Я знаю, что ты сделала прошлым летом

– Но мы с Барри... ведь мы не просто школьные друзья... у нас все серьезней, гораздо серьезней...
– голос Хеллен зазвенел от раздражения.

– Пойдем, пойдем отсюда, - тихо сказал Колли.
– Думаю, нам лучше отправиться ждать куда-нибудь в другое место. Эти люди и без того растроены. Ладно?

– Но, - начала было Хелен, - я не понимаю...

Он осторожно взял её под руку и повел к двери.

– Идем.

Никто их не окликнул. Все ещё держа её под руку, он направился к лифтам, находящимся в конце коридора.

– Ведь ждать можно не только тут. Мы посидим в холле. И будем там одни, совершенно одни. Ты сможешь там плакать и кричать, сколько тебе вздумается. Там никому до этого не будет дела.

– Я не хочу плакать и кричать, - рассудительно проговорила Хелен.
– Я хочу ждать здесь, у дверей операционной. Если и станет что-то известно, то все новости поступят сюда. И я им не чужая, Колли - я девушка Барри! И мы с ним обязательно поженимся!

– Может быть и так, - примирительно сказал Колли, - но только, похоже, его маме об этом ещё ничего не известно.

Он вызвал лифт, они спистулись вниз, и все это время он продолжал держать её под руку*

* * *

Джулия Джеймс опустила трубку телефона на рычаг и вышла в гостиную.

– Мам, - тихо проговорила она, - кто-то стрелял в Барри Кокса.

Миссис Джеймс, до того ползавшая на коленях на полу, расскладывая на ткани выкройку платья, испуганно охнула и оторвалась от своего занятия.

– Какой ужас, Джулия! Барри Кокс? Тот малечик, что встречается с Хелен?

– Мне только что позвонил Рей, - продолжала Джулия.
– А он услышал о случившемся по радио. Нет, кажется, он говорил, что радио слушал отец, который и сказал ему.

Ее голос звучал безучастно, так как она все ещё никак не могла прийти в себя от пережитого шока.

– Я прям как чувствовала, что сегодня в городе может приключиться какая-нибудь беда, - вздохнула миссис Джеймс.
– Вот раньше в студенческом городке никогда не устраивали никаких дурацкий шоу с фейверками. И вообще, раньще было куда меньше всяких безобразий, не то что сейчас. А то вон в шестичасовых новостях передали, что какие-то студенты собираются устроить собственную демонстрацию. Но это уж слишком - что бы в кого-то стрелять нет, просто невероятно! И что, он серьезно ранен?

– Рей сам ещё ничего толком не знает. Он позвонил в больницу, но там ему ничего не сказали.
– Джулия опустилась на колени рядом с матерью.

Разложенное на полу платье предназначалось ей. Оно было розовым. Яркий материал дрогнул и начал расплываться за пеленой слез.

– Так ты думаешь, это все из-за демонстрации?
– спросила она.
– Ты действительно считаешь, что все было именно так? Что кто-то пронес туда оружие?

– А какую другую причину здесь можно придумать?
– вопросом на вопрос ответила мать.

Глава 8

Хелен разбудил звук работающего мотора. Пробуждение было постепенным; сначала этот звук заполнил дальние закоулки её сознания, став частью сна, постепенно нарастая и становясь все громче, пока сам сон не потонул в надсадном реве. И затем она вдруг с удивлением обнаружила, что лежит в кровати, и источник этого звука находится не у неё в голове, а где-то снаружи.

Открыв глаза, она обвела взглядом комнату, наполненную ярким светом утреннего солнца. Под окнами её спальни смотритель, вооружившись электрической газонокосилкой, подстригал траву на лужайке.

Надо же, я спала, с удивлением подумала Хелен. Как я могла так крепко спать, в то время как Барри...

При этой мысли она порывисто села в кровати. Стрелки на веселеньком циферблате будильника, стоявшего на столике у кровати, показывали четверть одиннадцатого.

Ну надо же, утро уже почти прошло, недоуменно подумала Хелен. Выходит, я спала больше шести часов!

В три часа ночи Барри перевезли из операционной в палату, и Коксы вместе со своими друзьями наконец спустились вниз на лифте и вышли в холл. Хелен, сидевшая в кресле как раз напротив дверей лифта, немедленно вскочила им навстречу.

– Ну что... как...

– Они вытащили пулю, - устало проговорил мистер Кокс.
– Она засела в позвоночнике. Но о том, насколько тяжелы могут оказаться последствия, говорить ещё слишком рано.

– Но ведь он же выжевет?

– В целом прогноз положительный. Он хорошо перенес операцию. Он сильный мальчик, и, кажется, доктор тоже считает, что он поправится.

– Слава Богу!
– с облегчением выдохнула Хелен, и, чувствуя внезапную слабость во всем теле, поспешила опереться о спинку кресла.
– Я молилась за него. Все это время я не переставала молиться.

– Спасибо за участие, - сдержанно сказал мистер Кокс.

Миссис Кокс и чета Кроуфордов тем временем уже дожидались его в дальнем конце холла. Миссис Кокс была очень бледна? и в первый раз за все время их знакомства Хелен вдруг подумала о том, что эта женщина выглядела гораздо старше своего мужа.

– А вы сейчас домой?
– спросила Хелен.

– Да. Моя жена устала, ей необходим отдых. Доктор сказал, что сейчас нет смысла оставаться здесь; пройдет, по крайней мере, ещё несколько часов, прежде, чем Барри отойдет от наркоза, да и тогда посетителей к нему начнут пускать не сразу. Доктор говорит, что всем нам необходимо отдохнуть. Кстати, тебе это тоже не помешало бы.
– Он обернулся к Колли, стоявшему рядом с Хелен.
– Мистер Уилсон, надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы она благополучно добралась до дому?

– Разумеется, - отозвался Колли.
– Ведь это я привез её сюда.

– Я не усну, - упрямо заявила Хелен.
– Все равно я не смогу уснуть.

Но она заснула. И золотистый утренний свет был тому доказательством. Она спала так крепко, что все её тело болело и ныло от того, что ему пришлось оставаться столь длительное время в одном положении, и когда она все-таки встала с кровати, то ноги её были как ватные, и в какой-то момент ей показалось, что она вот-вот упадет.

Хелен подошла к телефону, стоявшему в гостиной, и набрала номер телефона больницы. Голос в трубке ответил ей, что Барри Кокс "отдыхает". Из послееоперационной палаты его перевели в палату 414-В, и в данное время к нему не допускают посетителей, кроме ближайших родственников.

– Но я уверена, он непременно захочет меня видеть, - настаивала Хелен.
– Вы сами у него спросите, ладно? Просто скажите, что это Хелен.

– Вы ему кто? Близкая родственница?

– Не свосем.

– В таком случае, кем вы доводитесь пациенту?

– Я ... подруга, - сказала Хелен.
– Очень близкая подруга.

– У меня распоряжение не пускать к мистеру коксу никого, кроме членов семьи.

– Черт побери, - пробормотала Хелен, опуская трубку на рычаг.
– Могу себе представить, кто установил такой порадок - любящая мамочка Кокс собственной персоной.