Янтарная Цитадель (Драгоценный огонь - 1)

Танфия оцепенела, охваченная страстью, неверием и ужасом.

– А что ваша... э, та дама, что зажигала лампы?

– Аштарь?
– Он рассмеялся.
– Она мне не любовница. И никто и них. Нои мои друзья, мои актеры. Я был женат только на своем театре.

– Ох.
– Облегчение захлестнула ее.
– Хорошо...

– Значит, можно?

Их губы сомкнулись, и она открылась его жадным поцелуям, пахнущим вином и пламенем. Когда они разделились, Сафаендер погладил ее длинные, неухоженные волосы.

– Стоило бы лечь, - проговорил он.

Танфия отстранилась, растрепанная, не в силах поверить, будто он сказал то, что ей послышалось.

– Да, я, пожалуй, смогу заснуть. Но к Руфриду я вернуться не могу.

– И не надо. Можешь лечь на кушетке. А можешь... лечь со мной.

Танфия заколебалась, то леденея, то вспыхивая, а он ласково глядел на нее, ожидая ответа.

– Н-на кушетке, - пробормотала она.

– Хорошо.
– Он сложил ее ладони вместе и легонько поцеловал девушку в лоб.
– Я принесу тебе одеяло.

На завтрак были овсянка с медом, яйца и травяной настой. Утренний свет сочился в две узких щели; окон в комнате не было. Руфрид старался не встречаться с Танфией глазами; она ощущала на себе его горящий взор, но когда она пыталась подловить его, юноша отворачивался с каменным лицом.

Седые близнецы трапезовали вместе с постояльцами, усевшись на концах стола и благожелательно улыбаясь всем и каждому.

– Мы слышали, - заметил Олберид, когда завтрак подошел к концу, - что к северу отсюда собирается большое войско.

– Это еще зачем?
– прищурился Элдарет, напрягаясь.
– Нас ищут, или рекрутов набирать вздумали?

– Полагаю, последнее, - небрежно бросил Сафаендер.
– Вряд ли это важно.

– Выяснить надо.
– Странник поднялся. Он уже был облачен в дорожную одежду.
– Я пойду на разведку.

– Я с тобой, - быстро предложил Руфрид.

– Не стоит. Я привык двигаться один. Вам нужен отдых.

– Нет. Я с тобой. Здесь я не останусь!

Элдарет вздохнул.

– Ладно.
– Он хлестнул взглядом намерившегося было встать Линдена. Только Руфрид!

– Я б лучше делом занялся, чем задницу просиживать!
– разочарованно воскликнул юноша.

– Чем больше нас будет, тем медленней мы поскачем, и тем скорей нас приметят. Останься и отдохни.

– Задницу просиживать?
– возмутилась Зоря.
– Это если очень повезет. Тут, чтобы живым остаться, надо пуп рвать.

Танфия и Линден потайной дверью прошли в конюшни вслед за разведчиками, чтобы покормить коней. Скакуны радостно фыркали, тыкаясь мордами в карманы хозяев. Танфия скормила Зарянке морковку.

– Возьми с собой мой элирский нож, - предложила она Руфриду, затягивавшему подпругу Ястребка.
– Может пригодиться.

– Спасибо, но он твой, а не мой.
– Он промедлил.
– Как прошла ночь с Сафаендером?

– Я провела ночь не с ним. Я спала на кушетке. Хотя тебя это не касается.

– Точно.
– Юноша проскользнул под шеей Ястребка, приподнял седло и осторожно опустил, приглаживая волос под ним.
– Надеюсь, от восторга ты не забыла про свой талисман из дерева арх.

– Ну ты наглец!
– Девушка едва сдерживалась.

– А как насчет тебя с той девицей-элиркой?

Руфрид обернулся, впервые за утро глянув ей в глаза.

– Так я и думал! Ты все еще злишься из-за Метии, да? Это твоя маленькая месть?

– Какая месть? Ничего между нами не было! Нет, я не злюсь, Руфе. Все куда хуже. С того дня я тебе перестала доверять.

– Ты мне не доверяешь, - потрясенно повторил он.
– После всего, что мы пережили вместе?

Он оттолкнул ее, выводя Ястребка во двор. Танфия не могла вымолвить ни слова. Элдарет, выходивший в переулок проверить, нет ли солдат, вернулся и сел на гнедого мерина, уведенного у солдат днем раньше.

– Нас не будет пару дней, - предупредил он.

– Прощай, Танфия, - резко бросил Руфрид, и натянул поводья.

Танфия глядела ему вслед, разрываясь между обидой и яростью. Или это не он был неправ? Кому вообще надо извиняться?

Линден затворил и запер за разведчиками ворота.

– Что, во имя всего святого, на вас двоих теперь нашло?
– спросил он несчастным голосом.

– Оставь, Лин.

Она повернулась, чтобы уйти, но Линден схватил ее за руку.

– Я не виню Руфрида! Видел я, как ты крутишься перед Сафаендером. Против него я ничего не имею, но боги, Тан, это уже слишком! Ты забыла, зачем мы шли?

– Нет!
– огрызнулась она.
– Но по-моему, мы только перецапались меж собой, а до Имми нам все так же далеко!

Когда вокруг них с Элдаретом зашелестел березняк, Руфрид ощутил себя почти по-человечески. Но холодный ком гнева в груди не растаял.

Он любил Танфию больше жизни. Но простить ее он не мог. И странное дело - а он ей верил - она ведь ничего дурного не совершила. Всего лишь глянула на этого изнеженного труса-поэтишку. Но этого было достаточно.

Он знал, что потерял ее.

Так же сильно, как любил Сребренхольм, Руфрид возненавидел убежище. Его тянуло обратно в лес, и чтобы они были одни с Линденом и Элдаретом, ехали, сражались... и спасли в конце концов Изомиру, чтобы Линден мог быть счастлив.

– Руфрид, - проговорил Элдарет, - мне жаль... насчет тебя и Танфии.

– Забавно. Все заметили.

– Слепой бы увидел.

– Ну, между нами уже давно все не слава богам. И не было - разве что одну-две ночи.

– Но ты ее очень любишь.

– Хотел бы я перестать. Думал, она чувствует то же... а оказалось, я себе сам голову дурил.

– Пропади этот Сафаендер пропадом.
– Голос Элдарета был суров.
– Он мой лучший друг, но иногда мне хочется его убить. Он всегда так делает.

– Как?

– Влюбляется в заблудших и беспризорных. И влюбляет в себя. У него это само собой выходит.

Руфрида затопил гнев.

– Ублюдок!
– сплюнул он.

И все же... конечно, он не хотел, чтобы Танфия страдала, но в нем зародилась извращенная надежда - вдруг она научится на этой ошибке?

– Танфия не заблудшая овечка, поверь, - ответил он, вздохнув.
– Она умеет вертеть людьми, когда ей это выгодно.