Японские сказки
Шрифт:
Вор-вор-ворон,
Где ты закоптел?
Выкради краски,
Выкраси перья.
— Да, друг, беда нам от этих озорников. Но скажи мне, что на свете нового, небывалого?— Каркнуть по правде — ничего. Ах да, вспомнил. Расскажу я тебе, что в наших краях случилось. Лет шесть назад, не соврать бы… Да, точно, шесть лет назад строил один крестьянин кладовую. Стали настилать крышу из дранки…— Драную, драную крышу?— Да нет, из дранки. Словом, стали дощечки одну к другой приколачивать. И случилось так, что заползла на крышу змея, её невзначай и прибили гвоздём. Лежит змея полуживая и не умирает. Все эти годы её кормит верная подруга. Приползёт к ней, и плачут они обе, плачут… Растёт чужое горе над домом, словно чёрная туча. И тут пришла к крестьянину беда: заболела его единственная дочь.— Кра-кра-красивая?— Красавица, да ещё какая! Жаль её! Если никто не догадается приподнять доску и освободить змею, то змея умрёт. В тот же миг умрёт и девушка. Много раз летал я над крышей и каркал об этом во всё горло, да что проку! Никто меня не послушал.Другой ворон отвечал ему:— Правда твоя, непонятливы люди! Как громко ни каркай, всё им невдомёк.Наговорились вороны и разлетелись в разные стороны.Услышал это старик и подумал: «Хорошо, что на мне чудесный колпак! Надо скорей идти спасать девушку. Но раньше выряжусь-ка я чародеем, а то и не поверят».Сплёл старик из соломы высокую-высокую шапку с острым концом, обклеил её пестрой бумагой и напялил на голову. Вот приходит старик к дому крестьянина и кричит у ворот:— Гадатель пришёл, гадатель! Всё на свете разгадать могу, что, отчего и почему случилось.Позвал хозяин старика:— Эй, гадатель, не стой у ворот, зайди ко мне в дом, погадай!Зашёл старик в дом, спрашивает:— А что ты узнать хочешь? Может, есть у тебя какое-нибудь заветное желанье?— Одно у меня есть заветное желанье: чтобы дочка выздоровела. Болеет она уже много лет. А какая болезнь на неё напала, ни один знахарь понять не может.— Хорошо, я погадаю. Только надо мне сперва на больную посмотреть. Ведите меня к вашей дочери,— говорит старик.Лежит девушка, тонкая, жёлтая, словно листок осенью. Вот-вот упадёт листок с ветки…Сел старик у изголовья больной, забормотал про себя, будто заклинания читает:
Гуру-гуру, буру-буру.
Хвороба — вон.
Здоровье — в дом.
Буру-буру, гуру-гуру.
Бормотал он, бормотал, что в голову придёт, а потом и говорит хозяину:— Строил ты шесть лет назад новую кладовую, крышу над ней настилал да невзначай прибил гвоздем змею. Страдает змея, день и ночь мучается. За это змеиное племя болезнь на твой дом наслало.— Правду говорит гадатель! — воскликнул крестьянин.— Как раз шесть лет назад строил я кладовую… Надо скорее освободить змею.Тут же позвали соседа-плотника. Полез он на крышу и стал поднимать дощечки… А под одной и в самом деле змея лежит, вся белая, высохшая, еле живая.— Вот она, причина болезни! — сказал старик.Осторожно положили змею в корзинку, поставили корзинку на берегу ручья и давай поить и кормить змею. Стала змея оживать.В то же самое время стала и девушка поправляться. Вернулась к девушке прежняя красота. А как отпустили змею на волю, девушка и совсем выздоровела.То-то пошло в доме веселье.Подарил крестьянин старику новую одежду. Решил старик свет посмотреть и отправился странствовать.Ходит он из деревни в деревню, из города в город.Однажды сел он отдохнуть под раскидистым деревом возле дороги. Глядь, снова прилетают два ворона. Уселись они на дереве и повели между собой разговор.— Тоскливо жить всё в одном и том же городе, мало слышишь нового,— жалуется первый ворон,— поневоле улетишь в другие края.— Да что ты! — отвечает второй ворон.— А вот у нас, в нашей маленькой деревушке, случилось небывалое. Тяжко заболел один крестьянин, не сегодня-завтра умрёт. А всё отчего? Лет пять назад пристроил он к своему дому ещё одну комнату. Чтобы расчистить место, срубил он старое камфарное дерево. Остался пень стоять возле самого дома, и течёт на него дождевая вода с крыши. Не погибли корни дерева, каждую весну дают они новые побеги. Да только их тут же обрезают. И жить дерево не живёт, и умирать не умирает. Вот и постигла крестьянина за это тяжёлая кара…— А ты каркал на крыше, сказал, от чего болезнь приключилась?— Каркал, каркал, даже охрип. Да разве люди что понимают!— Правда твоя. Прошлую ночь у нас в городе воры дом обокрали. Уж как я кричал: «Караул, караул!» И всё без проку, не проснулся никто. Но рассказывай дальше.— Страдает камфарное дерево, мучается, бедное. Каждую ночь из горных лесов приходит множество деревьев навещать своего несчастного друга. Уж дали бы ему люди жить на свободе или выкопали бы, чтоб сразу засохло и не мучилось больше. Тогда бы и крестьянин сразу поправился…Услышал старик рассказ ворона и отправился в дальний край к больному крестьянину. Пришёл и кричит у ворот:— Гадатель пришёл, гадатель!Выбежали люди из дома и зовут старика:— Гадатель, зайди сюда, хозяин тебя приглашает.Ввели старика в дом. Видит он: лежит на постели больной, еле дышит. Сел старик у его изголовья и спрашивает:— О чем же вам погадать?— Погадай, долго ли мне мучиться? Или, может, есть на свете какое средство спасти меня.— Не горюй! — говорит старик.— Я узнаю причину болезни и вмиг тебя вылечу. Для меня это проще простого.Забормотал старик про себя:
Гуру-гуру, буру-буру.
Хвороба — вон
Здоровье — в дом.
Буру-буру, гуру-гуру.
Бормотал, бормотал старик,
Петух, нарисованный на свитке
Случилось это давным-давно. Жил в одной деревне старейшина. Очень любил он разные диковинные вещицы покупать. Были у него сосуды красоты невиданной, тарелки, серебром отливающие, а уж картин и свитков и вовсе не счесть. Одним словом, богач. Приехал как-то раз в ту деревню заморский торговец. Издалека приехал, товару привез видимо-невидимо. Позвал его богач в гости. Вот сидят они, беседу ведут.
– Слышал я, - говорит торговец, - что очень ты богат, и хранится у тебя много разных чудес.
– Да что ты!
– махнул рукой старейшина.
– Какие это чудеса? Ты вот, небось, по свету столько всего повидал, что тебя ничем не удивишь.
– Что правда, то правда, - согласился торговец.
– Много на свете невиданного. Да вот хотя бы это. Достал он маленькую шкатулочку и богачу протянул. Открыл ее богач, видит - лежит в шкатулке рыболовный крючок.
– Что это?
– удивился он.
– Не простой это крючок, - объяснил торговец, - а тот самый, который боги в руках держали - он ведь помогает спуститься в подводное царство.
– Вот чудеса!
– воскликнул богач.
– Неужто тот самый?
– А у тебя есть что-нибудь необычное?
– спросил его торговец.
– Есть, - кивнул богач.
– Купил я удивительный свиток. На нем петух нарисован. Посмотришь - ни дать, ни взять - живой! Но вот чудо так чудо - каждое утро, чуть рассветет, кукарекает петух, заливается!
– Быть того не может!
– не поверил торговец.
– Где ж это видано, чтоб нарисованные петухи кукарекали?
– На свете и не такое бывает!
– засмеялся богач.
– Надо же, - не переставал удивляться торговец, - сколько на свете живу, а такого не слышал. Что-то не верится мне. Давай поспорим. Если и вправду твой петух на рассвете запоет, отдам я тебе весь свой товар, а если нет, то ты мне столько добра отдашь, сколько мои лошади унести смогут.
– Да зачем спорить-то?
– не понял богач.
– Все равно ты проиграешь - петух каждое утро поет.
– Не верю!
