Я с тебя худею

— Наверное, у него что-то вроде фобии выпускных.

Возможно, это даже близко к правде.

— Знакомая отговорка, — встревает в разговор Пантера. — Почти то же самое сказал Леша, когда я пригласила его пойти со мной сегодня.

От этих слов у меня по спине ползут мурашки. Я не двигаюсь, в надежде, что неправильно поняла Полину. Меня тревожит не то, что она настолько близка с Соколовым, а то, что фобия Леши может оказаться не выдуманной.

— Не удивительно! — Маша с пониманием оглядывает Пантеру. — После того, что произошло с ним накануне школьного выпускного…

— А что с ним произошло? — на меня накатывает едва ли не приступ паники, но я держу себя в руках.

— Ну, я плохо помню подробности, — Мишина поправляет прядь волос за ухо и с особым вдохновением, с которым обычно любят посплетничать девочки, рассказывает. — За пару дней до выпускного он и несколько его одноклассников поехали в ночной клуб. Это был его день рождения или не его… не помню. Мне мама рассказывала, она — лучшая подруга мамы его девушки.

Я запуталась на перечислении кто кому и кем приходится и попыталась сосредоточиться на сути.

– Ну, короче в тот вечер что-то пошло не так. Он сначала поругался со старшим братом его девушки, с Филом, а потом Фил спровоцировал Лешу на драку.

— Лешик? Он не мог полезть в драку, он профессиональный боксер! — с испугом в глазах, Полина вытаращилась на Мишину.

— Может, потому его и турнули из федерации спорта, — предположила Маша. — Он ведь ударил первым. Да еще как ударил! Филип впал в кому, а когда вышел — его родители увезли то ли в Польшу, то ли в Германию… Мама говорила, но я не запомнила.

Неожиданно экран моего телефона загорается, и я вижу сообщение от Тимура Хасанова, друга Леши:

“У нас — тоска смертная! А у вас?”

Он присылает селфи свое и Марьяши, где они оба сидят грустно смотрят на меня с экрана телефона. Я вспоминаю о том, что у Марьяны тоже сегодня выпускной.

“Если на вашей вечеринке веселее — мы едем к вам!”

У меня загудело в ушах. Голоса, звуки, музыка — все отошло на задний план. Я слышала только разговор Мишиной с Пантерой и собственное частое дыхание. Беспокойство за Соколова, снедавшее меня весь вечер, приобрело форму. Его конфликт с Филиппом в доме его родителей много лет назад, встреча с загадочной женщиной, его странное желание прийти на мой выпускной и то, что он в итоге не появился…

— Я… мне нужно уйти… — движимая необъяснимым порывом, я подрываюсь с места, хватаю сумочку и иду к выходу сквозь танцующую толпу. О туфлях уже не думаю, не до них.

— Эй, царевна Несмеяна, ты куда такой решительной походкой? — меня останавливает Стас. Я хватаюсь за сердце и медленно дышу, чтобы успокоить пульс, подскочивший вверх. Появился, как чертик из табакерки!

— Я должна кое-куда съездить, проверить… — у него что, фингал под глазом? И щека распухла!

— Куда? Ермакова, постой! — он хватает меня за руку, когда я порываюсь к выходу.

— Да отпусти ты! — я одергиваю руку и начинаю пристально осматривать его покрасневшую щеку. Под светом от светомузыки она выглядит ужасно. — Все-таки нарвался на хук справа?

Я вдруг понимаю, что не вижу своей подруги. Оглядываю зал и нахожу ее, танцующую медляк с Веремеевым. Я чувствую радость за нее, и сожаление за Стаса.

— Да, забей, — отмахивается Стас, трогает челюсть, открывает и закрывает рот, а мне больно на это даже смотреть. — Она права, не стоило мне начинать…

— А что ты хотел начать?

— Да так, ничего особенного, — он пожимает плечами с напускным равнодушием, но я вижу, что ему нелегко это дается.

Я понимаю его лучше, чем он думает.

— Руки-то не опускай, — я хлопаю его по плечу, — ты же ее знаешь: сегодня она злится, а завтра отойдет и будет просто душка…

— Ее тренер прав, у нее и правда классный удар, — кивает Стас и потирает щеку.

— Да, не хило она тебя! — хмыкаю я, перевожу взгляд от его разбитой физиономии на танцпол.

Мне никогда не нравился Веремеев, но я не говорила подруге об этом. Я всегда была в команде Стаса.

Я вижу, что Стасу очень больно. Не только физически. Жаль, что помочь я могу только с фингалом.

– Тебе нужен лед, — деловито говорю я и собираюсь пойти на бар или на кухню, чтобы попросить немного, но парень останавливает меня и не пускает.

— Да забей, говорю же! Сам виноват.

— Как скажешь, — поднимаю руки в знак уступки.

— Так куда ты убегала?

— О, да просто волнуюсь за…

— Соколова?

Надо бы поменьше рассказывать о нем Маруське. Похоже, все ее и мои секреты рано или поздно передаются Стасу. Надеюсь, на хранение.

— Да, за Соколова. Ты лучше позаботься о своем лице, а я возьму такси.

— Нет, я отвезу, — он крепче сжимает мое запястье, и я понимаю по его взгляду, что он хочет сбежать отсюда так же, как я.

Я едва заметно киваю и вот мы уже спешим к старенькой, грязной двенашке. А я молю бога, чтобы оказалось так, что мы волнуемся напрасно. Пусть лучше Соколов пропал, потому что забылся в объятиях какой-нибудь Марьяше-подобной девицы, чем все мои страхи окажутся оправданными

***

Мы едем быстро, но мне кажется недостаточно. Я звоню Соколову и пишу во все мессенджеры. В конце концов, не выдерживаю и набираю Тимуру. Он отвечает не сразу, а меня начинает слегка потряхивать.

— Хотите сказать, что у вас тоже скучно? — звучит голос Хасанова, на фоне я слышу приглушенную музыку и голос Марьяны. — Может свалим куда-нибудь вчетвером и устроим свой праздник?

— Тим, я не могу дозвониться до Леши, — выпаливаю я, и как только машина останавливается у нужного дома, выскакиваю на улицу.

— А-а-а он разве не с тобой?

— Нет. Когда ты видел его в последний раз?

— Мы с тобой потренили в четверг, потом мы уехали с Марьяшей на пляж, а в пятницу утром он отменил все свои тренировки… — по его голосу я понимаю, что у меня есть причины для беспокойства.

— А почему отменил, не сказал?

— Ну, он вообще-то редко так делает, — в его голосе звучит зарождающаяся тревога, — я подумал что-то срочное или связанное с тобой и…

— А сегодня?

— А сегодня у него выходной. Думал, вы вместе, — он и сам понимает, что оправдания выглядят неубедительными, но продолжает говорить. — Марьяша голову забила своим платьем, потом мы цветы ездили покупать на другой конец города для преподов на вручение дипломов, а потом…

Слушая вполуха, я подошла к лифту, у которого меня нагнал Стас.