Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд

Переведя пытливый взгляд на Будённого:

– А что скажет товарищ Главнокомандующий ВДВ? Как Вам планерный способ высадки десанта, по сравнению с парашютным? Или опять «маневры» устроим?

Тот донельзя разочарованно, с кислым и как бы горящим видом - «зря я с тобой связался», лишь махнул рукой:

– Хрен редьки не слаще, товарищ Сталин! Хоть на чём высаживай, а всё равно после высадки - десантники превращаются в самую обычную малоподвижную «махру». Да к тому же – очень легковооружённую. И с подходом даже самых незначительных сил противника, будут уничтожены. Если не подоспеют наши основные силы, конечно.

Спрашиваю деланно удивлённо:

– А они разве не подоспеют?

Тот начал было:

– Судя по тому, как «основные силы» воевали прошлой зимой в Финляндии…

Вдруг поняв, что он говорит то, что вслух говорить не следовало даже при собственной лошади, Будённый разом заткнулся и крякнув с досадой, отвернулся.

Не без злорадства думаю:

«И чтоб вы без меня делали, олени краснозвёздные?!».

Приободряющее подмигнув своему главному десантнику, хлопаю его по плечу:

– Рано впадать в отчаяние, товарищ маршал! Пойдёмте, я Вам кое-что покажу-подскажу… И Вы, товарищ Антонов тоже следуйте за нами. Без Вас, мой показ-рассказ будет бесполезен.

***

Подвожу этих двоих и ещё кучу народа к аэросаням ОСГА-6 и, торжественно говорю:

– Вот полюбуйтесь, товарищи – перед вами решение проблемы!

Будённый дико таращит глаза и щетинит то, что осталось от былого великолепия знаменитых когда-то на весь мир усов:

– Оно ж не летает!

Антонов был куда более сообразителен:

– Вы хотите, товарищ Сталин, чтоб я к этим аэросаням приделал крылья и хвост от планера - получив таким образом мотопланер? Взлетает с помощью самолёта-буксировщика, дальше летит на собственном моторе? После приземления крылья и хвост отделяются и после этого, аэросани с десантом на борту - действуют как наземная техника?

Хоть и не одессит ни разу, но отвечаю вопросом на вопрос:

– А Вы разве не хотите? Ведь такого, ещё нигде и никогда не было. И Вы – будете первым!

Тот постояв, подумав, прикинув стоит ли заниматься, восклицает:

– Уже хочу!

Сообразив что к чему, Будённый пришёл в восторженное неистовство:

– Так это я со своими ребятами чёрт его знает куда могу улететь на моторах хоть в самый Берлин в гости к Гитлеру! И хрен нас кто поймает по снегу…

Вдруг тёмная тень вновь омрачила его выглядывающее из-под папахи высокое чело:

– А летом? А как же летом будем высаживаться, товарищ Сталин? Ведь летом снега нет?

Сперва с серьёзным лицом шучу:

– С собой снег привезём.

Затем, мне так стало его жалко, что я тут же нашёл выход из положения:

– Летом будем высаживать десант на летающих аэролодках, товарищ Главком ВДВ! Это если Вы не в теме - плоскодонное судно, приводимое в движение винтом самолетного типа. Такие, на любое озеро или речушку сядут, по любому болоту пройдут. А рек, озёр и болот в Европе много.

Того, аж колотить стало от переизбытка чувств:

– Товарищ Сталин! Вы, Вы… Как хорошо, что Вы у нас есть!

***

Слава Марксу, «экспонаты» закончились!

Последним стоял гофрированный как шиферная крыша сарая, четырёхмоторный бомбардировщик ТБ-3. Сей аппарат устарел ещё на чертёжной доске…

Зачем он здесь?

Ой, а что это на нём?!

Самолёт стоял поодаль, был оцеплен бойцами «Отдельной мотомеханизированной дивизии особого назначения имени Ф. Э. Дзержинского». Но меня с Косынкиным и «прикреплёнными», естественно пропустили. Как и высшее руководство Наркомата авиапромышленности, Военно-воздушных сил и Противовоздушной обороны страны.

Возле ТБ-3 нас поджидала группа товарищей в штатском во главе с Наркомом радиопромышленности Абрамом Фёдоровичем Иоффе и Председателем «Научно-технического комитета при Совете Народных Комиссаров СССР» (НТК СНК СССР) Глебом Максимилиановичем Кржижановским.

Последний при моём приближении, шутливо поднёс ладонь к шапке «пирожком»:

– Товарищ Сталин сказал «надо», советские учёные ответили «есть!».

Смутно чём-то начиная подозревать, ещё раз глянув на сооружение из стальных труб и медной проволоки сверху машины:

– И что же в данном случае, от товарищей учёных надо было товарищу Сталину?

– Самолёт дальнего радиолокационного обнаружения.

В страшном афуе восклицаю:

– Да, идите Вы… Когда я такое сказал?

Кржижановский приблизившись вплотную, зашептал на ушко:

– Когда болели. Вы тогда как-то под вечер звонили и всех нас признаться – просто зае… Эээ… Вашим языком говоря - «задолбали» нас всех. «Не сделаете мне самолёт «ДРЛО», уволюсь на хер и уеду к маме в Гори, а вы тут сами разгребайте».

С огромным трудом подобрав челюсть и сделав нормальные глаза:

– Вы это серьёзно, Глеб Максимилианович?

Тот, грустно на меня глядя:

– Хотите я перекрещусь, Иосиф Виссарионович?

– Не надо. Я Вам верю.

Наконец, меня озаряет:

«Должно быть, это я в горячечном бреду такое учудил. Был бы в памяти – в голову бы не пришло!».

Уже другими глазами глядя на апгрейд старого, тихоходного бомбардировщика – которого так играючи сбивали «Мессеры» в фильме «Живые и мёртвые», спрашиваю у Иоффе:

– Так стало быть это Вы скрестили «ужа и ежа» - ТБ-3 с радиолокационной станцией РУС-2?

Тот, с чёрными кругами вокруг глаз:

– Совершенно верно, товарищ Сталин. Антенны Вы имеете удовольствие наблюдать сверху фюзеляжа самолёта, радиоаппаратуру, место оператора и радиста оборудовано в бомболюке.

С нетерпеливым любопытством:

– Ну, и…? Получилось, что? Испытания хоть проводили? Или это – всего лишь макет?!

– Хотя цикл испытаний не завершён, но…

Теряя терпение: