиков пальцев, затем невидимая волна постепенно смывала его руки, плечи, тело. Улыбка застыла на его лице, пока он исчезал, оставляя за собой лишь блеклое свечение.

Что здесь происходит? Я не понимал.

Это Мичура — настоящий Герой. С большой буквы. С огромным сердцем.

Я лежал, и мне было невыносимо стыдно. Я ведь думал, что он совсем другой: грубый, молчаливый, предатель. Впрочем, как же я ошибался.

Мичура оказался одним из лучших. Он пожертвовал собой ради нас. Ради друзей. По сути, он спас меня.

И действительно, его жертва принесла свободу.

Оковы спали. Они зависели от шинсу Тьмо, но теперь, когда он был ранен и не мог поддерживать технику, она разрушилась. Мы все ощутили это — свободу.

Первые мгновения — самые важные.

Мы все думали об одном и том же: вот он, наш шанс! Это читалось в глазах Далемира, Леты и Веи. Мы больше не пленники, а хищники, жаждущие расправы. Кровь, месть, пытка — именно эти мысли двигали нами. По сути, мы были такими же чудовищами, как и сам Тьмо.

Тьмо это чувствовал. Он понял, что привёл в свою пещеру не сломленных пленников, а опасных людей. И теперь он боялся нас не меньше, чем мы его.

— МАМА, ЗАЩИТИ МЕНЯ! — закричал он в страхе.

Сначала никто не понял, что это значит. «Мама»? Что за «Мама»? Ещё один шпион? Третье существо? Вскоре стало ясно: он молил о защите своего выращенного паука.

Это было не смешно. Паук, хоть и крупный, казался незначительной угрозой. Я поднял камень, уверенный, что простого броска будет достаточно.

Только я ошибался. В очередной раз.

Как часто бывает, всё оказалось не так, как я себе представлял.

Чёрная вдова начала меняться. Хитин её панциря треснул, расширяясь, становясь ещё более тёмным — как сама ночь. Казалось, она не просто была чёрной, а поглощала свет от лампы.