Я родила от друга мужа

Почему-то на автомате поднимаю его и только потом захожу в подъезд. Консьерж на месте. Но не время. Нужно подняться домой, убедиться в отсутствии Светланы.

Лифт еле едет, а раньше казался быстрым и современным. Но сейчас я нервно отбиваю чечетку, пока он издевается и еле катится наверх.

– Вань, мне страшно, - произносит Павлик.

– Чего ты! Мы же мужчины, не к лицу нам бояться! – говорю какую-то дикую ерунду, но надо ведь что-то сказать.

Я взрослый, должен держать ситуацию под контролем и успокаивать ребенка. А хочется завопить: «Мне тоже страшно, малыш, мне тоже».

В квартире пусто. И темно. И пусто. Я об этом уже подумал, да?

Два раза оббегаю жилплощадь, жалею, что не в малогабаритке живу. Заглядываю в шкафы и под кровати, словно одержимый маньяк. Балкон тоже пуст. И на асфальте под балконом также. К счастью.

Вздрагиваю. Какие только мысли не полезут на нервах.

Кажется, самое время звонить в больницы. И не только в больницы.

– Вань, я ужин подогрел, будешь? Мама со вчера оставила контейнер.

Паша. Это я должен заботиться о нем, а не наоборот.

– Спасибо, - захожу подавленный на кухню, - и это, я твой настоящий папа, можешь меня так называть, я не против.

– Ладно, Вань. Ты кушай, вкусно, - ребенок выглядит гораздо спокойнее, чем я.

– И впрямь, вкусно. Наша мама хорошо готовит, да?

– Ага, только она моя мама, - отвечает ребенок, облизывая ложку, - не твоя.

– Я кольцо купил сегодня, хочу сделать ее и своей, показать?

– Конечно.

Достаю из нагрудного кармана бархатную коробочку. Кольцо из тонкого ободка белого золота, усыпано белыми и черными бриллиантами. Ничего массивного и вычурного, Света не оценила бы. Но дорого и солидно.

– Красивое, - хвалит Паша. – Но где мама? Ты ее найдешь?

– А как иначе. Я обязан, малыш.

Следующий день не дает ровным счетом ничего. Камеры не приносят пользы. Мужчина в кепке, с поднятым воротником и с очками на пол-лица. Естественно, никто никого не опознал, как и номера машины, куда затащили Свету.

Но с управляющей компанией дома я поругался знатно. Их консьержа уволили, охранника тоже. Они должны следить за тем, кто заезжает на территорию двора. Но они не справляются.

Пашу отправил в садик, ни к чему ребенку целый день переживать вместе со мной. Правда, Федор теперь постоянно там же, я волнуюсь за безопасность ребенка, мало ли. У нас элитный комплекс не может обеспечить сохранность своих платежеспособных жильцов, что тогда в муниципальном садике творится.

– Иван Георгиевич, ищем, продолжаем поиски, - захожу на второй день к начальнику охраны.

– Дерьмово что-то! Может, не свое место занимаете?! – выплескиваю раздражение и поднимаюсь к себе в кабинет.

 Сегодня несколько рабочих встреч, а также дебаты. Как будто мне есть дело до одного и другого. Но бросать все нельзя, я долго к этому к этому шел. И деятельность не дает сойти с ума. Да и Света не оценит жертвы, я уверен.

– Ничего, Иван Георгиевич, мы наверстаем. Акцию какую-нибудь социальную проведем для населения, детишкам поможем, - успокаивает моя пиарщица, Ольга.

– Не волнует, - перебиваю, грубо сую ей папку с документами и спешу на воздух. Может, хотя бы он прочистит воспаленный мозг.

Практически не спал ночью, а если бы не Паша занимался бы вредительством собственному организму. Зато теперь напоминаю квочку. Постоянно звоню Федору, спрашиваю, как там Павлик, обнимаю его дома. Пацан не понимает, куда попал.

– А ты ничего, неплохо держишься, - вслед за мной выходит Александр Николаевич, противник по дебатам и основной соперник на выборах.

И вид у него весь такой хитрый, с прищуром.

– Откуда ты? – тут же вскидываюсь, но он перебивает.

– Я бы точно расквасился после сегодняшней неудачи. Столько шел к этому, столько шел и налажал, - Александр качает головой в притворном сочувствии.

– А, ты об этом, - температура моего тела становится на пару градусов холоднее, а пульс практически входит в норму.
– Ерунда. Не одними дебатами сыт будешь. Да и в жизни есть вещи поважнее.

– Согласен. И тут ты тоже удивляешь. Я бы на твоем месте, ну не знаю, - он неопределенно ведет плечом.

– Что тебе известно?! – хватаю его за грудки. – Светлана у тебя? Отвечай, гад!

– Какая экспрессия! Какие эмоции! Шикарно! – сбоку щелкает вспышка. – Фотографии получатся на ура. Статейкой какой-нибудь полуправдивой ее приправим, и хорошочко будет.

Не обращаю внимания на журналиста, меня другое заботит.

– Светлана? – Александр совсем не пытается убрать мои руки со своей груди. – Точно. Девушку, что родила от тебя из пробирки, зовут Светлана. А она потерялась? Сочувствую. Сын-то с тобой еще? А то тает семья, даже официально не оформленная. И это, руки убери.

– Мудак, - выплевываю пренебрежительно и резко разворачиваюсь к своей машине. – Ничего не говори, Ольга, я не собираюсь слушать морали о собственном поведении. Ты специалист, тебе и разруливать.

Сажусь в автомобиль с каменным лицом. К черту остальные мероприятия пока не найдется Света.

Утро начинается с головной боли и звонка будильника. Не выключил я его с вечера, и зря. На работу все равно не собираюсь, буду землю рыть и требовать, чтобы так поступали и остальные.

Через пару часов после того, как Паша отправился в сад, раздается звонок в дверь. Мне нет дела до того, кто там, я добрался до пакета, что схватил на улице, и сижу в шоке последние двадцать минут.

Света беременна уже моим вторым ребенком, а я снова лажаю.

– Иван! Нужно открывать, когда к тебе гости приходят. Фу, чем у тебя пахнет? – это мой отец.

– Омлет хотел приготовить, как Светочка делает, но не смог, - отвечаю флегматично.

Мне все равно на то, зачем он пришел, плевать на весь окружающий мир.

– Я чувствую по запаху, - папа брезгливо морщит нос. – Уборка приходила?

– Нет. Я попросил не беспокоить.

– Очень умно - жить в хлеву, пока страдаешь по своей плебейке.

– Что ты знаешь о ней?! Ты причастен, да? Как я сразу не догадался! Ты мечтал о невестке с большим приданым, а не такой, которая детей рожает, - злость медленно поднимается из самого дальнего уголка моей души. Лучше бы отцу уйти до ее полного пробуждения.