– заупрямился торговец.
– Давай поспорим!
– Ладно, - согласился богач, - давай. А до рассвета уж недолго осталось. Только заря заниматься стала, поднял петух на свитке голову, да как закричит: коккэко! коккэко! коккэко! Чего только на свете не бывает!
– Поет! Поет!
– воскликнул торговец.
– Вот невидаль-то! Отдал он богачу свой товар и в тот же день домой отправился. Вернулся он и всем в своем краю рассказал о петухе со свитка.
– Что же ты за дурень такой!
– стали над ним смеяться.
– За одно "коккэко" весь товар отдал! "И то правда, - подумал торговец, - несправедливо это". Стало торговцу жалко своего товара и очень захотелось во что бы то ни стало обратно его вернуть. "Петух, конечно, сокровище чудесное, - думает, - да товар-то лучше, за него большие деньги получить можно". Собрался он в дорогу и снова в ту деревню поехал, где старейшина жил. Обрадовался богач, его увидев: - Заходи, - приглашает, - очень я тебе рад.
– Понравился мне твой петух, - говорит торговец.
– Всем я в своем краю о нем рассказал. Да только не верят люди! "Не бывает такого!" - говорят.
– Как же не бывает?
– удивился богач.
– Ты же своими глазами моего петуха видел, да и пение его слышал!
– Вот то-то и оно, - покачал головой торговец.
– Понимаешь, сомнение ко мне закралось: вроде слышал я твоего петуха, а вроде и нет. Уж и не знаю, приснилось мне его пение, что ли...
– Как приснилось?
– не понял богач.
– Мы же вместе петуха слушали.
– Не знаю... не знаю...
– замялся торговец и предложил: - Давай его опять на рассвете послушаем. Только вот снова спорить придется. Если запоет петух, мой товар у себя оставишь, а если не запоет, я его домой заберу. Идет?
– Странно все это, - пожал плечами богач.
– Но ты мой гость, пусть будет, как ты хочешь. Согласен! Лег он спать и крепко-крепко заснул. А торговец не спит: недоброе дело задумал. Встал он тихонько, к свитку подошел, постоял немного, а потом из-за пазухи достал что-то и рукой петуха коснулся. Скоро и светать стало. Запели в деревне первые петухи, а за ними и остальные. Только петух на свитке богача молчит. Подошел богач к свитку, понять не может, почему его петух голоса не подает.
– Что случилось? Что за беда стряслась?
– Так я и думал, - зевнул торговец, - приснилось мне тогда, что петух твой кукарекал. Правду люди говорили: не может нарисованный петух во все горло кричать.
– Как же не может?
– заплакал богач.
– Сколько дней он меня своим пением радовал.
– Раз петух утром не запел, проиграл ты наш спор, - сказал торговец, - Отдавай мне скорее мой товар. Ничего не ответил ему богач. Погрузил торговец свои мешки на лошадей и в путь двинулся. А богач места себе не находит: "Не заболел ли мой петушок?" - думает. Подошел он к свитку поближе, глядь - торчит у петуха в горле тот самый крючок, который торговец ему показывал!
– Вот до чего жадность доводит!
– рассердился богач.
– Ради своих мешков чудо-петушка не пожалел. Вынул он крючок, петушка лечить стал. Да только голос к нему не вернулся. Никто больше не слышал, как нарисованный петух поет. А торговец домой радостный ехал. "Так тебе и надо, - думает, - пусть ни у кого такого петуха не будет!". Ехал, ехал, да и не заметил, как лошадь оступилась. Упали мешки торговца в лужу, и сам он вместе с ними упал. Так и остался в грязи сидеть.
Печень живой обезьяны
На дне моря случилась беда - у морского дракона заболела дочка. Дракон был сильнее всех в море: страшный длинный хвост кольцами, из пасти огонь. Все его боялись: и акулы, и рыбы, и медузы. И вот у дракона заболела дочка. Собрал он у себя во дворце самых лучших лекарей. Лечили они драконову дочку на все лады, поили её всякими лекарствами - ничего ей не помогало. Дочка всё худела и синела. Тогда дракон созвал своих подданных и спросил: - Что мне делать?
– Са!
– только ответили рыбы и склонили головы набок. А когда в Японии говорят "са", это значит: "сказать нечего". Тогда послали за каракатицей. Каракатица поплавала-поплавала вокруг больной и сказала: - Нужно достать печень живой обезьяны. Дракон рассердился: - Чтобы раздобыть печень живой обезьяны, надо сначала достать живую обезьяну! А где же найдёшь её здесь, на дне моря?
– Не сердись!
– сказала каракатица. Она была очень старая и всё знала.
– Далеко на юге есть в море Обезьяний остров. Пошли туда кого-нибудь, тебе и привезут живую обезьяну. За таким большим делом не пошлёшь кого попало. Стали думать, кого бы послать. Дракон говорит: - Пошлём акулу. Она зубастая. Каракатица замахала всеми своими восемью ногами: - Нет! Нет! Разве можно посылать акулу? Вдруг она проглотит обезьяну вместе с печенью!
– Ну, тогда пошлём рыбу-пилу. Она юркая.
– Нет!
– опять сказала каракатица.
– А вдруг рыба-пила по дороге перепилит обезьяну пополам!
– Кого же тогда послать?
– Вот что!
– сказала каракатица. Она была старая и всё знала.
– Пошли медузу. Всем известно, что обезьяна живёт на суше. Значит, чтоб достать её, надо вылезть из воды. А это может только медуза. Медуза хвастается, что у неё четыре ноги и ей нипочём ходить по земле. Пусть же достанет обезьяну.
– Слышишь, медуза?
– спросил дракон.
– Слышу, - сказала медуза.
– Только мне никогда до сих пор не приходилось доставать обезьян. Обезьяна - какая она с виду?
– У обезьяны красное лицо, красный зад и короткий хвост. Она любит лазить по деревьям и есть каштаны.
– А-а, - сказала медуза. Она хотела уже отправиться в путь, но задумалась и опять спросила: - А как достают обезьян?
– Конечно, тебе силой обезьяну не захватить. Ты маленькая, а она большая. Надо её обмануть.
– А-а, - второй раз сказала медуза и тронулась было в путь, но опять остановилась и спросила: - Как же я её на себе довезу, если я маленькая, а она большая? Мне будет тяжело.
– Что поделаешь! Придётся тебе потерпеть.
– А-а, - в третий раз сказала медуза, всплыла со дна моря наверх и поплыла по волнам далеко-далеко к югу. Всю дорогу медуза думала. Она думала о том, как бы ей обмануть обезьяну, и дорога показалась ей короткой. А плыла она целых три дня. Наконец далеко-далеко впереди на голубой воде показалась чёрная точка. "Вот и Обезьяний остров!" - подумала медуза. Она поплыла быстрей, добралась до берега, отряхнулась и вылезла на сушу. И сразу же она увидела дерево, а на дереве красный зад и короткий хвост. "Вот она, живая обезьяна!" - Здравствуй, обезьяна!
– заговорила медуза.
– Какая хорошая погода!
– Здравствуй, не знаю, как тебя зовут. Погода хорошая, это правда, а кто ты такая и откуда взялась?
– Я - медуза. Я живу на дне моря. Мне захотелось погреться на солнышке, и я всплыла наверх погулять. Нечаянно заплыла сюда и вылезла на берег. У меня, видишь ли, четыре ноги. Мне все равно, что по воде плавать, что по суше ходить. А славный у вас тут островок!
– Лучший остров в мире, - сказала обезьяна.
– Посмотри, какие у нас высокие деревья, сколько кругом орехов и каштанов. Тебе, верно, никогда ещё не приходилось бывать в таком прекрасном месте.
– Ну, как сказать!
– ответила медуза.
– Я похвалила твой остров потому, что я вежливая. Но ты сама должна понимать, что я видела на свете места и получше. Ведь я живу на дне моря!
– Неужели?
– удивилась обезьяна и перебралась на ветку пониже: отсюда ей было слышнее.
– А разве там можно жить?
– Что ты, неужели не знаешь? Неужели не слыхала про дворец морского дракона? Я живу около самого дворца.
– Слыхать-то слыхала, а видеть не пришлось, - призналась обезьяна.
