Я в любовь нашу верю...

— С ума сошла?! — возмутилась Мако. — Ни за что! Мы поступим иначе, верно ведь, Марс?

— Несомненно! — с этими словами Рей достала заклинание от злых духов и, держа его между указательным и средним пальцем, принялась читать заговор: — Все! Что! Движется! Ко! Мне! Пусть! Движется! Обратно!

— Ха, нашла чем запугать! Это же детские игрушки! — хохотнула Флюорита, однако Меркурий почувствовала, как та напряглась.

Марс швырнула в лицо юме лист с заговоренными письменами, и он зашипел, въедаясь в кожу Флюориты подобно кислоте. От неожиданности женщина закричала и выпустила Меркурий, пытаясь сорвать с лица заклинание мико. На тщетно. Стоило Флюорите только коснуться рисовой бумаги, как ей обожгло пальцы. Заговоренные в храме Хикава письмена действовали, заклинание работало.

— Дух грома! В бой!!! — скомандовала Юпитер, и это были последние слова, которые услышала юма, прежде чем все ее существо пронзил мощный разряд шаровой молнии, и мир утонул в сияющем белом свете… А в следующее мгновение самая совершенная юма Данбурита перестала существовать.

— Минако! — едва Флюориту разнесло в клочья, сенши бросились к Венере, что едва держалась на ногах. Артемис все это время был рядом с ней. Подвергая себя опасности, он прыгал вокруг девушки, давая ценные советы, ежеминутно рискуя погибнуть.

— Стойте! — воскликнула Венера, откатываясь в сторону и выпуская в Данбурита очередной Луч Полумесяца. Всеми силами она старалась не подпускать к себе Темного Офицера — иначе верная смерть, но силы сенши иссякали. — Помогите лучше моей маме!

— А как же ты? — с ноткой отчаяния воскликнула Марс, сжав кулаки. Она так и рвалась в бой, но Минако была категорична.

— Со мной все будет в порядке! Верь мне, Рей!

В этот момент Данбурит выпустил еще несколько жалящих карт, и Венера, отвлекшаяся всего на одну секунду, попала под удар. Сдавленно охнув, она упала на одно колено и опустила голову, дрожа мелкой дрожью. Изодранное в клочья фуку из белоснежного сделалось алым — раны кровоточили, попросту не успевая закрываться; тело невыносимо ныло и болезненно пульсировало там, где свежие порезы появлялись поверх чуть припухших, не заживших до конца рубцов.

Это был момент триумфа Данбурита и момент слепого отчаяния Венеры, что прятала свою слабость. Воительница не хотела показывать свою боль, храбрясь до последнего; не желала принять поражение, как бы ни мучилась. Для остальных же смотреть на это было невыносимо.

— Нет, не могу так! — воскликнула Марс в отчаянии, бросаясь к изнуренной Минако. — Плевать мне на твою глупую самоотверженность!..

Данбурит, услышав ее возглас, развернулся и, взмахнув рукой, выпустил в сторону Хино три карты. Воительница не успела увернуться — не было времени вызывать Дух Огня, — и острые, точно лезвия ножа, лощеные прямоугольнички вонзились прямо в ее грудь. Марс упала, как подкошенная, издав сдавленный стон. Он утонул в криках Юпитер и Меркурий, что стали свидетелями произошедшего. К счастью, Рей была жива — карты не смогли пробить грудь, хоть и нанесли три глубокие резаные раны.

Эйс усмехнулся, глядя на дело рук своих, и медленно двинулся в сторону Венеры, материализовав в руке атаме с черной рукояткой. Пришла пора закончить начатое. Время свершения мести. Он ведь ждал этого мгновения целое тысячелетие!

Каково же было его удивление, когда Венера, до этого момента жалкая и беспомощная, вдруг резко поднялась на ноги и, не поднимая глаз, отчеканила, обращаясь к Юпитер и Меркурий, выросшими за ее спиной:

— Это мой бой! Не вмешивайтесь.

Воительницы послушно застыли, пораженные властными ноткам в голосе подруги. Им показалось, что эти интонации, как и сам тембр, не принадлежат Минако — словно кто-то другой, привыкший скорее отдавать приказы, чем подчиняться им, говорил вместо Айно. Замер и Данбурит, не веря своим глазам и ушам.

