Я тебе (не) принадлежу
Шрифт:
– Боже упаси, - машет руками и пятится назад.
– Не хочется как-то головы лишится, - ехидно усмехаюсь.
– Обоих голов.
Не выдерживаю. Ржу на весь дом.
Хавьер крутит пальцем у виска. Называет меня «сумасшедшей моделькой». И уходит на очередную встречу с мелкими продавцами всяких запрещенных товаров.
Поднимаюсь наверх. По коридору до конца. Сбрасываю с себя одежду прямо на пол. Туфли летят куда-то в угол. Глубоко вздыхаю, насыщая легкие кислородом.
Сумасшедший день. Невыносимый модельер, решивший, что может мною командовать. Стервозные
Достали все. Бесят. Вымораживают. Покоя не дают.
Весь Лас-Вегас до сих пор на ушах стоит. После взрыва машины везде только и говорят о загадочной смерти русского бизнесмена.
Предположений тьма. Полиция в тупике. Экстрасенсы предполагают безумные версии.
Хавьер решает все дела бизнеса. Меня оккупировали СМИ.
Даже в доме покоя нет. Потолки и стены давят. Прислуга часто меняется, так как кто-то норовит интервью дать за приличные бабки.
Жалею, что не уехала, когда была такая возможность. Может быть на каком-то курортной острове мне бы стало намного легче.
Душа бы не кровоточила. Сердце бы болезненно не сжималось. А слезы бы не душили.
Такой опустошенной я себя давно не чувствовала. Хотелось крушить все вокруг. Орать что есть мочи. Проклиная весь мужской род.
Отца. Клима. Феликса. Стивена. Да все мужиков вокруг. Они ничего хорошего в нашу жизнь не приносят. Только все портят.
Обнимаю себя руками за плечи и медленно бреду в ванную.
Двадцать минут контрастного душа.
Пять - проветривание мыслей.
Десять - тупых размышлений о суетности бытия.
Накидываю на себя халат. С мокрых волос капает вода. Перед глазами мелькают черные точки. Как уж странно и резко превращаясь в силуэт на кровати.
Мужчина. Высокий. Черноволосый. Такой до боли знакомый. Ушедший так рано. Забравший с собой часть меня.
– Феликс?
Кажется, что у меня галлюцинации. Жестокие. Играющие с разумом.
Не верю. Не может этого быть. Мне… я…
– Ах-ты, сукин сын!
– комнату разрезает звук громкой пощечины.
– Выжил значит? Подстроил все?
Меня злость переполняет. Такая сильная, что на ногах еле стою. Ногтями мечтаю ему в глаза зарядить и смотреть, как он корчится от боли.
– Майя, прекрати, - перехватывает мою руку, не дает снова себя ударить.
– Иди на хрен, Романов, - коленом бью его в пах, он скручивается в три погибели и противно стонет.
– Не смей приближаться ко мне. Ни сегодня. Ни завтра. Вообще никогда.
– Так нужно было…
– Кому? Тебе?
– мне так противно и мерзко с ним в одной комнате находиться, что тошнота к горлу подкатывает.
– Ты… ты…
Оседаю на пол. Стресс. Мучительная работа лишают меня последних сил. Еще и чудесное возвращение Феликса пагубно влияет на мое расшатанное здоровье.
– Майя, - подлетает ко мне. Берет на руки, ведь я даже не оказываю ему сопротивления.
– Давай-ка ты отдохнешь, и мы как следует поговорим.
– Иди ты, - кладет на кровать, укрывая одеялом.
Ложится рядом. Позволяю себя
обнять, так как абсолютно выдохлась. И проваливаюсь в безмятежный сон.Эпилог
Майя
Горячий кофе ни хрена не согревает. Внутри все клокочет, бурлит, из себя выводит. Каждая мышца в теле напряжена. Частое дыхание и сжатые в тонкую линию губы.
Все из-за Феликса Романова, сидящего сейчас передо мной и словно не знающего, что мне сказать.
Я тоже молчу. Демонстративно. От обиды, злости и боли, что сердце разрывает на куски.
Мы его похоронили. Отправили якобы его в мир иной. Горевали. Разбирались с журналюгами, Хавьер до сих пор не может разгрести бардак после его смерти. Которая оказалась мастерски подстроенной инсценировкой.
И ради чего? Не понятной мне до сих пор фигни.
– Майя, ты должна меня понять…
– Я тебя похоронила, - мерзавец еще чего требует. Придурок чертов.
– Все думали, что русский бизнесмен Феликс Романов погиб в том взрыве.
Боже. Мне кажется, я до сих пор чувствую запах гари. Обугленного тела, кожи сидений, бензина.
Словно пять лет назад. Тюрьма. Избиение. Поджог. Слова напоследок от моего милого мужа.
И вот снова… только не со мной. С дорогим для меня человеком произошла трагедия. Типа произошла.
А я еще понять его должна. Должна.
Кто-то тут явно охренел.
– Под меня копали. Полиция. ФБР, УБН, - так себе объяснение.
– Да еще и среди моих людей крыса завелась. И он пытался слить детективам всю инфу про меня. Даже рассказать, где мы держим Стивена Фаррелла.
– И поэтому ты залег на дно?
– скептически фыркаю, мечтая выплеснуть кофе в наглую рожу.
– Мне пришлось, - встает, делает шаг ко мне.
– Никто не должен был узнать про мою поддельную смерть, иначе план мог сорваться.
– Жаль, что я не заслужила узнать правду, - от чего, блядь, так мерзко и больно на душе?
– Я для тебя просто удобная любовница. Меня можно трахать во все дыры, не прислушиваясь к голосу совести. Но знаешь… Феликс, - отталкиваю его двумя руками и вскакиваю на ноги.
– больше ты ко мне ни на метр не приблизишься.
– И что это значит?
– рычит-то как дикий и взбешенный зверь. Тоже мне недовольная сторона.
– Нашим отношениям приходит конец, - кутаюсь в халат, ощущая сильнейший холод.
– Мы отомстили Климу. Я за себя. Ты за кузину. Кстати… - не могу без слез вспоминать про его потерю.
– когда это случилось?
– За несколько недель до вашей свадьбы.
Ублюдок. Мы же о великом торжестве объявили пять месяцев назад. Значит уже тогда мой жених вел жизнь настоящего монстра. Не заботясь о других людях.
Все эти годы я была рядом с самим дьяволом. И даже не замечала.
– Мне жаль, - сглатываю ком, застрявший в горле, и глаза в пол опускаю.
Впервые я перед ним пасую, не вступаю в перепалку. Кажусь себе слабой и безвольной. Словно части себя лишилась после того взрыва.
– Я не дам тебе уйти, Майя.