Я путешествую одна

– Это может быть чистой случайностью, – сказал Миккельсон.

Анетте не выдержала.

– А может значить очень многое. Если речь идет о секте в лесу прямо рядом с местом, где убили Юханне, обязательно нужно проверить. Мы знаем, что здесь явно замешана община, пока не знаем как, но должны выяснить.

Миккельсон посмотрел на нее и немного подумал.

– Ладно, ладно, – наконец сказал он. – Но не трать на это слишком много времени. И будь на связи, если вдруг понадобишься.

– Окей, – кивнул Ким.

Он отдал честь и вышел, с благодарностью подмигнув Анетте. Она улыбнулась и подмигнула в ответ. Ей нравился Ким Кульсе. Ей все нравились в их команде. У Мунка есть свои слабые стороны, но выбирать людей он умел. Она никогда раньше не работала в такой сплоченной и целеустремленной команде. Правда, в данный момент не столь целеустремленной, к сожалению. Миккельсон хорошо смотрится в кресле начальника в Грёнланде, но не может быть следователем и лидером команды. Не хватает таланта общения. Недостаточно чувствительные антенны. Такая обычно увлеченная команда выглядела так, словно они хотели оказаться где угодно, лишь бы не в переговорной. Ничего удивительного. У них миллион дел, а время неумолимо убегает. Никто ничего не видел у квартиры, где жили Мириам и Марион. Марион бесследно исчезла. Анетте подумала о Мунке. Возможно, сейчас он там. Один, без прикрытия, в опасности, но зато там. Там ли он? Анетте не могла понять.

– Что у нас есть касательно Марион Мунк? – спросил Миккельсон в тот момент, когда зазвонил телефон Анетте.

Миккельсон злобно посмотрел на нее.

– Это дежурные из Грёнланда, – сказала она. – Я должна ответить. Анетте, – представилась она, сняв трубку.

– Добрый день, это Хильде Мюр, тут кое-кто хочет поговорить с вами.

– Лично со мной?

– Нет, с одним из вас. Я звонила Мунку и Мии, но не дозвонилась.

Не дозвонилась до Мии? Где она?

– Я сейчас очень занята, это должно быть очень важно!

– О, думаю, это достаточно важно.

– Кто там?

– Малин Штольц.

Анетте чуть не уронила телефон.

– Что вы сказали?

– У меня тут Малин Штольц.

Анетте так растерялась, что забыла ответить. Она отсоединилась и вбежала в переговорную с криком:

– Мы взяли Штольц!

– Что? – спросил Миккельсон. – Где, когда?

– Она в Грёнланде. Карри, поедешь со мной.

– Едем, – сказал Карри, накидывая куртку.

77

Холгер Мунк сел в кровати. У него страшно болела голова и пересохло во рту. Он удивленно огляделся. Больничная палата. Дом престарелых. Он все еще в доме престарелых Хёвиквейен.

Но какого черта?!

Он резко встал, но тут же вынужден был сесть обратно. Голова кружилась, комната плыла перед глазами. Окно. На улице темно. Вечер. Он проспал весь день. В кровати дома престарелых, в одежде. Он пошарил в карманах, но не нашел телефона. Что за чертовщина? Где Карен? Почему она его не разбудила? Он снова попытался встать, на этот раз успешно. Доковылял до двери и попытался открыть ее, но она не поддавалась. дверь заперта снаружи. Он поискал замок изнутри, но его не было. Кто-то запер его. С ума все посходили. Холгер почувствовал подступающую панику, поняв, что произошло.

Твою мать.

Он стал стучать кулаком в дверь и лихорадочно кричать:

– Помогите!

Он отчаянно барабанил.

– Есть здесь кто-нибудь?

Он поискал в карманах пальто, брюк. Вернулся к кровати и стал искать в ней. Телефон бесследно исчез.

Дверь открылась и заглянула медсестра, которую он раньше не видел. Она испуганно посмотрела на него.

– Кто вы? Что вы здесь делаете?

– Мунк, полиция Осло. Отдел убийств, – пробормотал он, протискиваясь мимо нее. – Вы не видели Карен?

– Карен? – переспросила напуганная медсестра. – Она закончила смену, а что?

– Мне нужно воспользоваться вашим телефоном, – сказал Мунк и шатаясь пошел вниз к ресепшену.

– Но подождите, вы не можете просто так…

– Я Мунк, из полиции, моя мать живет здесь, – сказал он.

Он снял трубку и остановился в недоумении. Ох уж эти современные технологии, ни одного номера наизусть не помнишь. Он набрал справочную и попросил переключить его на полицию Грёнланда. Услышав ответ, попросил перевести на специальный отдел. Людвиг снял трубку.

– Гренли.

– Это Мунк.

– Где тебя черти носили, Холгер?

– Нет времени объяснять, Миа там?

– Нет, ее нет.

– Что значит «нет»? Где она?

– Не знаю, но здесь ее нет.

– Черт подери. А Габриэль на месте?

– Мунк? – сказал Людвиг.

– Переведи меня на Габриэля, он наверняка следит за ее телефоном, дай мне Габриэля.

– Мунк?

– Черт, Людвиг, дай мне Габриэля.

– Твоя внучка пропала, – сказал Людвиг на другом конце.

Мунк затих.

– Марион пропала, – продолжил Людвиг. – Кто-то похитил ее из квартиры. Но все наладится, Мунк. У нас есть Малин Штольц. Она сама пришла. Слышишь? У нас Малин Штольц. Анетте и Ким сейчас допрашивают ее. Все будет хорошо.

Мунк медленно просыпался. Как медведь после спячки.

– Это не она, – прорычал он.

– В каком смысле?

До Мунка дошло.

– Пришли машину.

– Но Мунк…

– Пришли машину! – прокричал Мунк в трубку.

– Хорошо, но где ты? – прокричал Людвиг в ответ.

– Извини, – сказал Мунк, почувствовав дрожь во всем теле. – Дом престарелых Хёвиквейен. Пришли машину, Людвиг. Я не могу сесть за руль. Пришли машину.

Он бросил трубку и выбежал в темноту.

78

В новой комнате для допросов в подвале полицейского участка в Грёнланде чувствовались одновременно напряжение и облегчение. Они так долго ее искали. Сначала как невидимое лицо, серийного убийцу, о личности которого они не имели никакого представления, и постепенно она превратилась в девушку с разными глазами, живущую в квартире, полной зеркал. И вот она здесь. Всего в метре от них. Анетте изучала ее взглядом, пока Карри наливал очередной стакан воды. Малин Штольц. Анетте не знала, чего она ожидала, но, наверное, не этого. Малин была очень рассеянной и слабой. Длинные черные волосы падали на бледное лицо. Тонкие пальцы, еле поднявшие стакан воды к сухим губам.

– Спасибо, – осторожно сказала Малин Штольц, опустив голову.

Анетте стало чуть ли не жаль ее.

– У вас есть право на адвоката, вы знаете об этом? – спросил Карри.

Малин кивнула.

– Мне он не нужен, – еле слышно сказала она.

– Он вам пригодился бы, – заметила Анетте.

Малин Штольц подняла на нее взгляд. Голубой и карий глаза смотрели так, словно в них не было ни малейшего желания жить.

– Мне он не нужен, – повторила она и провела худой рукой по черным волосам. – Я скажу все, что знаю.