Япония и её секреты

Первым на борт забрался Эцио, чей вид был обманчив. Старик, но как ловко он взбирается! Добравшись до борта, он с ходу метнул четыре кинжала. Когда весь отряд оказался на палубе, сражаться уже не было необходимости: четверо стражников, что остались на страже, были мертвы.

Собрав луки и колчаны, он, вооружившись одним из них, передал оставшиеся тем, кто лучше всех обращался со стрелковым оружием. Вместе с ними занял позицию правого борта, дабы ударить по врагу с тыла. Другие члены отряда начали готовить судно к отплытию, занимая свои позиции на корабле.

Добежав до трапа, он, как и остальные, ошалел от увиденного. Со стороны защитников было что-то около полутора сотен наёмников вперемешку с солдатами Сугавара, и все они в ужасе огибали передовой отряд нападавших, точнее троих воинов, стараясь схватиться с обычными моряками. А не с этими ходячими машинами смерти.

— Готовься, — скомандовал он. Наложив тетиву, навёл лук за спины врага. Туда, где обнаружилось небольшое скопление лучников.

— Выпускай.

Раздался звук удара тетивы об наручи, и спустя миг три из четырёх стрел собрали жатву.

— Готовься, — вновь скомандовал он. В этот раз все стрелы нашли свою цель.

Третий раз выстрелить они не успели. Так как вражеские лучники, развернувшись, выстрелили в их направлении.

— Ложись.

Команда у Дориана опытная, а потому укрылись они быстрее, чем прозвучала команда командира.

Наконечники стрел вонзились в борт. Затем настал их черёд. После пятого выстрела вражеские лучники, потеряв большую часть товарищей, дрогнули. Тогда лучники навели смертоносное оружие в спины наёмников.

У них не было того милосердия, коим обладал орденский, а потому стрелы били на поражение. Он просил всех обойтись малой кровью, да только все его просьбы моментально забылись, как только началась схватка.

Когда наёмники поняли, что корабль захвачен, а атакующих с суши не остановить, они решили бежать. Перспектива умереть за золото их не прельщала. А слово честь им незнакомо.

На поле боя, а по-другому его никак не назвать, сражались только родовые гвардейцы, которым некуда было бежать. Случись так и они сбежали, то это лишило бы их чести, а это означало смерть или позор для семьи труса. Неважно, были они там или нет. Ваш родич сбежал, а значит и вы трусы.

— Убрать луки. Бегите и помогите остальным. Спускайте вёсла пора сваливать.

Отдав последние распоряжения, японец стремительно спустился по трапу и побежал к Кайто. Тот был окружён тремя солдатами с нагинатами. Мечник мог сражаться с этим оружием, но против троих противников у него было мало шансов на спасение.

— А почему в одного тут развлекаешься? А как же друзей позвать? Меня, например. Нехорошо, друг мой, ой как нехорошо.

На деле друзьями они раньше не были, но схватка с вулпесами изменила их отношение друг к другу.

— Вали отсюда. Это мои трофеи. Иди себе своих поищи. Вон там вроде у Гарда ещё немного из гвардии Сугавара бегает.

— Как говорит Артур — фу таким жадным быть.

— Ничего, переживу.

От такого трое солдат пребывали в лёгком шоке. У них вроде как преимущество, вот только теперь им так не казалось.

— Помнишь, о чём он просил?

— Да помню, помню, — ответил он с лёгкой раздражительностью. — Вот скажи мне. Как такой, как он, может быть таким милосердным? — спросил Кайто, отражая выпад нагинаты и сразу же атакуя в ответ. Он нанёс порез на плече противника, заставив того выронить оружие.

— Первый есть.

Настоящий воин — это тот, в ком есть милосердие, — с пафосом произнёс Непобедимый. Отбив древко, приблизился к сопернику, лишая его преимущества в оружии. Затем он ударил ногой в коленную чашечку, и мужчина согнулся. В этот момент Ичиро нанёс удар рукоятью в висок, отправив противника в нокаут.

А мне кажется, стать милосердным можно лишь тогда, когда можешь себе это позволить. Как раз в его случае, потому как убить парня точно не смогут. По крайней мере, никто из тех, кто мне известен. Сострадание и милосердие — привилегия сильных мира сего. А он очень сильный, вообще не понимаю, как с ним сладить. Он будто предвидит все мои действия заранее. Последние слова он проговорил сквозь зубы. Нагината третьего противника с силой угодила в бок. Броню не пробило, тем не менее удар был сильный и оттого крайне болезненный.

Реакция Татитбана была молниеносной: схватив оружие за древко, он резко рванул его на себя. Не ожидавший такого поворота событий боец встретился с рукоятью меча. Результатом чего стал сломанный нос.

— Ну ты и… — проговорил с издёвкой Ичиро, наблюдая за поединком. Вмешиваться было бы некрасиво с его стороны.

— ЧТО опять не так?!

— Зачем ему нос сломал? Тебе дважды сломали, а теперь и ты со всеми так поступаешь? Плагиат чистой воды. Нет бы что-то своё придумать, так нет, повторяет за моим учеником.

— А тебе что, никуда идти не надо?

— Не-а. Мне и тут неплохо.

Несмотря на то, что лицо Токугавы скрывала маска, бывший начальник охраны Харуки нутром чувствовал, как тот лыбится. Не улыбается, а именно лыбится.

— Как закончишь с этим всем, требую спарринга.

— С превеликим удовольствием, — ответил Ичиро.

Недалеко от основного места схватки он услышал, как Гард матерился от всей широкой души, после того как Этьен прокричал ему: «12-7 в мою».

Эти, как всегда, — тяжело вздохнув, Токугава отправился к ним.

***

Административное здание на пристани Коти.

Незадолго до начала операции.

— Послушай, Этьен, а у тебя дома жена есть?

— Нет. Как-то не сложилось. Была дама сердца… В общем, не сложилось.

— Понятно. А у тебя, Кайто? Жена, дети, собака?

— И жена, и дети, и собака.

— О как! А чего ты тогда с нами носишься, а не с семьёй?

— Мне нельзя к ним.

— Почему? — Все в изумлении уставились на новичка.

— По нашим обычаям, чтобы моя семья и род не были опозорены моим поражением, кто-то должен умереть. Так как Артур запретил мне совершать сэппуку, это должен был сделать кто-то из семьи. Поэтому мне пришлось отказаться от Татитбана и стать ронином.

— Глупости эти ваши обычаи. Забирай семью и переезжай на Сокотру. Поживёте как свободные люди. Мир повидаете, мяса вдоволь наедитесь. Вкусного пива попьёшь. У них оно лучшее, что мне доводилось пробовать. А твои дети получат образование и профессию. Любую, между прочим, и всё бесплатно.

— Как это бесплатно?

— А вот так. Наш общий друг в своих странствиях собирает мастеровых, учителей и прочий учёный люд. Даёт им деньги на переезд, покупает им дом в городе. За это они должны работать на орден.