Венера вдруг подняла на него глаза, и Офицера словно прошиб электрический разряд — настолько яркими и неестественно синими они были. Легкий порыв невесть откуда взявшегося ветра взметнул челку девушки, и на лбу ее чистым золотом загорелся символ Венеры — знак избранности, принадлежности к планете любви. Ноги Данбурита словно проросли к полу, когда из груди воительницы вдруг вырвалось золотое сияние и окутало девушку с ног до головы в непроницаемую пелену. Казалось, что ее поглотил тайфун золотой звездной пыли. Сияние становилось все ярче и ярче, и сделалось для Офицера до того невыносимым, что он закрыл глаза рукой, зажмурившись; однако ни сенши, ни Артемису этот свет не приносил никого вреда. Напротив, он словно согревал их.

— Принцесса Минория пробудилась! — восторженно выдохнул Артемис, словно отвечая на немой вопрос восхищенных воительниц. Он был охвачен благоговейным трепетом, глядя на золотое сияние, окутавшее Венеру; девушки же замерли в ожидании чего-то необычного.

Но вот очередной порыв ветра развеял золотую пыль, и перед Данбуритом явилась прежняя Венера в окровавленном фуку. Но то, что она держала в руках, заставило его нервно вдохнуть и невольно передернуть плечами от наплыва воспоминаний.

— Помнишь его? — воительница пару раз взмахнула Святым Клинком, словно примеряясь, и направила острие на демона.

Данбурит рассмеялся, пытаясь скрыть овладевшее ним смятение:

— Надо же! Неужели история повторяется?

— Возможно, — Венера была воистину невозмутима, точно подобные ситуации были для нее привычным делом. — Проверим?

— Ха! Ты же никогда в жизни не держала в руках меч! Тем более, такой могущественный. Я в два счета расправлюсь с тобой!

Воительница лишь вскинула брови, показывая, что с легкостью раскусила блеф Данбурита, но не проронила ни слова. Офицер же, в свою очередь, дематериализовал атаме и заменил его на один из известнейших клинков в мире — Толедо Саламанка — звонкий, точно песня, быстрый, точно смерть. Впрочем, каким бы совершенным ни был меч Данбурита, он и в подметки не годился хрустальному клинку Венеры. Демон понимал это, но уповал на слабость Минако, доселе не державшей подобное оружие. Каким бы могущественным ни был меч, в неопытных руках он был бесполезен. Эта мысль подпитывала самоуверенность Темного Офицера, и он, усмехнувшись, принял боевую стойку, готовясь атаковать.

Венера не решалась вступать в бой первой, ожидая, когда это сделает противник. И он не заставил себя долго ждать, сделав первый выпад в сторону воительницы, но она успешно отразила удар. Поняв, что эффект неожиданности не сработал, Данбурит принялся кружить вокруг девушки, пытаясь обнаружить слабые места в ее обороне. Он помнил о том, что излишняя горячность и отсутствие самоконтроля в прошлом лишили его жизни, и на этот раз Офицер решил действовать осторожнее. На этот раз выпад сделала Венера, и клинки вновь сомкнулись, выбив целый сноп искр. Пара-тройка ударов — и противники отступили, принявшись кружить по доку, не спуская глаз друг с друга.

Ожидания Данбурита не оправдались: воительница достойно отбивала его удары, крепко сжимая меч обеими руками. По лицу ее градом стекал пот, заливая глаза — по-видимому, клинок был не таким уж и легким, каким показался вначале, поэтому Офицер решил обратить этот фактор в свою пользу: изнурить Венеру, заставить ее отвлечься и только тогда нанести решающий удар. Ухмыльнувшись, демон вновь принялся атаковать, активнее размахивая мечом и нанося серию коротких ударов. Делал он это с непринужденной легкостью, точно занимался этим всю сознательную жизнь.

Девушка парировала и отражала удары Данбурита, успевая при этом проводить и атакующие маневры. Действовала она сосредоточенно, прислушиваясь к ощущениям внутри себя. Сенши чувствовала Минорию, ее силу и поддержку. В тот момент словно две души делили одно тело; силы, умения и опыт принцессы Венеры текли по венам Минако, придавая девушке уверенности в силах.

В какое-то мгновение в ней поселилась уверенность, что самое время от обороны переходить к атаке, и Венера решила довериться собственной интуиции. Она сделала быстрый выпад и начала наступление, ловко уворачиваясь от обрушившихся на нее ударов Данбурита. Девушка и сама размахивала мечом, оттесняя Офицера к выходу. Он замахнулся, чтобы нанести сокрушительный удар, но Венера отбила его, и клинки, вновь скрестившись, рассыпали целый сноп искр.