Я в любовь нашу верю...

Мицуно лишь потупилась и скромно улыбнулась.

— Так, девочки, теперь шутки в сторону, — произнесла Рей. — Самое время войти всем вместе в комнату к Айно и провернуть то, что пора было бы сделать уже давно — очистить Минако от похоти. Мы не знаем, что она преподнесет нам на этот раз, поэтому прошу: не позволяйте себя смутить. Если понадобится, действуйте грубо, ибо это уже не наша Мина… — Хино судорожно вздохнула и передернула плечами.

— И, Сейлор Мун… Ты наша последняя надежда. Забудь обо всем и просто помоги ей. Пожалуйста, — тихо закончила Мако.

— Я готова, — с несвойственной ей твердостью заявила Усаги. В тот момент всем показалось, что глуповатую девчонку словно подменили — так сильно преобразилась Цукино в тот момент. На лицо ее легла печать спокойствия и уверенности — как и в тот раз, когда она раз и навсегда уничтожила Похоть. Девушка отдавала себе полный отчет в том, что ей предстоит применить Очищение в третий раз за сегодня — если считать исцеление Юшико и мистера Ямамото двойным. А уж то, как это потом скажется на ее физическом самочувствии, Цукино уже не беспокоило.

Усаги сняла с платья брошь и, сжав в ее руке, начала:

— Лунная призма…

— Меркурий… — подхватила Ами.

— Марс…

— Юпитер…

— ДАЙТЕ НАМ СИЛУ! — закончили все вместе, и холл дома Цукино озарился цветными всполохами, над которыми главенствовал чистый белый. Еще миг — и все четверо, облаченные в Сейлор фуку, подошли к двери.

— Что-то там подозрительно тихо, — заметила Марс. — Ну что? По уже сложившейся традиции, я пойду первой.

Она решительно открыла дверь и вошла. Не успели остальные и шага за порог сделать, как услышали гневные возгласы Рей и поняли, что по ту сторону их явно не ожидает ничего хорошего:

— Это что еще за …?! — ввернула крепкое словечко повелительница огня. — Ты! Держи руки так, чтобы я их видела! И поднимайся! Живо, позорница! Фу, позор какой! Омерзение! — продолжала она распыляться, и девушки за дверью со страхом переглянулись.

— Ну Ре-е-ей! — с развратными нотками простонала Минако.

— Так, а вы чего стоите? Входите, мне помощь требуется! — полный раздражения голос Марс словно снял со всех оцепенение, и сенши, толкаясь, ввалились в комнату.

Рей, не разводя излишних церемоний, рывком подняла с кровати Айно, которая лежала на разобранной постели в одном нижнем белье, и поставила девушку на ноги.

— Стой смирно! — рявкнула импульсивная воительница, но Минако, похоже, не была расположена слушать ее приказы.

— М-м-м, Рей, ты так сексуальна, когда злишься… — промурлыкала она и, обхватив Хино за плечи, попыталась коснуться своими губами ее. Но не тут-то было. В один миг пораженная похотью Венера получила такую увесистую оплеуху, что тотчас же отлетела в сторону. Она бы неминуемо упала, не подхвати ее Юпитер.

— О-о-о, Мако, — вновь сладко проговорила Айно, — и ты здесь? Вы все здесь? Зачем?

— Не для того, зачем ты, должно быть, подумала, развратница, — проговорила Юпитер, удерживая девушку спиной к себе, не давая вырваться. Но та даже и не делала попыток освободиться; вместо этого она принялась тереться спиной и пятой точкой о тело Кино, все так же продолжая мурлыкать и постанывать.

— Усаги, поторопись! — в панике воскликнула повелительница грома и молний, пытаясь хоть немного отстраниться от озабоченной Венеры.

— Очищающая сила Луны, помоги!!! — вновь был очерчен круг, вновь Сейлор Мун отдавала все свои силы на исцеление, подпитывая серебряный свет Очищения. Жезл дрожал в слабых руках, но воительница, закусив губу до крови, выдержала ровно до того момента, как Минако, судорожно выгнувшись дугой в сильных руках Мако, вдруг устало обмякла.

Юпитер бережно подняла ее и перенесла на постель, аккуратно прикрыв девушку одеялом, а Сейлор Мун вновь вернулась в земную форму и, устало вздохнув, привалилась к дверному косяку, отчаянно ища опоры. Меркурий приобняла ее и потрепала по плечу, улыбаясь:

— Ты молодец, Усаги.

В ответ Цукино лишь слабо улыбнулась.

С кровати вдруг донесся судорожный вдох — такой делают едва избежавшие утопления люди, когда над ними проводят реанимационные мероприятия по вентиляции легких. Все тотчас же напряглись и обратили свои взоры на Айно, что широко распахнула глаза, уставившись в белый потолок. Затем, привстав на локте, она обвела недоуменным взглядом всех присутствующих и, часто моргая, произнесла хриплым полушепотом:

— Что я… Что вы…

И тут девушку с головой накрыли воспоминания — абсолютно всё, начиная с того момента, как на горизонте появилась рыжая обнаженная девица и горящими фиолетовыми глазами. Кровь ударила Минако в голову, и мучительное чувство стыда затопило все ее существо. Это было настолько невыносимо, что на сапфировые глаза девушки навернулись слезы, и она, закрыв лицо руками, глухо пробормотала:

— Пожалуйста… Оставьте меня одну.

— Мина… — сквозь ком в горле проговорила Хино, сделав к подруге шаг, но та нервно, точно испуганный зверек, рванулась в сторону:

— Нет! Не трогай меня, Рей, прошу! Просто уйдите…

Подруги, переглянувшись, исполнили ее просьбу и тихо вышли прочь, прикрыв за собой дверь. Запирать Айно не стали, так как в этом больше не было необходимости. Они, расположившись на диванах в гостиной, молча следили за тем, как медленно ползет минутная стрелка, приближаясь к трем часам ночи. Тишина была настолько гнетущей, что Мако, наконец, не выдержала и негромко произнесла, разбивая затянувшееся молчание вдребезги:

— Как вы думаете, чем она там занимается?

— Ну, вряд ли тем же самым, чем и до очищения, — пожала плечами Рей, на этот раз не хмыкнув в своей привычной манере.

— Все равно теперь закрытые двери в ее комнату всегда будут навевать на меня определенные ассоциации, — попробовала было отшутиться Усаги, но разрядить атмосферу так и не удалось — никто не выдавил из себя и тени улыбки. Цукино, измотанная донельзя сумасшедшим водоворотом событий, вздохнула, положила голову на плечо Ами и задремала…

По прошествии некоторого времени Мицуно разбудила ее легким толчком в бок.

— А?.. Что?.. — сонно пробормотала Усаги, подхватившись. Однако дремоту как рукой сняло, когда она увидела перед собой заплаканную и полностью одетую Минако.

Девушки разом встали и подошли к Айно, окружив расстроенную до предела подругу плотным полукольцом. На лицах их читалось сочувствие, и для нее это было воистину невыносимо. Все они терпеливо ждали, пока Минако скажет им хоть что-то, и девушка не разочаровала их. Ей было просто необходимо высказаться — иначе бы не позволила совесть, колючим ежом свернувшаяся вокруг сердца.