Яга против Кощея
Шрифт:
Загримировались мы, нарумянились и отправились скоморошничать в стольный Златоград.
Глава 21
Едем мы в одной из телег словно простолюдины. Ну а что, выбирать не приходится! Колобок с Соловьём в картишки режутся, Кощей вроде как дремлет, а я его всё исподтишка разглядываю да думу думаю. Что ждёт нас дальше? Станем ли мы друзьями или, наоборот, врагами расстанемся? Отпустит ли он меня домой и что будет делать, когда я ему силу отдать откажусь? Нравится он мне, харизма прям с ног сшибает, почти как у Дуэйна Джонсона. Юмор
Неожиданно телега встала, впереди затор образовался, народ загомонил. Я глянула вдаль и увидела, что до столицы рукой подать. Вон уже и крыши золочёные, и ворота креплёные. Да только не пускают никого. Стража проверки чинит и каждую телегу перетряхивает. А к нашим обозам всадники на богатырских конях скачут. Никак по наши души явились! Не запылились!
Я тихонько толкнула Кощея в бок, а картёжникам шикнула чтобы попритихли.
Богатыри меж тем приближались к нашей телеге, попутно ведя досмотр всех остальных.
Я патлы распустила, на глаза косынку натянула да кафтан потрёпанный оправила. Кощей кудри взбил и улыбочку натянул. Соловей грудь на место вернул, а то сползла она до самого пупа. Колобок в сено закатился да там и притаился.
– А здесь у нас кто? Скоморохи, поди?! Ой, бабка, ну страшна! Вылитая Баба-яга. А ты, мужик, неужто богатырём заделался? – заржал один из патрульных.
– Ага! – ухмыльнулся во весь рот Кощей, строя из себя деревенского дурачка.
– А давай мы силу его богатырскую проверим? – гаркнул второй. – Вот потеха-то будет!
– Добры молодцы, – проскрипела я, – пожалейте убогого! Силы в нём вовсе нет, одна дурость. В детстве головой стукнулся да так дитём неразумным и остался, бедняга.
Кощей зыркнул на меня, но сдержался. Хотя видела я, что в драку полезть уж был готов. Не привык, видать, что над ним всяк захудалый богатырь потешается. Ещё пара таких подначек – и пришлось бы нам в столицу с боем прорываться.
Тут на удачу один из богатырей увидал Соловья-бабу: глазёнки сразу заблестели, ручонки заелозили, улыбочка шире стала.
– А вы, девица-краса, чьих будете? – утопая взглядом где-то в районе груди, спросил патрульный.
Соловей хотел уже что-то ляпнуть, но я и тут вмешалась:
– Немая она!
– Ого! Да это же вообще мечта, а не девица! – хохотнул наглец.
– Ага, а братца юродивого прицепом заберёте? Без него она никуда! – добавила я.
Вот тут богатырь сдулся маленько, а то уж руки тянул бабу пощупать бесхозную.
– Ладно, проезжайте! Выдай им грамоту проходную, Микола! Пущай народ позабавят да на столицу поглазеют.
Один из стражников достал бумаги с печатью царской и кинул нам одну из них.
Патрульные поехали дальше шмон наводить, а мы только тогда и выдохнули.
Белокаменная стена опоясывала стольный град, доспехи стражи сверкали на солнце золотыми бликами, перекликаясь с отблесками золочёных куполов и дворцовых крыш. Вот и кованые ворота растворились перед нами, пропуская внутрь. Стражники грамоты наши одним глазом проверили и тут же
интерес потеряли. А мы оказались в самой толчее: толпа кругом, такого даже в Москве не увидишь, только что попами не трутся друг об друга.С телеги мы сразу слезли и отправились искать ночлег. Экскурсию во дворец договорились отложить на завтра, сначала надо было разведать обстановку и продумать план проникновения. Решили мы разделиться: Соловей отправился постоялый двор искать, Колобок на разведку укатил, а мы с Кощеем отправились нам пропитание добывать.
Ну что сказать? Дорого-богато: столица, она и в сказке столица! Чистенько всё, аккуратненько: домики лепные, ставенки резные, занавесочки холщовые; улочки булыжниками вымощены, на столбах фонари развешены, деревья да цветы везде посажены.
Вывела нас улочка на площадь рыночную, а здесь снова шум-гам! Вокруг торгаши орут на все лады, фигню всякую честному люду втюхивают: бублики да пряники, платочки да бусики, сапоги да самовары. И каждый старается орать громче других зазывал!
Мы, чтобы времени зря не терять, сразу к еде кинулись. Набрали колбасы да хлеба, жбан кваса и овощей. Если бы можно было готовить, я бы такой окрошечки сообразила!
– Не проходи мимо, касатик! – окликнула Кощея одна из торговок. – Глянь, сколько всего для твоей суженой: зеркальца резные, бусы из камней самоцветных, платочки ажурные да гребешки костяные. И всего-то один золотой!
– Благодарствую, только нет у меня суженой. И безделушки твои мне без надобности! – буркнул Кощей.
– Ой, неправду говоришь, касатик! Сердце твоё хоть и камень, но и в камне цветы прорастают. Только не все это враз понимают. Не упусти свою судьбу, а то ведь и другие богатыри найдутся! – весело подмигнула торговка, глядя на меня.
А я понять не могу, это она на что намекает? Ой, непростая та бабка, ведунья знать. Да некогда нам сейчас с ведуньями знакомиться, дел невпроворот.
Тут мы Соловья увидали. Он где-то уже успел раздобыть бутыль, краюху хлеба и шмат сала, шельмец!
Привёл нас Соловей на постоялый двор на самой окраине. Далече от терема царского, зато тихо!
Решила я за ужином прояснить пару вопросов, а то раньше и поговорить некогда было.
– Кощей, а скажи мне одну вещь: почему Василиса здесь заправляет? Она разве царица?
– Царь-батюшка с визитом за море-океан отбыл, а Василису назначил государством управлять. Указ издал и в карете царской укатил, – ответил вместо Кощея Соловей.
Пол бутыля водочки хлебной уже уговорил, вот язык и развязался.
– А вам не кажется это странным? Нет, я не против женщин у руля, но вы же в сказке живёте, а здесь вся власть у мужиков.
– А кто разбираться-то будет? Василиса давно к царю в покои вхожа была. Говорят, за сынка егойного замуж собиралась, да сгинул сынуля-то в топях лесных. А Василиса-то так и осталась при царе-батюшке. Ведьма же она, а цари шибко на ведьм падки. Царь её сам указом назначил изъявительницей его воли и укатил в заграничный тур. Василиса в столице порядок навела: нищих извела, налоги и подати подняла, праздники новые ввела да кажные выходные всем по чарке за счёт казны наливает. Чего честному люду бунт поднимать? – трепался Соловей.