Январский гром

— Насчет мая мне ясно, товарищ Кулик, но какие события возможны летом — где на ваш взгляд враг попытается наступать?

— Вряд ли на Москву или Ленинград — сил столько нет, чтобы на этих направлениях успеха добиться. А сейчас деблокировать Демянскую группировку трудно — нет резерва, грязь пошла, к тому же мы Холм взяли, теперь его как-то возвращать нужно. Если немцы на прорыв не пойдут, будем их осаждать там только с одной целью — завязать ожесточенное воздушное сражение и попытаемся сбить как можно больше вражеских транспортных «юнкерсов». И вот тут нужна помощь Ставки, товарищ Сталин…

Линия фронта в этой альтернативной реальности к началу марта 1942 года вернулась на положение второй половины июля 1941 года, когда Красная армия отступила к Лужскому рубежу и удерживала за собой Эстонию. С небольшими приращениями в районе выступа в Сланцах, на линии Гдов — Сабск. С большой кровью и напряжением силал с трудом отбили за три месяца наступления то, что потеряли летом сорок первого за несколько недель…

Глава 56

— Если в Рыбинске с производством мотора М-17Т не подведут, то план по производству мы выполним полностью. Только вместо Т-50 будут построены САУ с 76 мм длинноствольной пушкой. Все равно с дизелями «половинками» большие сложности, «задел» заканчивается, и нет смысла ради них изменять производство В-2, или как сейчас делать на «коленке». А так вполне ходовая машина будет, «расходной материал» для стрелковых соединений, если так можно сказать, сделанный по типу германских штурмовых орудий, только с уклоном в противотанковую оборону. А потому «тридцатьчетверки» делать исключительно дизельными, и это будет единственный тип танка в наших механизированных корпусах. И все другие средства — самоходки, мостоукладчики, инженерные машины делать исключительно на его шасси — мехкорпуса должны быть вооружены единым типом танка, это снимет массу проблем. СУ-50 пойдет исключительно в войска со своим бензиновым двигателем — ее задача помогать пехоте в обороне и наступлении. Такие машины тоже нужны, и очень дешевые — терять «тридцатьчетверки» при поддержке пехоты дорогое удовольствие.

— Хорошо, товарищ Кулик, — после долгой паузы отозвался Сталин, — мы понимаем вашу озабоченность. Но остановится производство, пусть на неполный март и начало апреля, как вы справитесь?

— Если будут двигатели, то пушки установим, сняв с лафетов либо с вышедших из строя БТ или «двадцать шестых». Часть двигателей тоже снимем — лучше делать хорошо забронированные самоходки, у которых есть определенные шансы выжить на поле боя. У Т-26 и БТ, в условиях насыщенности фронта противотанковой артиллерией таких возможностей нет. Даже пехоту возить не смогут — слишком большие силуэты. Эти танки можно использовать исключительно в качестве тягачей или инженерных машин — там тонкое бронирование хоть как-то защитит экипажи от осколков. А разнарядка будет выполнена — полторы тысячи САУ до конца года Кировский завод выпустит, если не будет задержек в отправке комплектующих.

— Не будет, товарищ Кулик, зато проблема с дизелями для «тридцатьчетверок» значительно облегчится. Можете делать свои «полтины», они ничем не хуже «артштурмов», судя по донесениям. Можете их вооружать даже трофейными пушками, раз им нашли применение.

Сталин хмыкнул, было видно, что настроение у вождя немного улучшилось. Все германское вооружение было решено передать в дивизии 23-й и 7-й армий, что стояли в глухой обороне на перешейке и в Приладожской Карелии. Бои там шли с крайне низкой интенсивностью, расход боеприпасов минимальный, встречались участки фронта, где вообще не стреляли целыми неделями. Финны не демонстрировали никакого желания умирать за интересы рейха, и такое «необъявленное перемирие» их вполне устраивало. Как и советских людей в серых шинелях — приказано не воевать и не стрелять без нужды, вот и хорошо, службу на перешейке вообще за курорт принимать стали. Вот только зимой то один, то другой батальон из полков там постоянно «выдергивали» из состава — и отправляли на фронт в качестве лыжников, боевой опыт получать, не «отлынивали».

