Япония и её секреты
Шрифт:
Когда я дошёл, передо мной не было каких-либо ворот, высоких заборов или стен. Только двое самураев, одетых в цвета рода.
Показав им пригласительное письмо, охрана без вопросов расступилась, пропуская внутрь. Не успел я сделать и шагу, как ко мне подбежал слуга для сопровождения. Поклонившись, он попросил идти за ним.
Сама территория была не особо огромна, но приличных размеров. Дом, к которому мы двигались не спеша, находился как бы в центре ухоженного парка, окружённый деревьями, цветочными клумбами и разными скульптурами.
— Очень мило у вас здесь.
— Благодарю,
Мне повезло оказаться в Японии в период цветения сакуры. Её цвет листьев и запах оказали на меня умиротворяющее воздействие. Хотелось сесть на траву и наблюдать за колышущимися листьями. И к чёрту весь мир. Интересно, а получится посадить их в нашем замке? Решено. Когда вернусь, захвачу с собой черенки. Пусть Леонард подумает, как с ними сладить. После того как я ему привёз мешок вкусного чаю, он не должен мне отказать.
— Здравствуйте, Осаму Сога! Я хотел бы выразить свою благодарность за приглашение. Один только вид вашего парка сделал мой день поистине особенным. Когда я увидел сакуру, мне показалось, что этот мир заслуживает того, чтобы за него умереть, лишь бы этакие прекрасные виды продолжали существовать. ИИ их точно не оценит. Вырубит к чёртовой матери и останутся они исключительно в памяти серверов.
— Дня доброго, Артур Сергеевич. Мне приятно слышать, что даже в таком юном возрасте вы умеете ценить красоту, которая нас окружает. Особенно приятно, что ваши слова идут от сердца.
— Если вы не возражаете, я бы предпочёл, чтобы наша беседа состоялась где-нибудь в саду. Среди всей этого великолепия природы я ощущаю себя более свободным.
— С радостью возьму на себя роль проводника. Ведь мне довелось поучаствовать в создании каждого уголка этого чудесного сада.
Я на это уважительно поклонился. Такое отношение заслуживает уважения. Этот человек не боится замарать руки. Чую, мы с ним поладим. Только вот…
— Прошу прощения за то, что лезу не в своё дело, а как вы себя чувствуете?
Первым на его внешность обратила Олька, а уж после указала мне. Выглядел он слегка похудевшим и бледноватым. Кожа покрылась капельками пота. Притом, что он был одет в лёгкую юкату и находился в тени в ожидании гостя.
— О, не стоит беспокоиться, всё хорошо. Всего лишь накопилось много дел, которые требуют моего личного участия. Вероятно, сказывается усталость. «Отчего в последнее время плохо ем и даже похудел», — сказал он, оттягивая двумя пальцами окуми. — Мне 67 лет, и это тот возраст, когда каждое утро радуешься, что можешь встать самостоятельно.
— Простите за мою назойливость, но всё же не расскажите чуть подробнее?
Он на мгновение задумался, будто взвешивая, разумно ли делиться со мной своими мыслями. Но затем, решительно тряхнув головой, он начал говорить.
— С утра немного болело в груди… — не договорив, он согнулся в приступе кашля, а из его рта на деревянный пол крыльца брызнула кровь.
На крыльцо тотчас же вылетела девушка в розовом юкату и с криком бросилась к упавшему мужчине.
— Дедушка! — она упала на колени рядом с ним, пытаясь
помочь тому встать.— Чикао, срочно вызови лекаря!
Слуга мигом убежал куда-то вглубь дома.
Несмотря на всю трагичность ситуации, я замер, не в силах оторваться. Её красота пленила мой взор. Столь красивой японки мне ещё не доводилось видеть. Она будто ангел. Чуть позже сестра сравнила её с Нанако Ацусима, японской актрисой, жившей до всеобщей катастрофы, чьи фильмы до сих пор хранятся в Библиотеке Гармонии. Я так и пялился на неё, пока из дома не выбежали несколько человек.
Седой старик, быстро осмотрев господина, скомандовал, чтобы того отнесли в его покои. Про гостя же все как-то забыли, отчего я не задумываясь пошёл следом.
Прошло около получаса, когда ко мне обратилась та самая внучка Осаму.
— Артур-сан.
— А? О, простите, я задумался.
— Меня зовут Анеко Сога. Мой отец Кохей, старший сын главы рода. Его сейчас нет в поместье, так мне поручили вас проводить и извиниться за то, что всё так вышло.
С этими словами девушка поклонилась.
— Как он?
— Ему нездоровится. Тору-сан говорит, что болезнь, одолевшая дедушку, неизлечима. Боюсь, всё плохо, — тут она не выдержала и разрыдалась. Но быстро утерев слезы, вновь поклонилась. Так она извиняется за проявленные эмоции.
Ох уж эти японские женщины.
— Возможно, я смогу спасти его, если вы позволите мне осмотреть больного.
— Вы лекарь? Но вы так молоды?
— Искатель. Из ордена «Искателей истины». Слышали про нас?
— Да. Про вас ходит много слухов.
— И какие вы слышали?
— Вы изготавливаете эликсиры, способные поднять мертвеца.
— Нет, на такое мы вряд ли способны. А вот прирастить отрубленную ногу — это запросто. Ой, прошу прощения за такие подробности. Так могу ли я…?
— Обождите здесь, пожалуйста. Мне нужно уточнить этот вопрос у нашего лекаря.
— А разве вы здесь не главная, пока дедушка не в состоянии?
Почему я напирал, да потому что знаю я местных целителей. Им гордость не позволит, если какой-то пацан утрёт им нос. Нет, бывают и нормальные среди них, только времени выяснять, так ли это, или нет, не хочется.
Уйди я отсюда, и шанса помочь мне более не представится. А он мне надобен живым. Работать с его сыном я не то, чтобы не хочу, он элементарно не потянет. Он вроде, как и трудолюбивый малый, да только управленец из него так себе. Люди его уважают за трудолюбие и справедливое к рабочим отношение, но мне этого мало. Нужен тот, кто способен проконтролировать более широкий объём работ. Как говорится, в его случае слишком много «Но».
— Вообще-то да.
— Если вам дорога жизнь деда, позвольте мне протянуть вам руку помощи. Боюсь, промедлите, и станет поздно.
Она недолго боролась с собой. Попросив следовать за ней, она провела по длинному коридору до спальни, где и обнаружился на кровати бледный самурай, чья юката была вся в крови, а сам он лежал без сознания.
— Анеко-сан, зачем здесь этот гайдзин? — вышел к нам навстречу тот самый целитель.
Ну что я говорил. Гонору в нём на троих хватит. Эх дать бы ему шалбан, да нельзя. Тогда точно выгонят. А мне город надо строить.