Я убил Бессмертного. Том 4

— Интересно, — заметил я с лёгкой усмешкой, — а такие приёмы не считаются… ну, не знаю — подтасовкой результатов? Вмешательством в ход боя?

— С чего бы? — отозвался Сун Ли. — Побеждают и проигрывают всё равно бойцы. Если ты слаб, то всё равно вылетишь, на бой раньше или на бой позже — не так существенно. Ну, и, к тому же, как ты только что доказал — их суждения о том, кто силён, а кто слаб, не всегда оказываются верны.

По рядам бойцов прошёлся лёгкий смех. Шакалы, шакалы…

— Сегодня вообще везёт тем, на кого не ставили, — заметил кто-то. — Тем, кто прячет лицо под маской. Алый, Белый…

— Белый? — уточнил я.

— В первой семёрке тоже был такой Мастер, — ответил боец. — В белом плаще и в шлеме, закрывающем лицо.

— Этот перещеголял тебя по таинственности, — кивнул другой. — Так закутался в свой плащ, что мы до сих пор спорим, мужчина это или женщина. Даже ставки делаем!..

Я поморгал. Конечно, о неравенстве полов в мире боевого гуро вот уже два века знать не знали; в турнире участвовало множество женщин — примерно треть от общего количества. Здесь, правда, их не было — то ли им отвели отдельную «раздевалку», то ли что.

И тем не менее… как-то уж очень знакомо прозвучали эти слова.

— И… что этот Белый Рыцарь? — уточнил я.

— Его тоже поставили с крепким бойцом, и он тоже победил, — отозвался один из дружков Сун Ли. — Не так красиво и разгромно, но всё-таки.

— Он ещё сражался очень странным оружием, — заметил ещё один.

Ох, чёрт. Мои подозрения только крепли и крепли.

— Каким оружием? — нахмурился я.

— Вроде короткого копья, а может, дубинки из металла, — первый пожал плечами. — Издалека не видать было… Странная, в общем, штука, никогда такой не видел.

— Немного гнутая на концах и красного цвета? — уточнил я.

— Ну… да, — удивлённо кивнул Мастер. — А ты знаешь, что это такое?..

— Я ещё и знаю, кто это такой, — отозвался я, оглядываясь по сторонам. — Или такая. Или такое. Где он сейчас, этот Белый Рыцарь?

— Ушёл куда-то внутрь, — бойцы были явно удивлены моей реакцией. Ну, да, их можно понять. — Он всё время молчал, ничего не говорил… никто и не навязывался, а что, кто он…

— Кое-кто, с кем мне нужно поговорить, — отозвался я, вставая с места и устремляясь вперёд. — Но за наводку спасибо!

Нужно отдать должное. За полторы недели — или сколько мы тут! — выбиться в рыцари, каким-то образом узнать о турнире в Тансоне, добраться до города, записаться в турнир и даже начать побеждать… это не каждый сможет провернуть. Особенно не зная ни языка, ни самого мира.

Впрочем, меня сильно волновал другой вопрос, а именно — зачем постороннему человеку вообще этим заниматься? И вот тут у меня ответа не было.

Белую фигуру с красной монтировкой в руке я увидел издалека и ускорил шаг; та в ответ тоже обернулась. Шлем закрытый настолько, насколько это возможно, даже глаз не разглядеть; белое одеяние на всём теле и плащ. Прямо супергерой, да и только!..

— Ну, привет, Йоко, — хмыкнул я, подходя ближе. — А я-то гадал, где тебя носило всё это время. Поговорим по душам?

Глава 15

Фигура в белом замерла, чуть наклонив голову. В каждом изгибе тела, во всём — чувствовалась нешуточная угроза.

— Готфрид, — наконец, раздалось из-под шлема знакомым голосом. Что ж, я был рад не ошибиться в своих догадках. — Ты.

— И ты, — я пожал плечами. — Признаться, я тоже удивлён увидеть тебя здесь, в этом качестве. Может, начнём уже рассказывать друг другу свои увлекательные истории? Можно кратко, в виде нарезки в стиле Гая Ричи.

— Рассказывать? — фигура Йоко не трогалась с места, но угроза и не думала никуда исчезать. — Лучше скажи мне, Готфрид, что помешает мне прикончить тебя прямо здесь и сейчас, а?

Я покачал головой.

— В первую очередь, Йоко, тебе помешаю я. Смерть в мои планы пока не входит, а тем более — смерть от рук гендерно-нейтрального персонажа.

— Что ты сказал?!

Рука Йоко — свободная, без монтировки — дёрнулась вперёд, чтобы врезать мне. Вот так, отлично. Старый добрый совет — хочешь кого-то разговорить, выведи его из равновесия, разозли, потопчись на его триггерах. Ну, а триггеров у Йоко было столько, что на них можно было проводить международный фестиваль чечётки.

— Сказал, это было бы слишком нелепо, — уточнил я, отходя в сторону и вызывая в руке Йоко лёгкое покалывание.

— Ты закинул нас в этот мир, и ты не смеешь ещё и…

— Смею всё, что захочу, — возразил я. — Кстати, я вас не закидывал — это сделал Крейн, вы просто побежали за мной и попали в ту же ловушку.

— Не строй из себя возмущённую виктимность!

— Кого?.. — даже опешил я. — Может, невинность?

— Нет, виктимность! — голосом Йоко можно было коктейли охлаждать.

— К чёрту виктимность, — отмахнулся я. — Так вот, возвращаясь к вопросу о том, кто помешает тебе меня прикончить. Первый пункт я уже озвучил. Второй пункт: тебе помешает прикончить меня желание вернуться домой, в уютную, гендерно-равную Америку, к кондиционеру и джакузи. Ты ведь скучаешь по всему этому, Йоко?

— Может, и скучаю, — отрицать было бы глупо, ну да. — Но откуда мне знать, что ты и правда можешь нас вернуть — и что ты сделаешь это?

— Поставим вопрос иначе, — ответил я. — У тебя есть другие варианты?

Ну, на Ральфа подействовало.

А чтобы закрепить успешный эффект, я ухмыльнулся — и вывалил на стол свой последний козырь.

— И третий пункт, Йоко. Тебе помешает убить меня прямой запрет Эмбер Кросс.

— Чего?.. — фигура застыла.

Ну, да. Я блефовал. Я, разумеется, понятия не имел, был ли такой запрет, общались ли эти двое, и что вообще происходило. Но хороший блеф иногда лучше, чем знание.

— Откуда ты узнал?

Я улыбнулся. Я и не знал вовсе — до этой минуты. Так, догадывался, подозревал, но не более того. Спасибо за подтверждение, Йоко.

— «Нас», — хмыкнул я. — «Ты закинул нас в этот мир» — так звучали твои слова. Но кого «нас»? Если только у тебя не раздвоение личности — скажем, по гендерным признакам…

— Не смей топтаться по святому… — лёд в голосе Йоко преобразовывался в кипящую лаву.

— …то это значит, — не обратил я ни малейшего внимания на реплику, — что вы пересеклись. Либо с Эмбер, либо с Ральфом — а может, и все трое собрались? Но, судя по тому, что ты здесь, всё же с Эмбер. А Эмбер…

Я развёл руками.