Ярче звёзд

— Маруся, ты бы пока душ приняла, только мешаешь, — заявил мне Ян, когда я попыталась затолкать в сумку свои футболки.

Я так и встала, глядя на сидящего возле шкафа парня, аккуратно складывающего стопкой мою одежду.

— А можно я своё нижнее бельё сама приберу? А то вдруг не досчитаюсь чего? — я разозлилась. Ну вот честно, какая девушка позволит парню копаться в её шкафу?

Он приподнял брови, а затем театрально прикрыл рукой рот, паясничая:

— Ты раскусила меня! Я ворую женские трусики.

Я стукнула его по плечу, и мне не оставалось ничего другого, как идти мыться. Жутко смущаясь, достала пижаму и трусики, затем забрала протянутое Яном полотенце и сбежала в душ, блокируя дверь кодом.

— Я ворую женские трусики, — передразнила я Дракона, стоя возле зеркала. — Так я и поверила.

Я сама не раз без спроса ползала по шкафам Шалорта, и никаких женских трусиков там не было. Рассматривая своё отражение, я поняла, что не хочу смывать макияж. Я была такая красивая. Самой мне так не накраситься. Вот бы всегда так выглядеть, чтобы завистливые Эмма и Амалия злились еще больше. Покачав головой, постаралась выбросить глупые мысли. Я должна думать об учёбе, а не о том, как заткнуть за пояс звёзд курса.

Я долго мылась, отдаваясь тёплой воде, которая ласкала меня своими упругими струями, расслабляла мышцы.

— Ты там не уснула, — голос Яна из-за двери подстегнул, заставляя поторопиться. Как я вообще могла забыть, что он здесь? И чего просто не уйдёт?

Я наскоро вытерлась, сетуя, что здесь нет универсальной сушилки, как на родной станции «Астрея», переоделась в пижаму и вышла в комнату. Ян лежал на моей кровати, закинув руки за голову.

— Ян, — позвала я его, когда он не отреагировал на моё появление.

Подошла ближе и заметила, что глаза его закрыты. Уснул? Я склонилась над ним, рассматривая, вдруг решил подшутить? Джемпер слегка задрался, открывая белую кожу, упругий пресс и темнеющую ямочку пупка. Сглотнула, сжимая руки в кулаки. Я знала, что манаукец очень спортивный, но от вида его живота отчего-то стало трудно дышать, а уж прикоснуться к нему я просто не посмела. Но нужно было его как-то разбудить и отправить к себе спать. Дракон был слишком расслаблен. Он мерно дышал, и веки были плотно закрыты. Я же осторожно протянула руку, попыталась его растолкать за плечо.

— Ян? — тихо позвала его второй раз.

Шалорт не пошевелился. Ну надо же. Неужели я так долго мылась? Взглянула на часы и не смогла вспомнить, во сколько зашла в душ. Пожав плечами, стала снимать с Яна обувь. Он так устал, что не просыпался, что бы я с ним не делала, даже когда не очень осторожно вытащила из-под него одеяло, чтобы мне было на чём спать. Положила ноги Дракона на кровать, тяжело вздохнула, понимая, что осталась без подушки. Но, порывшись в шкафу, нашла из чего её сделать. Устроившись возле кровати на полу, закуталась в одеяло, с тоской глядя на переходник, лежащий на столике. А ведь могла провести вечер с пользой и не лишилась бы кровати.

Яндор

«Оторвать голову, оторвать, чтобы он заткнулся. А ещё лучше сжать, чтобы мозг вытек. Или придушить? Нет, без головы Бореско будет лучше, жаль, это нельзя сделать прямо сейчас», — размышлял Яндор, но заметил страх в глазах Маруси и понял, что она видит его чёрные мысли. Но убить Бореско Шалорту хотелось нестерпимо. Как этот ущербный посмел прервать их разговор! Яндор только приступил к важной части. Он только хотел рассказать про покровительство Марусе и что теперь? Всё заново придумывать, как начать этот сложный разговор? Сандерс упорхнула с ущербным, а Шалорту пришлось терпеливо стоять у стола. К нему приблизился Хемер.

— Ты как? — сухо осведомился он, беря отбракованный Яндором бокал, отпил и, морщась, поставил на место.

Шалорт смерил его гневным взглядом.

— Со мной всё хорошо, — процедил он в ответ.

— Ты давно не спаринговался и ведёшь себя в последнее время настораживающе. Тебе бы пар сбросить.

— Ты моя нянька? — усмехнулся Яндор, поднимая руку с коммуникатором. Он решил кое-что посмотреть, услышав слова ущербного, который подбадривал Марусю, кружа её по залу.

— Нет, конечно. Я беспокоюсь. Ты слишком вспыльчивый. Я понимаю: экзамен и всё такое, еще твою возлюбленную уводят из-под носа. Я тебя прекрасно понимаю.

— Подари ей цветы и конфеты, — бросил через плечо Шалорт, внимательно слушая диктора видеоролика.

— А? Что? Какие конфеты? — не понял Хемер.

— Любые. Начни с подарков, она поймёт, что ты к ней неравнодушен, потом пригласи на свидание.

— Как это «пригласи»? Я? Я сам пригласить должен?

— Иначе её уведут у тебя из-под носа, — Шалорт безразличным тоном вернул Хемеру его же слова.

Тот схватился за очередной забракованный Драконом бокал, отпил, тут же сплёвывая напиток обратно.

— Да что такое?! — возмутился он, ставя бокал на месте. — У них нормального сока нет?

— Есть, — Яндор указал на оставшиеся два бокала, затем услышал, как быстро забилось сердце Маруси.

Одного взгляда на неё хватило правильно оценить ситуацию. Девушка отвернулась, а ущербный тянул к ней свои слюнявые губы. Ян, рыкнув, бросился к Сандерс, расталкивая танцующих с дороги. Он с трудом сдерживал своё тело, готовое ускориться в любую секунду. Сжав в руке лицо Бореско, мечтая раздавить хрупкие кости, Ян с глухим рыком оттолкнул ущербного, прижимая к себе Марусю.

Студенты вокруг были в восторге от сцены ревности, и Яндор чувствовал, что больше не играет, что злость и страх потерять стали полновесными, и тепло в груди от того, что Маруся стоит рядом, прижимаясь к нему, пробуждая более глубокие страсти в его душе.

— Пойдём отсюда, — слабый голос девушки ещё больше ранил нежностью сердце Дракона. Он чувствовал, что Маруся смущается, испуганно ищет у него защиты от окружающих их зрителей.

Бореско мудро признал право сильнейшего и ушёл запивать свой позор. Но Ян видел, какие взгляды тот бросал на него. Он не сдался, просто решил выждать. Шалорт усмехнулся, готовый продолжить опекать Марусю от таких типов хоть всю жизнь.

Он улыбнулся девушке, взял её ладошку в свою, отвечая на её предложение:

— Сначала потанцуем. Трусливо сбегать не будем.

Атмосфера бала манаукцу стала нравиться с каждой секундой, с каждым выверенным шагом всё больше. Он никогда не танцевал раньше, никогда не был единым целым с кружащим в едином порыве хороводом других танцоров. Это было завораживающе и возбуждающе. Словно чувства проснулись. Музыка, плавная, тягучая не меняла ритм, но переливалась в тональностях. То пронзительно взмывала ввысь, то наполнялась торжественностью. Скупой и официальный зал собраний в этот вечер стал островком из другого мира, романтичного, чарующего, заставляющего по — другому себя ощущать.