Я сам свою жизнь сотворю… Лепестки сакуры. Белый город

Я немного с иронией подумал:

— А не собирается ли мама такую уйму грибов собрать, — но благоразумно промолчал.

Мы встали поутру, но не так уж чтобы очень рано и отправились на автобусную станцию. На кременчугском автобусе доехали пару километров и вышли по требованию на повороте перед самым хутором «Радянским» (то есть «Советским»).

Я еще не успел отвыкнуть от здешних мест, и дорога мне была прекрасно знакома. Сначала окраина леса, потом небольшой лужок, а затем светлая дубрава, к которой мы, собственно и направлялись. Деревья здесь были уже довольно большими, но росли они не компактно, а кучками — по пять-шесть деревьев. Затем прогал в пару десятков метров, а потом снова кучка деревьев-братьев.

Мы еще не успели зайти под сень первых деревьев, как дальнозоркий отец углядел в редкой траве пару красавцев боровиков и рванул к ним. Мама отошла в сторону к соседним дубкам и тоже крикнула, что нашла грибы.

Пока я с сумкой в руках подошел к отцу, чтобы взять его добычу, а потом к маме — отец уже подавал голос от соседней группы дубов. Мама тоже от него не отставала.

Грибы были все как на подбор: крупные и совсем не тронутые ни червями, ни слизнями. Одно плохо. Пока я перетаскивал все тяжелеющую сумку от отца к маме, я не успел найти ни одного гриба самостоятельно. Вскоре я изрядно устал и начал высказывать недовольство. Но мои родители так увлеклись охотой за белыми, что не обращали на меня никакого внимания. Они почти перебегали от одной купы деревьев к другой и почти везде находилась парочка — другая благородных красавцев.

Так продолжалось до тех пор, пока кошелка, заполненная едва на две трети, не сделалась почти неподъемной. Я бросил ее на землю и сердито заявил, что больше таскать не могу. Отец предложил мне поискать грибы самому, но я ответил, что видеть эти грибы больше не хочу.

— Тогда идем домой, — решила мама.

Отец взялся за одну ручку поклажи, я за другую и так мы донесли нашу кошелку до шоссе.

Дома мама приготовила из части нашей добычи отличное блюдо: жареные грибы в сметане. Их ароматный запах и чудесный вкус несколько примирили меня с личной неудачей на тихой охоте.

Через несколько лет построили новую дорогу из Кременчуга в Светловодск. Широкую, асфальтированную. В отличие от прежней, частично грунтовой, по старинке, проходящей через все окрестные села, эта была почти прямой и ни в одно село не заходила.

Когда я в первый раз ехал по ней на автобусе, я обратил внимание, что она проходит прямо по бывшей дубраве, на которой мы с родителями однажды собрали небывалый для здешних мест урожай грибов.

На «бородку»

В то лето в моду у нас вошла рыболовная снасть для спиннинга под названием «бородка».

Она отличалась от общепринятых тогда блесен, поэтому я немного о ней расскажу. На большой крючок с длинным цевьем суровыми нитками привязывался клочок белой козьей шерсти. Получалась как бы искусственная мушка, только гораздо большего размера. К основной леске привязывался груз, а перед ним на паре боковых поводков — бородки. По слухам, на бородку жадно клевали судаки, которых, признаться, мы с отцом тогда еще не ловили.

И вот, я изготовил из принесенных отцом клочков козьей шерсти несколько бородок, и мы отправились с ним на рыбалку, честно говоря, не очень-то и веря в новомодную снасть. Переправились на своей плоскодонке по уже привычному для нас маршруту через русло шлюза мы перешли песчаную косу и оказались перед основным течением Днепра. Здесь, в многочисленных затончиках и быстринках, мы рассчитывали поймать своего первого «клыкастого».

Однако, как ни пытались мы менять проводку, подматывая леску то медленно, то рывками, никого, кроме небольшого окунька, нам выудить не удалось. От безысходности мы решили разделиться. Я пошел вниз по течению, а отец отправился ближе к плотине, туда, где начиналась каменная насыпь. Приблизительно через час я возвращался без единой поклевки в поисках отца, как вдруг услышал его довольно громкий крик. Выйдя из-за растущих рядом с водой деревьев, я увидел отрадную для каждого рыбака картину: отец пытался вытащить не одну, а сразу двух крупных рыбин, соблазнившихся нашими бородками. Когда я подошел, он уже справился с обеими. Только мы успели обменяться несколькими словами, и он успел сделать новый заброс, как схватил еще один судак килограмма под три весом.

После этого поклевок больше не было. Но нам хватило и этой добычи, и мы, нагруженные судаками, как в прошлое лето щуками, возвратились домой.

В следующую рыбалку повторилась та же картина. Сначала полное бесклевье, потом на том же самом месте и приблизительно в то же самое время последовало подряд несколько поклевок, а потом как отрезало.

В чем тут дело? Мы принялись размышлять. И тут заметили: в том месте, где клевали судаки, проходил наискосок хорошо видимый при низком уровне воды каменистый гребень. Когда в одно и то же время начинали работать турбины ГЭС, усиливалось течение, и малька, по-видимому, смывало за этот гребень, где его и поджидали многочисленные в те годы стаи судаков. Стоило уровню воды еще подняться, и малек уходил в другое место, а следом за ним и судак.

Сделав такое смелое заключение, мы еще не раз возвращались с вещмешком, полным судаков, чем приводили маму в очевидное расстройство, потому что ей, как всегда, приходилось разносить наши трофеи по соседям. Потом нам это наскучило, потому что такая рыбалка была лишена неожиданности, которая только и волнует истинного рыбака.

Зато мы в полной мере насладились полной сюрпризов осенней охотой на окуня.

Ближе к осени окуни приблизительно одного размера начинают сбиваться в стаи и вести коллективную охоту на малька.

Осень. Средина октября на Украине еще довольно теплое время, и только по утрам седые туманы и резкие утренники выдают приближение холодов. А днем еще тепло. Достаточно плотной рубашки с закатанными по локоть рукавами, чтобы чувствовать себя вполне комфортно, особенно во время захватывающей охоты за полосатыми хищниками. Ты стоишь и жадно вслушиваешься в неторопливое спокойствие величавой реки, изредка нарушаемое гортанными криками чаек.

И вдруг, какое-то движение в отдаленных струях, и характерное, ни с чем не сравнимое почавкивание, и видимые беззубые пастишки, высовывающиеся из воды.

Скорее туда. Заброс должен быть чуть дальше, чем эти всплески. И вдруг резкий рывок, как будто невидимая собачонка начинает азартную борьбу за твою снасть. В одну сторону, потом в другую, потом стремительно несется к берегу, и тут ты видишь полосатого красавца с ярко красным оперением, который снова бросается прочь и никак не желает подчиниться.

И удивление каждый раз, когда вытаскиваешь его из воды: как при таких сравнительно скромных размерах окунь оказывает такое сопротивление?

Я расту

В конце лета, как раз накануне учебного года мы получили квартиру на Спецстрое.

Новый дом был чудесный, из белого кирпича, пятиэтажный, а еще лучше была наша трехкомнатная квартира — распашонка на третьем этаже.

Как удивительно было иметь собственную комнату с видом на море, в которой и было всего-то мебели: старая кровать с растянутыми от времени пружинами, тумбочка с моими книжками и старый письменный стол.

А еще в квартире был туалет и ванная комната с титаном, который можно было нагревать дровами и принимать душ или ванную в любое время, а не ходить в городскую баню по субботам.