– Разве только на картинках...
– Ну, наше дно гораздо красивей, чем на картинках!
– перебила медуза.
– Ты даже не можешь себе представить, как там хорошо!
– Что же там хорошего?
– спросила обезьяна. Медуза хотела было сказать, что там густая солёная вода и много-много тины и слизней. Ведь для неё это было самое вкусное. Но она вовремя вспомнила, что ей велели обмануть обезьяну, и сказала: - Там очень высокие деревья, вдвое выше, чем у вас.
– А есть ли на них каштаны?
– спросила обезьяна и перебралась на самую нижнюю ветку.
– Каштаны? Да сколько хочешь! Они растут у нас на всех деревьях. Не то что на каштановых, а даже и на соснах!
– О!
– удивилась обезьяна. Она совсем слезла с дерева и подошла к самой воде.
– Как бы я хотела побывать у вас. Медуза обрадовалась, но притворилась, что ей всё равно.
– Если уж тебе так хочется побывать у нас, я могу тебе, пожалуй, показать дорогу, - сказала она.
– Но ведь я не умею ходить по воде.
– Не умеешь? Жалко. Ну, да уж раз тебе очень хочется, так и быть, я повезу тебя на своей спине.
– - Нет, как можно! Тебе будет тяжело.
– Не беспокойся, я потерплю.
– Ну, если ты так любезна, спасибо! Давай поедем. Медуза плюхнулась в воду, а любопытная обезьяна осторожно шагнула на её широкую спину, уселась на корточки и длинными Руками ухватилась за бока медузы.
– Только потише,- сказала она.- Я боюсь свалиться в воду: спина и бока у тебя такие скользкие!
– Ничего, держись покрепче! Медуза поплыла быстро-быстро. Дело было сделано: живая обезьяна сидела у неё на спине. Теперь медузе больше не о чем было думать. Ей даже стало скучно. К тому же она была болтлива и не любила молчать, когда есть с кем поговорить.
– Скажи, пожалуйста, - спросила вдруг медуза, - у тебя есть печень? Обезьяна удивилась: - А зачем тебе это знать?
– О, это очень важно!
– Для чего же это важно?
– Так. Не могу сказать. Обезьяна даже испугалась. Она сразу поняла, что против неё что-то затевают.
– Нет, пожалуйста, скажи мне, - попросила она медузу .- А то вдруг окажется, что печень у меня совсем не такая, как тебе нужно. Тут уж и медуза испугалась. Она забыла, чему её учили, и рассказала обезьяне всю правду: - Твоя печень нужна для дочки морского дракона. Она заболела, и её никак не могут вылечить. Вот меня и послали за тобой. Когда я тебя привезу, у тебя возьмут печень, драконова дочка её съест и будет здорова. Обезьяна так и задрожала от страха. Она чуть не соскочила со спины медузы, но кругом было море. Что ей было делать? Попросить, чтобы медуза отвезла её обратно? Но ведь медуза её не послушается. Обезьяна подумала немного и сказала самым спокойным голосом: - Конечно, я с удовольствием отдам свою печень. У меня их много. Неужели же я пожалею одну или две печёнки, да ещё для кого? Для дочки морского дракона! Не такая я обезьяна, чтобы жалеть. Но отчего же ты не сказала мне этого сразу? Ведь я, как нарочно, оставила все свои печени дома.
– Как - оставила?
– Да так и оставила! Утром я их выстирала и повесила на дерево сушить. Печени надо раз в неделю стирать, а то они делаются грязные. "Вот беда!
– подумала медуза.
– Хорошо ещё, что я вовремя её спросила".
– Эй, ты!
– сказала она обезьяне.
– Чего же я тебя даром везу? На что ты мне без печени?
– Верно, - ответила обезьяна.
– Давай вернёмся на остров за печенью.
– А ты правду говоришь? Они и в самом деле висят там на дереве?
– Вот увидишь! У меня там есть одна очень хорошая, жирная печень.
– Так ты её и возьми, самую жирную. Хорошо?
– Непременно. Только поскорей довези меня до берега! Медуза повернулась и поплыла обратно к острову. Как только она очутилась у берега, обезьяна спрыгнула с её Спины на землю, в два скачка добралась до дерева и ухватилась За нижнюю ветку руками и ногами.
– Что же ты так долго?
– позвала её медуза.
– Скорей! Мы и так потеряли много времени. А обезьяна взобралась на самую верхушку дерева и показала медузе язык.
– Невежа!
– рассердилась медуза.
– Слезай скорей!
– И не подумаю! Спасибо за прогулку. Больше я на тебе не поеду.
– А печень? Как же я без неё останусь?
– заплакала медуза.
– Как ты без неё останешься, мне всё равно. А вот я без неё не хочу оставаться. Ты думаешь, мои печени и в самом деле висят на дереве? Нет, у меня всего одна печень, и та у меня внутри, где ей и полагается быть.
– Так ты, значит, меня обманула?
– Рассердилась медуза.
– Ведь это же бессовестно! Я на тебя пожалуюсь морскому дракону.
– Не боюсь я твоего морского дракона. А если тебе уж так хочется получить мою печень, полезай ко мне на дерево сама. У тебя ведь четыре ноги. Но лазить по деревьям медуза не умела.
– Послушай, - сказала она тогда, - а как же дворец морского дракона? Ты ведь собиралась на него посмотреть. А каштаны на соснах?
– Не нужны мне твои каштаны на соснах. Я люблю только каштаны с каштанов, - ответила обезьяна. Так и пришлось глупой медузе возвращаться ни с чем. Она опять поплыла по волнам далеко-далеко на север, домой. И опять дорога показалась ей короткой: она всё время думала. Думала теперь она о том, отчего это обезьяна больше не хочет поглядеть на подводное царство. А дома её уже три дня ожидал дракон и все его подданные.
– Где же обезьяна?
– закричали рыбы, как только увидели медузу.
– На дереве, - печально ответила медуза.
– Сначала я её обманула, а Потом она меня. Я ей рассказала, что у нас на соснах растут каштаны. Обезьяне это понравилось. Она уселась ко мне на спину, и я её повезла. Но потом по дороге обезьяна вспомнила, что оставила свою печень дома, и нам пришлось вернуться на остров. А на самом деле обезьяна меня обманула: печень была у неё с собой. Ей просто не хотелось ехать к нам в подводное царство. Она думает, что каштаны на соснах не сладкие. Морской дракон послушал-послушал медузу, потом ударил хвостом по дну и закричал: - Бейте её изо всей силы! Так бейте, чтобы все кости из неё выколотить! Такая дура и без костей проживёт. Били медузу, били, били её, били - и вправду все кости из неё выбили. С тех пор медуза и осталась без костей. И колышется она на волнах, как мягкий зыбкий комок. На что дураку кости?
Плотник и демон Онироку
В давние-предавние времена стояла на берегу большой реки одна деревушка. Весело и богато жили там люди. Только вот была у них одна беда: построят через реку мост - прочный, красивый, - а как дождь пойдет или ветер задует, разлетится мост на мелкие щепки и вниз по течению уплывет. Сколько ни строили люди мосты, а такого, чтоб дождь или бурю выдержать мог, никак построить не могли. Собрались они однажды, совет держать стали: как такой мост построить, чтоб вечно стоял? Думали, думали и решили в соседнюю деревню сходить - плотника позвать. Был тот плотник мастером хоть куда, со всей округи к нему люди шли помощи просить. Пришли крестьяне к плотнику, в поклоне низком склонились и говорят: - Просим тебя, почтенный мастер, построить в нашей деревне мост.
– Хорошо, - согласился плотник.
– Будет вам новый мост!
– Ну и славно!
– обрадовались крестьяне. Вернулись они домой и ждать стали, когда же плотник новый мост выстроит. А у плотника на душе неспокойно. "Взялся я за дело сгоряча, - думает.
– Неспроста в той деревне мосты на щепки разлетаются". Да и жена ворчать стала: - Зря ты за это дело взялся. А вдруг и твой мост под дождем не устоит? Вот стыд-то будет! Ну, делать нечего - раз обещание дано, выполнять его надо. Собрался плотник и на берег реки отправился - осмотреть то место, где мост строить будет. Пришел он на берег, видит - разлилась река от дождей, бурлит-клокочет.