— Интересно получается — финны против нас воюют царским и советским оружием, а мы будем воевать с ними германским. А таком я помыслить не мог раньше, но хорошо — будь по-вашему. Надеюсь, что ты не ошибешься и на этот раз по своему обыкновению.

После сказанных слов связь прервалась, и Кулик положил телефонную трубку, утер платком пот со лба. Жданов на него смотрел внимательно, ничего не говорил, просто ждал пока Григорий Иванович отойдет от разговора, в котором постоянно пребываешь весь на нервах.

— Все фронты перейдут к обороне до июля — будет приказано накапливать резервы и доукомплектовать до полного штата все механизированные корпуса. Последние будут теперь укомплектовывать исключительно «тридцатьчетверками», производство позволит восполнить потери, хотя часть бригад получит американские танки «Грант» и «Стюарт». Но то временно, пока убыль восполним. А так все — будут мехкорпуса — вражеское наступление не страшным окажется, не те силы у немцев, потери понесли, да мы сами многому научились. Теперь все от промышленности зависит — насколько быстро она армию всем необходимым напитает, со снарядами уже проблемы.

— Пороха в поставках идут, взрывчатка. Те же паровозы поступать стали, станки и оборудование, автомобили, радиостанции и вооружение. И учти — Ленинград ведь не в блокаде, у нас сейчас все заводы задействованы, восполнение станочного парка началось. Я ведь каждый день на предприятиях бываю, и могу сравнивать то, что было, и то, что есть на настоящий момент. И особенно то, что скоро будет.

Жданов тяжело вздохнул — как член ГКО он отвечал за все северо-западное направление, и напрямую за Мурманск, через который в рамках ленд-лиза шли поставки союзников.

— Вот о том я и говорю. Видишь ли, Андрей — мы начали сейчас выпускать оружие, которое появится только в сорок третьем, даже в сорок четвертом годах. Те же РП-46 как КДС даже лучше вышли, со станком, так что СГ-43 уже без надобности, а «максимы» сняли с производства. ППС-43 уже на фронте, и выпуск с каждым днем растет. «Тридцатьчетверка» трехместной башней обзавелась, а «гадюка» мало в чем уступает по бронепробиваемости 85 мм пушке, которую сейчас Петров доводит. А ведь Т-34/85 только через два года должны появиться, а мы их теперь до самого конца войны гнать будем, только выпуск с каждым месяцем наращивать — и других танков не нужно, этого вполне на немцев хватит. Да, их сейчас мало, только в Тагиле делают, но к осени останется версия «МК», одна-единственная в производстве будет — идеальный вариант. И новый КВ с 85 мм пушкой в Челябинске уже летом появится, на год раньше — до ИСа дело не дойдет, да и не нужен он. Про самолеты я не говорю — мотор М-71 все же доведут, а когда двигатель обладает неимоверной мощью, многие проблемы решаются сами по себе. И все это хорошо, но тут есть главное — мы начинаем воевать иначе, и летом огульного наступления не будет, приказано крепить оборону. У меня возникло одно странное ощущение, от которого никак не могу избавиться…

Кулик вытащил папиросу, и внимательно посмотрел на карту, выпуская клубы табачного дыма. Потом тихо сказал:

— Так вот, о чем это я. А, вспомнил — ощущение, будто сорок второй год вместился в зимние месяцы. А сейчас как будто для нас сорок третий год начался, а для немцев время нормально идет. Но это так, образно выражаясь. Если мы серьезных ошибок не допустим, то немцы увязнут, прорывая нашу оборону. И не будет огромных потерь, и Сталинград продолжит работать дальше, а не превратится в руины, и не будет трагедии Севастополя. Хотя кто знает — если не хочешь рассмешить судьбу, не озвучивай мысли…

КВ-85 появился осенью 1943 года, на «облегченной» базе КВ-1с поставили увеличенных размеров башню, погон которой немного вышел за пределы подбашенного листа, на нем пришлось делать полукруглые вставки, что хорошо видны на снимке. Из-за больших размеров башни убрали верхний люк механика-водителя, впервые поставили нормальную командирскую башенку с открывающимися створками. Но выпустили меньше двухсот штук — на смену пришел «первый» ИС, за которым последовал и «второй»…