Янтарный дым

Он глубоко вздохнул. Матерь сжала его руку, прежде чем провести дальше в слабо освещенную пещеру.

— Есть успехи в твоем обучении?

Ее запахи корицы и ванили боролись за его внимание, и он подавил чих. Аромат был довольно сильным, но граничил с удушающим.

— Ты вытащила меня из Вологды. Это в центре России, где холод настолько пронизывающий, а ветра настолько сильные, что могут разделить человека пополам, — Алек посмотрел на брови Девы, сведенные в беспокойстве. Ему нравилось рассказывать сказки о своем героизме самой младшей матери. — Хотя моя миссия была крайне опасной, я смог преследовать и поймать Соломона — сбежавшую душу. Вы найдете его там, где он должен быть, — самодовольно добавил он.

Матерь закатила глаза.

— Соломон — вор. Он украл лекарства из деревни и продал их.

— Опасный вор, — пробормотал Алек с ущемленной гордостью.

— Сын, я видела Соломона. Смерть ему к лицу. Не сомневаюсь, что ты все сделал правильно и прошел обучение по достоинству, но тебе придется столкнуться с более могущественными врагами.

— Еще не встречал противника, которого бы не смог сокрушить меня.

— Ты всего несколько раз был в Царстве смертных и еще столкнешься с более опасными врагами.

— Заверяю тебя, Матерь, когда я их встречу, результат не будет отличаться. Я еще мало тренировался, но докажу себе, что достоин быть Бессмертным Воином Тартара, а наш дом наконец-то освободиться от этого проклятия.

— Да, ты будешь со всей силы биться о каменную стену, пока в ней не останется дыры размером с твою голову, — фыркнула Старица.

Дева собрала свои каштановые волосы с плеч, садясь за гранитный стол.

— Вот почему мы и позвали тебя домой, сын мой. Последний смотровой бассейн в зале Эха высох. Мы больше не можем видеть Царство смертных.

— Мы беззащитны, — серьезно добавила Матерь.

— Вы не беззащитны. У вас есть я, матери. Отправьте меня назад в Царство смертных, и я стану вашими глазами, — он вытащил стул и сел рядом с Девой.

— Нам придется. Тем не менее, мы знаем, что ты тренировался совсем недолго, и мы не должны упускать это из вида. Цена слишком велика, — сказала Старица.

— Я знаю, чем мы рискуем: жизнями смертных и нашим местом в Преисподней. Я справлюсь.

— Это не та битва, в которой можно биться и выиграть за один день. Понадобились столетия, чтобы собрать зло, закованное здесь. Ты дурак, если думаешь, что можешь сделать то же самое так быстро, — сказала Матерь.

— Я не дурак и не боюсь действовать. Зло, свободное в Царстве смертных, должно научиться бояться меня, как раньше боялось великого Тартара, — строго сказал Алек.

— Со временем так и будет, сын мой, — Дева положила руку ему на плечо. — И с помощью ты добьешься перемен быстрее, чем в одиночку. Душа Пифии наградила нас невероятным подарком, который поможет тебе.

Старица села возле Матери.

— Она одарила каждую из нас правом воззвать к одному из своих потомков, так что ты сможешь возродить древнюю силу Оракула, сохранившуюся в её родословной. Как ты уже догадался, можешь перемещаться в Царство смертных, но если останешься там надолго, то потеряешь своё бессмертие и другие божественные дары. Ты не сможешь спасти смертных, если их мир заберёт у тебя всё, что может помочь им спастись. Вместе, ты и этот потомок Пифии, вы положите конец тьме Тартара и принесёте свободу Царству смертных от древнего зла.

— Мне не нужна помощь, матери, — настаивал Алек. — Кто бы он ни был, он будет только путаться у меня под ногами.

— Нет, — мягко поправила Старица. — Не будет. И это не он.