– Да, непростое это дело - через бурную реку мост построить, - пробормотал плотник.
– Надо бы его вот так строить ..., а может ... и вот эдак ... Долго он на берегу стоял, все никак решить не мог: как же этот мост строить. Вдруг ни с того, ни с сего поднялись в реке высокие волны, закрутился водоворот и появился из воды огромный демон.
– Ха-ха-ха! А вот и я!
– загрохотал он.
– Ну что, плотник, придумал, как через нашу реку мост строить будешь?
– Да вот, думаю...
– отвечает демону плотник.
– Очень мне хочется людям помочь и мост хороший построить.
– Ничего у тебя не выйдет, и не старайся, - засмеялся демон.
– Силенок не хватит. Никто из людей этот мост построить не сможет. Не по человеческим силам эта работа. Правда, знаю я, как тебе помочь...
– Знаешь?
– обрадовался плотник.
– Тогда дай мне совет, ничего для тебя не пожалею. Наклонился демон к плотнику поближе и говорит: - Ничего не пожалеешь, значит? Да ты не бойся, я дорого не возьму. Давай так сделаем: я мост построю, а ты мне свой глаз отдашь. Идет? Обомлел плотник: - Мой глаз? Зачем он тебе?
– спрашивает.
– Ну вот, ты и испугался!
– покачал головой демон.
– Это же не больно! Зато мост через реку века стоять будет! А люди решат, что это ты его построил.
– Не знаю, что тебе и ответить...
– растерялся плотник.
– А ты подумай, - сказал демон, - до завтра подумай. И в пучину погрузился. Стоит плотник на берегу, рукой двинуть от страха не может. "Может, приснилось мне все это?
– думает.
– Дождусь утра, а там посмотрим, что будет". На следующее утро, еще затемно, отправился плотник на берег реки. Только к воде подошел, да как вко-панный и остановился: высится над рекой половина моста, да как ладно срубленная!
– Эй, плотник, - услышал он, - нравится тебе мой мост? Я же говорил, что хороший мост будет! Поднял плотник голову, видит - сидит на краю моста демон, улыбается.
– Неужто ты один за ночь полмоста построить успел?
– удивился плотник.
– Конечно, один!
– с гордостью ответил демон.
– Это вам, людям, подмога нужна, а мне - ни к чему. Потер демон руки от удовольствия, что похвалили его, и спрашивает: - Отдашь свой глаз за мой мост?
– Не решил еще, - ответил плотник.
– Вот достроишь, тогда и говорить будем.
– Хорошо, - согласился демон.
– Завтра утром, значит, и поговорим. Совсем опечалился плотник, что делать, не знает: и мост хорош, и глаз отдавать жалко. Проснулся он наутро, слышит: грохочет в небе гром и дождь льет как из ведра. Обрадовался плотник: "Ну, теперь разлетится демонов мост на щепки, и не надо мне будет ему свой глаз отдавать!" Собрался он и на берег побежал. Видит - достроил демон за ночь мост, да такой красивый! И вот чудо: дождь хлещет, волны вздымаются, а мост стоит себе, как стоял, не шелохнется даже! Испугался плотник не на шутку: "Погибель моя пришла, - думает, - не отвертеться мне теперь, придется глаз демону отдавать". А тут как раз и демон из воды выглянул.
– Видишь, какой славный мост я построил!
– хвалится.
– За такую красоту и глаза не жалко! Давай сюда глаз!
– Подожди еще немного, - взмолился плотник.
– Надо, чтоб все по чести было. Вижу я, что не сломили твой мост дождь и ветер, а вот выдержит ли он бурю?
– Конечно, выдержит!
– засмеялся демон.
– Да ты, я вижу, время тянешь, должок отдавать не хочешь. Нехорошо это!
– Послушай, - сказал плотник.
– Ну, что ты к моему глазу прицепился? Может, я как-нибудь по-другому с тобой рассчитаюсь?
– По-другому?
– удивился демон.
– А что с тебя еще-то взять можно? Думал он, думал, наконец, и говорит: - Ладно, загадаю я тебе загадку. Отгадаешь - мост тебе подарю, не отгадаешь - глаз отдашь.
– Загадывай свою загадку, - согласился плотник.
– Ишь ты, как осмелел!
– захихикал демон.
– Думаешь, я тебе легкую загадаю? А ну-ка, узнай к утру, как меня зовут!
– Как тебя зовут?!
– оторопел плотник.
– Кто же мне это скажет, кто знает?
– Не узнаешь - глаз отдашь!
– крикнул на прощанье демон и в воду ушел. Побрел плотник домой печальный-препечальный. Лег спать, да не идет к нему сон. "Как демона звать могут?" - думает. Слышит плотник - заплакал в соседней комнате ребенок, подошла к нему жена, успокоила, да песенку напевать стала: -Спи, малыш мой, засыпай! Демону имени не называй! А не то Онироку придет, И глазок твой возьмет!
– Что за странная песня!
– удивился плотник.
– Онироку какой-то придет... "Глазок твой возьмет..." Ой, да это про моего демона песня!
– осенило его. Вскочил плотник и давай по комнате бегать и кричать: - Онироку! Онироку! Онироку! Вернулись к плотнику спокойствие и радость. Посмотрел он в окно: а там луна яркая светит, улыбается. На следующее утро чуть свет побежал плотник к реке. А демон уже на мосту сидит - его поджидает.
– Ну что, плотник, узнал мое имя?
– спрашивает. А плотника прямо так и распирает имя демоново сказать. Но решил он сначала демона подурачить. Медлит с ответом.
– Вижу я, не знаешь ты моего имени, - сказал демон.
– Отдавай глаз!
– Нет, нет, подожди!
– закричал плотник.
– Тебя зовут... Онитаро!
– Ха-ха-ха!
– засмеялся демон и даже подпрыгнул от радости.
– Не отгадал, не отгадал! Давай сюда глаз!
– Сейчас, сейчас скажу, - снова сделал вид, что задумался, плотник.
– Теперь не ошибусь. Тебя зовут... Онихати!
– Неверно, неверно!
– завизжал от восторга демон.
– Не знаешь, все равно не знаешь! Отдай глаз! Выскочил он из воды, подбежал к плотнику, вот-вот глаз вырвет.
– Вспомнил! Вспомнил!
– заорал что было мочи плотник.
– Тебя зовут Онироку! Тебя зовут Онироку! Наш мост построил Онироку! Вытаращил демон глаза. Постоял так с минуту, а потом как в воду бросится - и исчез.
– Подожди, Онироку, не уходи!
– закричал плотник.
– Я хочу, чтобы все знали, что это ты мост через реку построил! Звал плотник демона, звал, да все без толку. Не появился больше Онироку. Никто его с той поры так и не видел. А мост, демоном построенный, много-много лет людей радовал, и никакие бури и дожди ему не страшны были.
