Йога Таун
Шрифт:
Ночью, когда они втроем стояли у «Пенелопы», завернувшись в одеяла, и курили, Лоу попытался угадать, о чем думает Марк. Высоко над черными горами беззвучно летел самолет, за ним тянулся след на восток. Позиционные огни, как звезды, поблескивали на темном небе. Настоящее чудо, подумал он, что там, наверху, люди летят в окружении пустоты, словно движутся по прямой улице. Не сверхъестественное чудо, а чудо рукотворное. Казалось, будто он смотрит из каменного века в будущее. Потом он подумал о Канте – о том, как того удивляли моральный закон в нас и звездное небо над нами. А потом он спросил себя, почему он постоянно должен о чем-то думать. Как отключить мысли? Примириться с собой? В горах царила тишина, та многовековая тишина, которая была величественнее любого человека, побывавшего здесь, – Александра Македонского,
– Слушай, почему ты позволил ей уйти?
В Хайберском проходе по обочинам дороги теснились сломанные автомобили. От некоторых остались лишь ржавые остовы, у других закипел радиатор. Время от времени Лоу останавливался, чтобы предложить помощь, но чаще проезжал мимо. Они смотрели на потерпевших крушение и надеялись, что «Пенелопа» справится.
Внезапно они увидели Коринну. Та стояла рядом с грузовиком, водитель менял колесо. Лоу резко затормозил. Коринна не сделала попытки подойти, только помахала. Скорее прощаясь, чем здороваясь. Лоу почувствовал себя виноватым – это из-за него она стоит там на холоде. Пока он соображал, как поступить, Марк выскочил из автобуса и обменялся с Коринной жестами. Казалось, их тела договариваются о чем-то. Коринна указала на водителя грузовика, который, взмахнув грязной рукой, засмеялся. Потом Марк вернулся в автобус.
– Поехали дальше.
Лоу завел двигатель, и тут Мария крикнула в открытое окно:
– Коринна, что случилось? Поехали с нами!
– Все нормально, я поеду с Джаредом. See you! [42]
Отказа унизительнее придумать невозможно. Коринна не только предпочла водителя грузовика, но водителя сломанного грузовика. Выбрала ночевку на холоде, а не в теплом автобусе.
– Ну и пусть, – сказала Мария.
– See you! – крикнул Марк в окно и поднял руку.
42
Увидимся! (англ.)
Лоу проехал мимо, не сказав ни слова на прощанье.
Но история на том не закончилась. Через сорок километров полетела коробка передач. Сначала она завывала, потом заскрипела, потом загрохотала. Вместо шестеренок Лоу обнаружил мешок шариков.
– Давай же, «Пенелопа»! – умолял Лоу. – Только не в этой глухомани!
– Чудо, что она вообще столько продержалась, – сказал Марк.
Они ползали под автобусом, спасая то, что еще можно было спасти. Стучали молотками и ругались, вытирая с лиц масло.
Пошел дождь. Мимо протарахтел грузовик и затормозил на обочине. Из грузовика выпрыгнула Коринна.
– Ты не надела амулет, – сказала она Марии, которая мерзла на заднем сиденье.
Джаред, водитель грузовика, немного поползал под автобусом, выбрался и коротко бросил:
– Все. Ничего не сделаешь.
Не дожидаясь просьбы Коринны, он достал буксировочный трос. Пришлось принять его предложение, выбора не было. На самом деле им чертовски повезло, потому что они застряли в ущелье за много километров от цивилизации.
Мария залезла в кабину и села рядом с Коринной. Марк забрался в кузов грузовика, чтобы следить за «Пенелопой», а Лоу был за рулем автобуса. Он с трудом удерживал автобус на крутой дороге. Судорожно вцепившись в руль, усталый и голодный, он сквозь потоки воды смотрел на красные задние огни грузовика, ехавшего слишком быстро для такой плохой дороги.
Глава 12
Джаред отбуксировал «Пенелопу» в ближайшую мастерскую у подножия гор. У него там был приятель, ремонтировавший «фольксвагены». Когда они приехали, дождь уже закончился. Заходящее солнце окутывало долину призрачным светом. Над каменными и глиняными домами возвышался маленький минарет. Прозрачный воздух пах землей. В небе висела огромная радуга. Мастерская находилась рядом с домом, где механик, «клевый парень» по имени Салман, жил с семьей. В саду – точнее, в огороде – стояли два
помятых «фольксвагена-жука». Туда же оттащили выдохшуюся «Пенелопу», дети помогали. Салман предположил, что, может, завтра удастся поменять коробку передач, inshallah. Потом он пригласил всех поужинать с его семьей. Они поели, сидя кружком на полу, мужчины и женщины раздельно, а дети с любопытством носились из комнаты в комнату. Когда Салман поинтересовался у Лоу, что он изучал, Марк ответил за брата:– Музыку.