— Человек, который будет бороться на равных со мной, — девчонка? — Он наморщил лоб. — Я видел многих девушек, матери. Я видел, как они ведут себя в мире смертных. Они не такие, как вы. Как девушка может помочь мне защитить и восстановить Тартар и Царство смертных?

— И это всё, что он услышал, — Старица сделала глубокий вдох со своего места за столом. — Твоё тело останется навеки молодым, но надеюсь, что это касается только тела, — дамский смех заставил воздух вокруг них мерцать, а луноцветы в центре стола внезапно раскрылись нежными цветками цвета младенческой плоти.

— Она не простая девушка, — поправила Матерь. — Она — потомок Пифии.

— И кто такая Пифия?

— Узнаешь. Позови ее. Она предвидела это и придет, — заверила Дева.

— Если она предвидела это, то почему не тут сейчас? Почему я должен вызывать ее?

— Уважение, — Старица со скукой во взгляде посмотрела на него. — Пифия — первый Дельфийский оракул. Она не поможет, если не наладить канал связи как следует.

— Тогда я лучше начну. Если она ждёт моего зова, это будет не сложно, — Алек закрыл глаза и попытался заговорить наиболее могущественным тоном. — Пифия, нет. Позвольте мне начать сначала, — он прочистил горло. — Пифия, приди ко мне, — он ощущал, что женщины раздражены тем, что ничего не произошло. — Оракул, я призываю тебя, — Алек открыл глаза и увидел недовольные лица матерей. — Она не слышит.

— Алек! — Голоса фурий слились воедино, когда они отчитывали сына. — Ты — воин Подземного царства. Способность призвать Оракула или кого-либо из богов живёт в тебе. Соберись.

Он немедленно выпрямился и сделал, как велели матери. Алек сконцентрировался, ища в себе силу греческой крови, дарующую ему способности. Он снова закрыл глаза.

— Пифия! — Властные нотки, которые он не мог признать как свои, прорезались в голосе. — Древний Оракул, покажись! Укажи мне путь. Позволь мне узнать от тебя своё будущее.

Женский смех с придыханием заполонил его слух. Он жадно открыл глаза. Сияющая белая фигура материализовалась и пританцовывала позади матерей, становясь четче.

Фурии встали и, обернувшись, поклонились призраку.

— Добро пожаловать в Тартар, Дельфийский Оракул.

— Принимаю ваше приглашение. Садитесь.

— Приглашение исходит не от нас, Оракул, — Дева указала на Алека, и Пифия, заметив юношу, бросила любопытный взгляд в его сторону.

— Пифия, рад, что ты смогла прийти, — взгляд Алека скользнул по её телу. Она была великолепна; её глаза были как янтарь, инкрустированный в превосходную статую. Густые цвета лунного света волосы лежали на обнажённой груди, а прозрачная юбка развевалась вокруг её ног.

— Хм. Он выглядит как человек. На вкус… — язык проскользнул между её губ и извивался в воздухе, — как человек. Даже разговаривает как смертный. Но кто он?

— Был бы счастлив позволить тебе осматривать меня и дальше. Может, после обеда в Царстве смертных? — ухмыльнулся он.

Уголки её губ приподнялись.

— Иди сюда.

Чем ближе подходил Алек к древнему существу, тем ощутимей становилось тепло её кожи.

— Ближе, — Пифия медленно прикусила нижнюю губу, в то время как её глаза, похожие на драгоценные камни, изучали его. — Считаешь, что можешь исполнить желания могущественного Оракула?

— Конечно, — улыбнулся он.

В то время как её взгляд блуждал, Алек заметил, что её внешность стала изменяться. Через мгновение он больше не видел в ней богине подобного существа. Вместо этого широкая улыбка озарила её лицо, выпуская наружу отвратительные языки: они были влажные и медленно скользили из её зубастой пасти, как раздутые пальцы утопленника. Её глаза вздрагивали в своих гнёздах, изнывая от столетий, в течение которых она заглядывала в будущее.

Алек заставил себя не отскочить от неё подальше.