Рыбак и морская принцесса
Давным давно, в маленькой деревушке на берегу моря жил бедный рыбак. Звали его Урашима Таро. Однажды осенью непогода надолго отрезала их деревушку от моря. Урашима Таро не мог выйти на рыбалку. Он сидел на берегу и с тоской глядел на огромные волны. Вдруг он заметил, как три мальчика неподалеку от него поймали огромную черепаху. Они дразнили, били ее палками, переворачивали и смеялись над ней. "Как вы можете издеваться над беззащитным существом?" – вскричал Урашима Таро, прогоняя мальчишек. На следующий день Урашима Таро вновь вышел на берег и увидел голову черепахи, высовывающуюся из моря. "Ты спас мне жизнь!" - сказала черепаха, которая вылезла из моря навстречу рыбаку, - "В знак моей благодарности я хочу показать тебе Дворец Дракона." Урашима Таро ответил, что не может оставить свою старую матушку дома одну. "Мы быстро вернемся,"- успокоила его черепаха. Урашима Таро принял ее приглашение и забрался черепахе на спину. Вскоре черепаха вместе с рыбаком опустилась на дно моря, к самому Дворцу Дракона. Плавно спускаясь, они приблизились к величественному замку, сверкающему золотом и серебром. Из него вышла очаровательная принцесса в сопровождении фрейлин и стаи удивительных рыбок. Она взяла Урашима Таро за руку и повела его во дворец, красивее которого бедный рыбак ничего не видел в своей жизни В честь Урашима Таро принцесса устроила настоящий пир. Ужин был великолепным! Невиданные яства таяли во рту, сладкое вино лилось рекой, негромко звучала чудесная музыка и волшебные рыбки кружились в хороводе вокруг них. Урашима Таро был очарован. Прежде, чем он очнулся, прошло целых три целых года. Наконец он встал и сказал, что хотел бы возвратиться домой. На прощанье Морская принцесса протянула ему подарок: таматебако (ларец из трех шкатулок, вложенных
одна в другую) и сказала : "Когда тебе будет трудно, и ты не будешь знать, что делать, открой этот ларец." Крепко держа в руках драгоценный подарок, Урашима Таро еще раз поднялся на спину черепахе и отправлялся домой. Вернувшись в деревню, Урашима Таро с удивлением увидел, что река переместилась, что горы изменились до неузнаваемости и что на месте тенистой рощи появилось рисовое поле. Он спросил старого крестьянина, проходившего мимо: "Вы не знаете, где найти дом Урашима Таро, рыбака, живущего в этих местах? " Старик ответил: "Говорят, когда мой дед был еще совсем молодым, кто-то по имени Урашима Таро, отправился во Дворец Дракона. Больше о нем никто никогда не слышал." Урашима Таро почувствовал себя несчастным и одиноким. Мать его умерла, а от дома остался только сад с заросшими тропинками. Не зная, что делать, Урашима Таро вспомнил слова морской принцессы. Он открыл верхнюю крышку таматебако и увидел там всего лишь журавлиное перо. Из под второй крышки внезапно появился белый дым, окутавший его. За несколько секунд Урашима Таро стал седым, как лунь, сутулым стариком. На дне шкатулки было зеркало. Урашима Таро глядел на себя в зеркало и не мог понять, как это могло произойти. Вдруг ветер подхватил журавлиное перо, закружил его и опустил на спину Урашима Таро. Во мгновение ока рыбак превратился в белого журавля и полетел высоко в небеса. Из морских волн на него пристально глядела черепаха. Это, конечно же, была морская принцесса.Самый красивый наряд на свете
В старину, далёкую старину, были у ворона перья белые-белые. Захотелось ему принарядиться. Вот и полетел ворон к сове.В те времена сова была красильщицей. Она красила всем птицам платья, в какой только цвет они пожелают: красный, синий, бирюзовый, жёлтый… От заказчиков отбоя не было.— Госпожа сова! Госпожа сова! Выкр-р-рась мой наряд в самый кр-р-расивый цвет. Я хочу весь свет поразить своей кр-р-расотой.— У-гу, у-гу, могу! — согласилась сова.— Хочешь голубое платье, как у цапли? Хочешь узорчатый наряд, как у сокола? Хочешь пёстрый, как у дятла?— Нет, выбери для меня цвет совсем невиданный, чтобы другого такого наряда ни у одной птицы не было.Стряхнул с себя ворон своё белое оперенье, а сам улетел.Думала-думала сова, какой цвет самый невиданный, и выкрасила перья ворона в чёрный-чёрный цвет, чернее туши.Прилетел ворон и спрашивает:— Хор-рош ли нар-р-ряд у меня получился?Надел он своё новое платье и давай в зеркало глядеться. Посмотрел да так и ахнул! С головы и до самого хвоста стал он чёрным-чёрным, и не разберёшь даже, где глаза, где нос.— В какой это цвет ты мои перья выкр-р-расила, р-разбойница? — завопил ворон.Стала сова оправдываться:— Ты же сам хотел, чтобы я выкрасила твой наряд в небывалый цвет.— Погоди же, поймаю тебя — р-разорву в клочья! Теперь мы вр-раги навсегда! — злобно закаркал ворон.С той поры как увидит он сову, так и бросается на неё.Вот почему сова днём прячется в дупле. Не показывается она на свет, пока ворон летает.
Самый лучший садовник
Когда-то в Японии, в отдаленной горной деревушке жил добрый старик со своею старухой. Однажды, когда старик работал на своем рисовом поле, к нему подбежал белый щенок. Щенок визжал и скулил - его прогнал из дома жадный сосед. "Ах, ты, бедняжка!" - сказал добрый старик. Он взял щенка с собой и назвал его Сиро [10] . Старик и его жена очень полюбили Сиро. Тот, в свою очередь, привязался к старой паре, и помогал старику в его ежедневных трудах. Сиро хорошо ел и быстро превратился в большого и красивого пса. И вот, в один из дней, Сиро пошел вместе со стариком на прогулку. Когда они дошли до вершины холма, Сиро остановился и начал громко лаять: "Гав-гав! Здесь копай! Гав-гав! Здесь копай!" Как только добрый старик стал копать в том месте, где указал ему Сиро, к его изумлению из земли начал бить фонтан сверкающих золотых монет. Однажды об этом чуде прослышал жадный сосед. Он прибежал в дом к добрым старикам и закричал: "Когда-то эта собака была моя! Дайте мне ее взаймы на один день!" Затем он схватил Сиро, надел на него крепкий ошейник и потащил с собой на вершину холма.
– "Где золото?" - кричал на несчастного пса злой сосед. Бедный пес заскулил от страха.
– "Ага! Это здесь!" - обрадовался жадина и стал копать. Но вместо золота из-под земли стал бить фонтан из змей, червяков и мусора. "Да как ты смел, щенок!" - в ярости закричал сосед и убил бедного Сиро. Очень опечалились старик со старухой, когда узнали о смерти своего любимца. Они решили похоронить Сиро. На следующий день над могилой Ситро выросло высокое дерево. Как-то старик сказал: "Наш Сиро очень любил рисовые лепешки. Давай напечем и отнесем немножко на его могилу." Он срубил дерево, которое выросло над могилой Сиро и сделал из него ступку. Затем они принялись готовить. Но как только старик кидал рис в ступку, тот превращатлся в золотые монеты! Когда об этом узнал жадный сосед, он выпросил у старика ступку и принес домой. Дома он стал кидать рис в ступку, но вместо золота на его глазах рис превращался в черную грязь. "Да что же это такое!?" - с этим криком он разбил ступку на мелкие части и сжег. Добрый старик бережно собрал пепел ступки, положил его в коробочку и понес домой. Внезапно налетевший порыв ветра поднял облачко пепла и понес его на засохшее дерево. К удивлению старика на мертвой вишне вдруг распустились изумительной красоты цветы. Тогда он стал посыпать этим пеплом все высохшие деревья и мертвая роща превратилась в цветущий вишневый сад. Вскоре весть об этом чуде достигла ушей самого императора, и тот послал за стариком. "А ну, покажи нам свое искусство." - приказал император. Тогда добрый старик посыпал пеплом стоявшие рядом деревья, на которых появились волшебные цветы. "Отлично!" - воскликнул император, - "Отлично! Ты лучший садовник во всей Японии." "Нет! Это я лучший садовник в Японии!" - раздался крик. Это жадный старик появился. Он принес с собой оставшийся пепел волшебной ступки. Он быстро-быстро начал раскидывать пепел по сторонам. Но этот пепел так и остался пеплом. Этот пепел забился в глаза и в нос императору. "Ты не садовник, а просто нахальный глупец!" - сказал император и бросил жадного старика в тюрьму.