Лоу тут же стал отговариваться. Но механик обрадовался. Он показал им свою таблу.
– Сегодня ночью у нас birthday party, – сообщил он.
– У кого день рождения? У тебя?
– Нет, у того, кто уже давно умер. Мы будем играть в его честь. Пойдете с нами?
– Конечно, – ответил Марк.
Лоу устало покачал головой. Глаза горели, шея одеревенела.
– Лузер, – сказал Марк и ухмыльнулся.
Потом он, Салман, Джаред и несколько друзей, которые зашли за ними, отправились на вечеринку, захватив таблы. Вскоре пришли принаряженные соседки, и Лоу понял, что женщины тоже будут праздновать, только дома. Они пригласили Марию и Коринну. Лоу вдруг оказался лишним. Он потихоньку, никем не замеченный, выбрался наружу. Прошел по грязному лугу к спящей «Пенелопе» и принялся устранять ущерб, нанесенный ливнем. Постельное белье, циновки, сиденья – все промокло. Он вытащил матрасы, развесил циновки, обошел автобус с фонариком и обнаружил испорченные оконные уплотнители. Из дома доносились женский смех, пение и хлопки. Лоу завернулся в единственное сухое одеяло и принялся настраивать покоробившуюся гитару. Потом он уснул.
Через несколько часов его разбудил скрип раздвижной двери. Мария и Коринна, хихикая, влезли в автобус, возбужденные и разгоряченные.
– Они пляшут как сумасшедшие, ты все пропустил.
Не успел Лоу подвинуться, как Мария подползла к нему и сунула в рот какой-то сладкий шарик.
– Гулаб джамун [43] , – пробормотала она и откусила половинку.
Ее тело пылало. Она засмеялась и вытерла у Лоу сироп с губ. Коринна включила радио. Она не любила тишину. Колокольный звон в Вестминстере, потом новости Би-би-си. В Лондоне еще не спали. Коринна сбросила мокрое от пота платье. Лоу приподнялся. Сам собой напрашивался вопрос, кто будет ночевать в автобусе. На лугу было слишком грязно, чтобы ставить палатку.
43
Шарики из сухого молока и муки, обжариваются в масле гхи и подаются в сахарном сиропе.
– Когда придет Марк, будет тесно… – начал было он.
– Как-нибудь разместимся, – заявила Мария.
Лоу оторопел. Она явно хотела, чтобы Коринна осталась. Мария стянула через голову свое пакистанское платье. Коринна помогала ей.
– У тебя очень красивая грудь, – сказала она.
– Мне тоже нравится, – ответила Мария.
Какая-то интимность в разговоре девушек смущала Лоу, и он ехидно поинтересовался:
– Хотите заняться сексом втроем?
Коринна и Мария засмеялись, но Лоу – нет. Он не видел ничего смешного. Мария прильнула к нему, и он напрягся.
– Что такое? – спросила она.
– Ничего.
– Разве ты никогда не занимался сексом втроем? – спросила Коринна.
Лоу сомневался, что это обычное кокетство.
– Он боится? – спросила Коринна Марию и улыбнулась.
– Вот еще, – буркнул Лоу.
Он и надеялся, и боялся, что Мария закроет тему. Но она ждала, чтобы он сам решил. А Коринна играла с ними в кошки-мышки.
– Можно погадать на «Книге перемен», – предложила она.
Мария пожала плечами и кивнула. Лоу не узнавал ее.
– Вы что-то там курили? – спросил он.
– Мы просто танцевали, – усмехнулась Мария.
Коринна достала монетки и протянула Лоу:
– Бросай шесть раз.
Потом они бросали монетки. Коринна рисовала ручкой линии на руке. Сплошная, прерывистая, сплошная… Потом сверялась по своей умной книге.
– «Солнце светит ярко, – прочла Коринна вслух. – Ты можешь доставить другим радость. Так ты обретешь еще и силу».
– И для кого это? – спросила Мария.
– Но дальше знак меняется. – Коринна пролистнула несколько страниц. – «Перемены. Откажись от старых привычек. Важны решительность и такт. Не иди на компромиссы».