Я тебе (не) принадлежу

– Ха-ха, - запрокидывает голову от дикого смеха.
– Видела бы ты сейчас свое лицо, Инна. Как будто невинная овечка, которую сейчас в жертву принесут, - вжимаюсь в шкаф, когда он наклоняется ко мне пониже.
– Больно ты мне нужна, женушка. Фригидная дура, которая годна лишь для минета.

Разворачивается, едва на ногах держась. Откашливается. Машет мне рукой на прощание и вываливается из комнаты. Слышится грохот, звон стакана, потом какая-то еле различимая брань.

Сползаю по шкафу на пол. Прижимаю к себе ноги, давая волю горючим слезам. Больно. Где-то внутри. В районе истерзанного сердца. Там, где всегда жила любовь к мужу. А сейчас… сейчас там пустота.

Раскачиваюсь из стороны в сторону. Как китайский болванчик. Смотрю в одну точку. В ушах все еще стоят обвинения Клима. В несуществующих изменах. Плохом поведении. Моей якобы фригидности.

Во всех смертных грехах я виновата. Так Клим считает. Я ему как кость в горле. И если бы не брак…

– Нет, - шепчу в тишине.

Я не должна думать о самом худшем, иначе оно обязательно случится. Мне нужно все исправить. Прямо завтра. Наш второй медовый месяц не станет полным крахом. Мы сохраним семью. Навсегда.

С трудом с пола поднимаюсь. Тошнит. Качает из стороны в сторону. Боже. Совсем забыла, о чем хотела сообщить мужу. Так хотела его порадовать.

Из-за всех этих проблем голова была не тем забита.

Нежно глажу живот, представляя, как муж обрадуется, когда я скажу ему о том, что ношу нашего ребенка внутри. Он будет очень счастлив.

Но это все будет завтра. А пока мне нужно отдохнуть. Просто необходимо.

В душе провожу минимум десять минут, стараясь смыть с себя весь этот день. Надеваю шелковую сорочку. Выпиваю таблетку от головной боли, отдающую каким-то непонятным вкусом. И только голова касается подушки, я проваливаюсь в блаженный сон, обернувшийся каким-то кошмаром.

Кругом темнота. Злые, режущие слух голоса. Шум воды раздражает, давит на мозги. Толчок. Я куда-то лечу. Далеко. Не за что зацепиться.

Смех над моей головой. Шаги. Голоса. Звук чего-то непонятного.

Я падаю. Вниз, в какую-то жижу, буквально поглощающую меня с головой. На самое дно…

Громкий стук отдается эхом в ушах. Свинцовые веки не хотят открываться. Рукой нащупываю рядом с собой что-то теплое и горячее. Очередное «бум-бум» на мозги давит.

– Клим, кто-то пришел?
– машинально спрашиваю, хотя и уснула одна.
– Клим?

– Немедленно откройте!
– тук-тук.
– Дай сюда ключи.

Моргаю пару раз. Оглядываюсь. В комнате я одна.

Голова жутко болит. Во рту сухо как в пустыне. Все тело ломит. Сил нет, чтобы двинуться с места. Пытаюсь в себя прийти, опускаю глаза вниз, на простыню и просто…

– Ааааааа!

Мой громкий крик заглушают тяжелые шаги… принадлежащие двум полицейским. Грозные и непоколебимые. Они подходят ко мне и сдергивают с кровати, которая вся в крови. Огромная лужа на покрывале. Мои руки все красные. Я вся ею испачкана. Вся.

– Инна Голубева, вы арестованы за убийство своего мужа - Клима Голубева.

– Что?

Глава 4

Инна

– Мадам Голубева, ну сколько можно юлить? Все же улики против вас. Неужели, вы этого никак не поймете?
– высокий, грозный полицейский устало протирает глаза.
– Давайте, вы поскорее сознаетесь, и мы не будем тратить драгоценное время. Ну же, - подначивает меня.
– расскажите, куда вы дели тело своего покойного мужа.

– Я не убивала Клима!
– повторяю ему должно быть в сотый раз.

Детектив Патель красноречиво закатывает глаза к небу. Стучит пальцем по столу явно в ожидании моего признания. Трет переносицу, после чего резко поднимается на ноги и выходит из комнаты допроса.

Едва за ним закрывается дверь, я даю волю слезам. Крупным каплям, стекающим по щекам.

Внутри все переворачивается от осознания, что это и правда не сон. Не бред. Не галлюцинация.

Я под следствием. В полиции. Меня допрашивают как какую-то преступницу. За убийство собственного мужа.

Боже! Нет-нет. Не может такого быть. Они все сделали неправильный выбор. Напридумывали себе глупостей.

Клим наверняка где-то ранен, ему требуется помощь. Но меня не слышат, не слушают. Я для всех главный подозреваемый.

Ведь мужа рядом не было. Кровать вся в его крови. И у меня был мотив.

Мы ссорились накануне. Весь отель нас слышал.

До этого мы вели себя отстраненно на яхте. Каждый гребаный папик это подтвердит.

Закрываю ладонями лицо и рыдаю на всю комнату. Выплескиваю из себя накопившиеся эмоции. Вздрагиваю от жуткого холода внутри, снаружи. Обнимаю себя руками, закусывая нижнюю губу.

До сих пор перед глазами стоит жуткий, отвратительный момент.

Как меня, с окровавленными руками, в одной сорочке выводят из отеля в наручниках.

Сажают в полицейскую машину и везут на допрос. Долгий и изнурительный. Выжавший из меня все силы.

– Немедленно пропустите меня к моей клиентке!

Громкий крик. Возмущенный вопль. Стук двери об стену. Подпрыгиваю на стуле от неожиданности.

Не сразу соображаю, кто передо мной стоит. Глаза затуманены от слез.

– Павел Андреевич, - шепчу пересохшими губами, глядя на семейного адвоката.

Тяжело дышит. Поправляет галстук, потом пиджак. Приводит себя в должный вид и с некой грацией, что несвойственна этому полному мужчине, садится передо мной.

Не вер своему счастью. Он так быстро приехал во Францию. Ко мне на помощь. Чтобы докопаться до истины.

В порыве благодарности накрываю его руку своей и мило, но натянуто улыбаюсь. Павел Андреевич скептически приподнимает одну бровь вверх и утыкается в документы, никак не среагировав на мой нежный жест.

– Инна Ивановна, надеюсь, вы ничего им не сказали?
– мнусь на месте, ведь с полицейскими я худо-бедно поговорила.
– Вы хоть представляете, как плохи наши дела?
– качаю отрицательно головой, вжавшись в спинку стула от его сверлящего взгляда.
– Куча свидетелей, которые слышали вашу грандиозную ссору. В номере сплошной бардак. Вы проснулись с лужей крови на кровати. Но это еще полбеды, - не понимаю, о чем он говорит.
– На вашем ноутбуке нашли множество сообщений с одного очень интересного сайта.

Язвит, а я глаза округляю от шока, когда он протягивает мне копию распечаток от моего имени на сайте… «Как избежать наказания за убийство.com».

Меня потрясывает. Руки не в состоянии удержать обычную бумагу. К горлу подкатывает тошнота. Пытаюсь справиться с ней, но ничего не выходит.

Вчерашний скудный ужин красуется на полу. Мне плохо. Голова болит, живот сжимается от неприятного спазма боли. Перед глазами все плывет. Не выдерживаю, падаю вперед. И если бы не руки Павла, разбила бы себе лоб об железный стол.