10
"Сиро" по-японски означает "белый"
Соломенные шляпы
Давным-давно в маленькой деревне жил бедный старик со своей женой. Старик плел "каса" - большие соломенные шляпы на продажу, а его старуха хлопотала по хозяйству. Однажды, в самый канун Нового Года, старушка посмотрела в рисовый ларь и увидела, что риса осталась одна жалкая горсточка. В тот день выпал снег настолько глубокий, что они не могли собрать соломы для шляп. Старушка вздохнула и поставила на огонь воду, чтобы сварить остаток риса. Тут из норки в стене появился мышонок. "Как хочется есть!" - заплакал он. Папа-мышь и Мама-мышь сказали мышонку: "Потерпи, Крошка-мышь, ты же знаешь, что это дом бедняков и в нем редко едят досыта." "Бедный мышонок," - сказал старик, - "Мы настолько бедны, что даже мыши у нас голодные." Из жалости он отдал мышам половину оставшегося риса, и они вместе поужинали. Следующим утром мыши выбрались из дома, вытоптали снег и собрали огромную охапку соломы. Мыши с веселым писком внесли солому в дом. "Это — в благодарность за рис, которым вы поделились с нами прошлой ночью." Растроганный старик чуть не заплакал от счастья. Сейчас они сплетут много шляп, продадут их в городе и купят много вкусной еды на Новый Год. Старик со старухой дружно принялись за работу, а мыши, как могли, помогали им. Когда соломы уже не осталось и последняя шляпа была готова, старик сложил шляпы себе за спину и пошел к городу по глубокому белому снегу. Когда дедушка подошел к городской окраине, он заметил, что каменные статуи Джидзо-сама [11] стояли с головами, покрытыми снегом. "Джидзо-сама, вам, наверное, очень холодно." С этими словами Старик снял свою головную повязку и осторожно смел снег с каждой статуи. А в городе царила предновогодняя суета. До праздника оставались считаные минуты, шумная, веселая толпа уже готовилась встречать Новый Год. Старик, окруженный толпой кричал: "Соломенные шляпы! Прекрасные шляпы! А вот, кому отличную соломенную шляпу!" Но никто не купил у него ни одной шляпы. Вскоре, улицы опустели, и зазвучал колокол ночной стражи. Старик, не продав ни одной шляпы, взвалил их на плечи и печально побрел к дому. "У меня нет ничего, что я мог бы принести в жертву Джидзо-сама," - печально подумал он. В печали старик старик пошел домой по занесенным снегом улицам и наконец дошел до окраины. Проходя мимо статуй Джидзо-сама, он увидел, что их снова запорошило снегом. Он вновь снял повязку со своей головы и вновь аккуратно смел снег с каждой из статуй. "Я не продал ни одой шляпы, я не купил ни яблок, ни ватрушек, у меня нечего предложить вам. Примите от меня хотя бы шляпы от непогоды в эту праздничную ночь. С этими словами, он надел шляпу в голову каждой статуи. Статуй всего было шесть, а у старика только пять шляп. Старик подумал немного, затем взял свою повязку и бережно укутал ей голову шестой статуи. Домой он вернулся совсем с пустыми руками. Когда он пришел домой, мыши увидели, что за спиной у него нет ни одной шляпы. Они обрадовались, думая, что он, должно быть, продал все шляпы. " Простите меня. Я не смог продать ничего," сказал старик и рассказал жене и мышам все, что с ним приключилось. Старуха, послушанв, утешила своего мужа: "Ты сделал доброе дело. Давайте вместо ватрушек поедим солонины, а вместо чая скипятим воды и встретим наступающий Новый Год. " И вдруг, в полночь, они услышали громкие крики с улицы: "Новый Год пришел! Новый Год наступил! Где здесь дом старого продавца шляп?" Удивительно, что это были голоса статуй Джидзо-сама, которые подошли к самому дому стариков. Статуи везли с собой сани, по самый верх загруженные рисом, мисо [12] ), яблоками и другими сладостями. "Спасибо вам за ваши прекрасные шляпы, уважаемый продавец шляп. В благодарность за вашу доброту мы оставляем вам эти подарки. Счастливого Нового Года!" С этими словами, статуи Джидзо-сама вернулись на окраину города. Теперь у них было много продуктов, гораздо больше, чем могли съесть старики. Они попросили мышей пригласить и других животных в гости. Все вместе они приготовили роскошный праздничный ужин. Затем старик положил в коробочку особые новогодние рисовые лепешки и отнес их к статуям Джидзо-сама. "Теперь я могу принести вам жертву. Спасибо вам." Старик вернулся домой и, вместе с женой, мышами, и их друзьями, весело встретил Новый Год.
11
Будды, который защищает простых людей
12
Мисо - это вкусная бобовая паста
Сражение обезьяны с крабом
В незапамятные времена жили по соседству Обезьяна и Краб. Однажды отправились они вместе на прогулку, и вдруг, неподалеку от реки Обезьяна нашла зернышко плода каки, а Краб - рисовый шарик.
– И что за прелесть мне попалась!
– начал первым Краб.
– А у меня вот что!
– отвечает Обезьяна, показывая зернышко каки. Обезьяне было очень завидно. Как ни любила она каки, но от зерна ей проку мало; шариком же можно сразу полакомиться. Обезьяне во что бы то ни стало захотелось завладеть рисовым шариком и, замыслив непременно получить его, она с серьезным видом обратилась к Крабу: - А что, господин Краб, не хочешь ли ты обменять свой шарик на мое зернышко? Краб покачал головой и отказался: - Не имею ни малейшего желания. Какой мне смысл меняться; у меня вон какой большой рисовый шарик, а твое зернышко совсем маленькое.
– Так-то оно так, да не совсем так. Что и говорить, шарик, конечно, побольше зернышка будет, опять же, его можно сразу и попробовать, но зато съел его - тут и конец всему; больше уж не будет тебе от него никакой радости. То ли дело вот это зернышко! Правда, съесть его сейчас нельзя, но зато, если посадить в землю, взойдет оно, вырастет большое дерево, а на нем будет множество вкусных каки. Мне, правду говоря, жаль отдавать его тебе, но у меня их много, и хотелось бы, чтобы ты сам убедился, как много созревает плодов. Поэтому только я и предложила тебе поменяться. Не хочешь, так не стану особенно и упрашивать; унесу к себе домой и посажу там; но зато, когда поспеют плоды, ты не получишь ни одного. Обезьяна нисколько не сердилась, не выражала ни малейшего недовольства и, знай себе, напевала да напевала Крабу, ловко обманывая его. Простодушный от природы Краб легко попался на приманку.
– Ну, попробую посадить, если уж так.
– В таком случае, давай сюда твой рисовый шарик. Добившись-таки от Краба своего Обезьяна поспешно запихала лакомство в рот и принялась жевать, боясь, как-бы Краб не передумал. Свое зернышко она передала Крабу, стараясь показать при этом, как ей жаль расставаться с ним. На том и распрощались. Ну вот, понес Краб зернышко к себе домой и, как только добрался, сейчас же посадил его, как учила Обезьяна, в саду. Скоро Показались ростки, а затем лист за листом, веточка за веточкой стало дерево с каждым днем все расти да расти. Это очень забавляло и радовало Краба; он испытывал огромное наслаждение при мысли о том, что скоро дерево станет большим и на нем появится много плодов. Правду говорят, что для каштана и персика надо три, а для каки - восемь лет. Как раз на восьмой год осенью прежнее зернышко, величиной всего с кончик мизинца, превратилось в такое большое дерево, что на него надо было смотреть, задирая голову, и, точь-в-точь как говорила Обезьяна, все оно было увешано, словно фонариками, красными вкусными плодами. Краб был в восхищении. Ему очень хотелось поскорее попробовать каки, но, как ни старался он достать их снизу, увы, никак не мог схватить их своими клешнями, так как был очень низок ростом. Забраться на ветви дерева тоже не представлялось возможным, ведь крабы могут передвигаться только в одном направлении - вбок. Как тут быть? "Нет,- огорчился он,- одному мне тут, видно, не управиться; остается только идти к своей приятельнице Обезьяне и просить ее обобрать для меня плоды с дерева. Да, это самое лучшее". В одно мгновение очутился краб у жилища Обезьяны.
– Дома ты, госпожа Обезьяна?
– А, господин Краб! Рада вам, давно мы с вами не виделись.
– Давно-то давно. А за это время то самое зернышко, которое я когда-то выменял у тебя на рисовый шарик, выросло в огромное дерево.
– Вот видишь, я ведь говорила тогда. Ну а как плоды, много их?
– Целая уйма... Только вот в чем штука. Ног у меня, как ты сама знаешь, очень много, но я все же не смог залезть на дерево и не добрался до плодов, которые вырастил с такой заботой. Ну не досадно ли? Совестно мне затруднять тебя, госпожа Обезьяна, но что делать! Пожалуйста, сходи нарви их мне. В награду за твой труд я дам, конечно, тебе одну-две штучки.
– Право же, такие пустяки, старина Краб. Какая тут награда! Ведь мы же с тобой приятели, кажется. Сию минуту я пойду и нарву их тебе. Выразив так легко свое согласие Обезьяна отправилась вместе с Крабом. Пришли они к жилищу Краба. Глянула Обезьяна на дерево... А и правда! Дерево стало очень большим, и все оно увешано красными спелыми плодами.
– Красиво, что и говорить; и хороши же должны быть плоды.
– Ну об этом потом будем толковать, а ты вот полезай скорее на дерево, рви и подавай их сюда.
– Сейчас я так и сделаю. Обезьяна быстро вскарабкалась на дерево. Мгновенно сорвав один плод, она сразу начала есть его.
– Гм, как вкусно, лучше этого и быть не может. Краб под деревом беспокойно завозился.
– Эй! Да ты там сама лакомишься? Ну, это никуда не годится.
– Это я пробую, не ядовиты ли они.- Она опять сорвала каки и начала жевать.
– Ты опять ешь. Не смей лакомиться там одна, бросай сюда!
– Ладно, сейчас брошу.- И она бросила один плод. Ловко подобрал Краб плод и приготовился чуть ли не целиком проглотить его, но... О ужас! Терпкою горечью связало ему язык и горло.
– Этот совсем горький, сорви, пожалуйста, мне спелых.
– Ну а этот как? Краб пожевал-пожевал и сплюнул: опять зеленый.
– И что ты только там привередничаешь. Ну вот тебе, вот! Обезьяна изо всех сил стала бросать совершенно зеленые, твердые как камень плоды, норовя попасть ими Крабу в голову.
– Ой, больно!
– не выдержал наконец Краб, падая навзничь. Обезьяна швырнула еще раз.
– Больно, больно!.. Что ты делаешь?
– Да что мне тут толковать с тобой, все эти плоды мои, а ты пропадай пропадом, издыхай совсем. И разбойница Обезьяна, как градом, стала сыпать незрелыми каки, разбив ими без сожаления Крабу вдребезги весь его панцирь. Заметив наконец, что он уже совсем не дышит, она сорвала все до последнего спелые плоды и, схватив их в охапку, без оглядки бросилась домой. У Краба был сын; в этот день он как раз отправился на прогулку со своим товарищем к дальнему озеру. Но вот он вернулся с прогулки - и какой же ужас предстал его глазам дома! В саду под деревом распластался бездыханным отец его Краб. Панцирь и клешни были разбиты вдребезги. Он уже не видел, он уже не слышал, он уже был Крабом иного мира. Видя это. Краб-сын чуть не помешался. Горько, безутешно зарыдал, обхватив бездыханное тело своего отца... Увы! Не вернуть его этим к жизни. Остается одно - отомстить за гибель отца, убив врага. Но кто же сделал это? Где он? Как найти хоть какой-нибудь след? С удрученным видом оглядывался юноша вокруг. Тут он заметил, что от тех красивых спелых каки, еще вчера висевших на дереве, не осталось и следа. Кругом валялись во множестве только зеленые, не созревшие плоды, которыми, вероятно, и разбит был панцирь его отца. Молодой Краб хлопнул себя по колену. "Ну, теперь понимаю. Очевидно, это дело рук Обезьяны. Не раз слыхал я от отца, что давно как-то, когда он прогуливался около реки с Обезьяной, он выменял у нее на рисовый шарик зернышко каки, которое и посадил вот здесь. Значит, теперь этой подлой Обезьяне захотелось воспользоваться трудами моего отца, вот она и убила несчастного так по-разбойничьи. Так оно и есть; она унесла все спелые каки, только зеленые и оставила. Ну, захотелось тебе отведать лакомства, что ж тут такого? Скажи ты об этом отцу, и он, конечно, поделился бы, но убить так предательски и убежать! Погоди же, подлейшая Обезьянишка, скоро ты узнаешь, как умеет мстить Краб". Он рассердился так, что начал фыркать, изрыгая пену, и глаза его налились кровью; потом задумался опять. "Как-никак, а Обезьяна - существо, умудренное житейским опытом; она сумела так ловко избавиться даже от моего отца, где же мне с моей неопытностью справиться с нею?" Долго размышлял он и под конец совсем расстроился, не видя никакого выхода из этого положения, но вдруг у него словно просветлело в голове. Отец его всегда был в большой дружбе с каменной Ступкой. Эта Ступка прежде была простым камнем в каменной ограде, где жил старый Краб, но затем она была замечена людьми и сделала блестящую карьеру, добившись высокого звания Ступки. От природы она непоколебима в принципах и такого характера, что не пойдет на попятную, если даст обещание. Если ей рассказать все и попросить помощи в отмщении, то она, наверное, не откажет. Не медля ни минуты, молодой Краб отправился прямо к Ступке. Будучи принят ею, он с рыданиями рассказал все обстоятельства ужасной, незаслуженной смерти своего отца. Слушая его. Ступка глубоко переживала и всячески утешала молодого Краба.
– Какое злодеяние!
– возмущалась она.- Могу представить себе, как ты должен быть огорчен; но не беспокойся, пожалуйста, я отомщу, убью врага. А все же враг-то ведь Обезьяна, и не так легко справиться с нею.- Затем она послала своего слугу просить пожаловать к себе Печеного Каштана, мастера стрелять из ружья, и Большую Осу, учительницу фехтования на копьях. Ступка давно уже находилась с ними в дружбе. Когда Каштан и Оса пришли к Ступке, раздумывая по пути, зачем она звала их, она обратилась к ним с такой речью: - Очень благодарна вам, что так скоро пожаловали. Я осмелилась побеспокоить вас по следующему делу. Я пользовалась чрезвычайными милостями со стороны отца присутствующего здесь Краба. Так вот,- и она поведала подробно обо всем,- он понес незаслуженную смерть от Обезьяны, и я решила помочь этому господину, молодому Крабу, отомстить за смерть его отца, но противник наш - известный смельчак, ловкая Обезьяна, и не так просто и легко убить его. Мне хотелось бы просить вас принять участие в отмщении за смерть старого Краба. Вот почему я побеспокоила вас, попросив прибыть сюда. Помогите, пожалуйста, убить эту подлую Обезьяну. Выслушав все это, Каштан пододвинулся ближе и сказал убежденно: - Из того, что я только что слышал, следует, что причиной ссоры послужил мои товарищ, плод каки, и вот я, тоже плод, считаю себя обязанным стать пособником господину Крабу в отмщении. Приказывай, пожалуйста, Ступка, что находишь нужным. Оса тоже не захотела отстать.
– А я,- заявила она,- очень рада случаю всадить свое копье и отомстить этой подлой Обезьяне, которая причиняла мне немало горя, оскверняя мои жилища. Ступка была очень обрадована таким единодушием своих приятелей.
– У меня просто прибавляется сил от того, что вы так охотно соглашаетесь. Ну так вот, у меня есть кое-какой план, не знаю только, понравится ли он вам.
– Что за план?
– В любом плане самое важное - скрытность, пододвиньтесь же ко мне поближе.
– Мы слушаем тебя. Ступка. Говорят, что если три человека совещаются вместе, то и сам Мондзю не сможет придумать ничего мудрее. Ступка, Каштан и Оса, склонившись друг к другу, начали вырабатывать какой-то секретный план, и, ведя свои переговоры шепотом, пришли наконец к какому-то решению.
– Будем же внимательны,- говорил один.
– Не вложим меча в ножны!
– мужественно восклицал другой. На этом они и расстались. Ступка, которая была особенно дружна с отцом Краба, отправилась вместе с ним в его жилище и, обрядив как полагается тело покойного, благоговейно поклонилась ему. Обратимся теперь к Обезьяне. Подло убив Краба, забрав все спелые плоды, она была довольна тем, как удачно все закончилось, но, сознавая все-таки, что сделала плохо, она ожидала от родственников страшной мести. Мысль об этом беспокоила ее, и она несколько дней просидела дома, никуда не показываясь и томясь скукой. Но не занимать наглости Обезьяне. "Нет,- решила она,- ничего подобного не может быть. Когда я убивала Краба, там не было никого постороннего, опять же Краба я забила насмерть, а мертвые не говорят; следовательно, никто не может и знать, что это дело моих рук, а раз никто этого не знает, то зачем мне самой расстраиваться и бояться. Да, конечно, нечего мне тревожиться об этом". Успокоив себя такими доводами. Обезьяна выбрала денек и осторожно пробралась к жилищу Краба, чтобы разведать, как обстоят дела. Все оказалось точь-в-точь так, как она решила. Молодой Краб вовсе и не думает ей мстить. Родственники покойного пришли к тому заключению, что старик сам неосторожно влез на дерево, желая нарвать каки, но так как панцирь у него очень тяжел, то ноги не выдержали; он кувырком полетел с дерева и, упав на валявшиеся во множестве твердые, недозревшие плоды, разбился насмерть. Причина, значит, в собственной неосторожности Краба; он, как говорится, что посеял, то и пожал, и мстить за это, конечно, некому. Обезьяна успокоилась и решила, что если дело обстоит так, то неплохо было бы ей отправиться к молодому Крабу и выразить свои соболезнования по поводу постигшего его несчастья. Вот она, обезьянья мудрость: глубоко тонет, да мелко плавает. Пока обезьяна размышляла над таким положением дел, к ней пожаловал посыльный от Краба. Раздумывая, зачем это он пришел. Обезьяна ввела его внутрь жилища и приготовилась выслушать.
– На днях господин наш, старый Краб, желая нарвать плодов каки в саду, залез, чего бы, собственно, ему не следовало делать, на дерево. Дело, конечно, для него непривычное; не удержавшись, он кувырком полетел вниз и тут же испустил дух, разбившись о землю. Сегодня исполняется как раз седьмой день со времени его кончины. Ты была с ним дружна, и сын покойного просит тебя пожаловать на поминки, заранее извиняясь за скромность постного угощения. Кроме того, он просит тебя принять в знак памяти это дерево каки, которое ему больше не понадобится. Молодой господин Краб приказал мне просить тебя пожаловать к нам сейчас же, вместе со мной. Посыльный доложил все это очень вежливо. Выслушав его, Обезьяна сделала вид, что поражена.
– Что я слышу? Господин Краб упал с дерева и разбился насмерть? Да не может быть! Я просто ушам своим не верю. Ай, ай, какое несчастье! Должна сказать правду, есть тут доля и моего греха. С детства еще жили мы с Крабом душа в душу. Восемь лет тому назад прогуливались мы как-то у реки, и господин Краб нашел рисовый шарик, а я - зернышко каки. Мы тогда же и поменялись ими. Подумать только, что это злополучное дерево выросло из того самого зернышка. Жаль, тем более жаль, что сама я, значит, немного замешана в этом... Если бы я знала, что так получится, ни за что бы не дала ему это зернышко, но он так упрашивал, что я все-таки согласилась... А теперь... случилась такая история... Просто слов не нахожу!.. То ли она лизнула тайком перец, но слезы из глаз полились неудержимо, и она непритворно заплакала. "И откуда берется только у нее?
– удивлялся посыльный.- Ну да посмотрим, скоро мы заставим тебя заплакать настоящими слезами". Но он не подал никакого вида и еще почтительнее сказал ей: - Как тебя расстроило это, как ты скорбишь! Покойный наш господин Краб радуется, наверное, в глубине своей могилы. А какой ответ прикажешь доложить моему господину?
– Само собой разумеется, какой. Я очень виновата, что, не зная о случившемся, не пришла до сих пор выразить свои соболезнования, но я хочу исправить эту оплошность и сейчас же отправлюсь проститься с усопшим.
– Как доволен будет молодой господин тем, что ты так охотно согласилась пожаловать. Ну, тогда я пойду немного впереди.
– Я сейчас же следом.
– С нетерпением будем ожидать.
– Сейчас, сейчас буду.
– До свиданья.
– До свиданья, очень благодарна. Когда посыльный ушел. Обезьяна заговорила сама с собой: "Ну, конечно, так все и есть, никакого подвоха. У этого болвана Краба зря только глаза навыкате, ничего он ими не видит; ни на что путное он не годится. Вот и теперь: он совершенно не замечает своего врага, который уже рядом. Наоборот, его он настойчиво приглашает проститься с усопшим, упрашивает принять дерево на память... Правду говорит пословица: "Вору же и награда". Дурак, ну дурак! Но не будем, однако, болтать об этом, все это в мою же пользу. Пойдем, пойдем на их поминки". Чем дальше, тем наглее и наглее становилась Обезьяна. Одевшись, как подобало случаю, она отправилась в жилище Краба. Там ее почтительно встретили, склонившись до земли, родственники Краба, чинно рассевшиеся справа и слева у каменной ограды. Видя это, Обезьяна с надменным видом медленно проследовала между ними в переднюю. Здесь ожидал слуга Краба, который, завидя гостью, с приветствием почтительно поклонился, провел ее коридором во внутренние комнаты и пригласил сесть на приготовленное для нее место. Обезьяна уселась, где ей было указано, и стала отдыхать. Спустя некоторое время вышел к ней хозяин, молодой Краб.
– Добро пожаловать, госпожа Обезьяна. Прошу извинить, что принимаю тебя в таком убогом жилище,- вежливо приветствовал он ее.
– А-а! Сын покойного Краба! Неожиданно постигло тебя такое несчастье; представляю, как должно быть тебе тяжело,- отвечала Обезьяна, с важностью высказывая свои соболезнования. Тем временем начались хлопоты по приему гостьи. Внесли маленький столик с кушаньями; подали сакэ. Обезьяна, чрезвычайно довольная, видя, что за ней так ухаживают, совсем забыла про осторожность и стала угощаться, что называется, до отвала. После обеда гостью провели в чайную комнату, где предстояло пить чай по всем правилам чайной церемонии. Попросив ее отдохнуть здесь, молодой Краб вышел. Прошло уже порядочно времени, а он все не возвращался. "Я слышала, что чайная церемония - очень длинная, но мне совсем не под силу терпеть так долго. Ах! Хорошо бы поскорее попить чаю, горло совсем пересохло",- подумала она. Обезьяна, постепенно отрезвляясь, стала испытывать сильную жажду. Потеряв всякое терпение и желая выпить хотя бы чашку кипятка, она подошла к жаровне, но только приложила руку к крышке котла, как спрятавшийся заблаговременно там Каштан, рассчитав, что наступил подходящий момент, выпалил в нее так, что только бухнуло, и поразил ее в шею. Это было для Обезьяны полной неожиданностью, и, ахнув, она повалилась. Но не такая это тварь, чтобы можно было уложить ее с одного раза.
– Ой! Ж...ж...жжет!
– завопила она и, зажимая рану, стремительно выбежала из чайной комнаты. Тут, снаружи дома, поджидала ее спрятавшаяся под навесом Оса.
– Ага! Тебя-то мне и нужно, горная Обезьяна!
– И она, выставив огромное острие своего копья, сразу же вонзила его в щеку Обезьяны. Одна засада за другой; совсем растерялась Обезьяна и, решив, что из всех тридцати шести способов сражаться в настоящее время наилучшим будет бегство, ибо жизнь дороже всего, прикрыла лапами голову и опрометью кинулась прочь. Но на пути ее уже поджидала Ступка, укрывшаяся в каменной ограде. С глухим грохотом свалилась она на голову пробегавшей Обезьяны и придавила ее к земле. Под тяжестью Ступки Обезьяна не могла даже пошевелиться; распластавшись, она только жалобно стонала. Тут прибежал уже успевший переодеться в боевые доспехи молодой Краб и, поблескивая перед самой мордой Обезьяны своими унаследованными от отца клешнями, холодно рассмеялся, увидев ее в таком плачевном положении.
– А как ты думаешь, горная Обезьяна, что будет теперь?
– Да, конечно, мне о том...
– Конечно! Об этом и говорить нечего. За то, что ты так безжалостно обошлась с моим отцом...
– Нет... Он сам из-за того, что...
– А! Так ты все настаиваешь на своем?! Ну так я заставлю замолчать твой лживый язык,- сказал он и, раскрыв с щелканьем свои клешни, тут же напрочь отсек голову Обезьяне. Так славно Краб отомстил Обезьяне за своего отца.