You're my downfall

– Хорошо. Тебе всегда здесь рады. Расслабься, мне ты можешь довериться, как и Элиоту, - приподнимаю ее от пола и несу до гостиной, будто бы ей снова пять. Будто бы мы только что пришли с прогулки, и она жутко вымоталась, что не в силах сама дойти.

– Дядя Эль, - они лениво обнимаются, и Алиса осматривает гостиную. – У вас тут стоит такой запах… если произнесу вслух – спалюсь, - она виновато улыбается, заставляя Элиота громко засмеяться над ее порозовевшими щеками. Впервые за час. Мы молчали, черт возьми, целый час.

Я молчал. Он бубнил.

– Хочешь? – Элиот достает бонг из-за дивана и показывает на пакетик в его руках.

– Элиот, не смей даже…

– Да ладно, Кристиан, не будь занудой. Она взрослая, и уж лучше с нами, чем с кем-то. У нее проблемы, мы нужны ей. И я могу быть уверен, что это не какая-то гадкая смесь, а нормальный продукт. Не за что переживать.

Алиса выхватывает у него все и сама себе забивает, вытягивая руку ко мне, требуя зажигалку. Поджимаю губы, но протягиваю, достав ее из кармана, куда она угодила после второго раза. Судя по тому, как профессионально у Алисы это вышло - это далеко не первый раз. То, что нас даже не постеснялась – это другое, но… с другой стороны, это доверие? И мы сами ей позволили.

Мне это не нравится.

– Кто бы мог подумать, буду забиваться с двумя своими стариками, - она удовлетворенно выдыхает, возвращая колбу моему братцу.

– Поговорим о твоем опыте? – я двигаю девушку ближе к Элиоту и сажусь, откидываясь на спинку в попытке расслабиться.

– Поговорим о твоей жене? – из ее рта вылетает симпатичное колечко, и она сдувает его в мою сторону. Элиот ржет как последний предатель.

– Нет. Почему ты спрашиваешь вообще? Это было чертовски давно, - она хмурится, но понимает, что даже под дулом пистолета я не открою рот.

– Мне интересно твое прошлое. Дядя Эль, расскажи мне, - племянница кладет голову ему на плечо, толкая, но он лишь громче смеется. Предатель.

– Давай сначала о тебе, детка. Кристиан слишком стар, никуда не денется, а твоя жизнь кипит, и мы должны помочь тебе. Выкладывай.

– Я… я просто поругалась со всеми сразу. Мама с отцом, Кайла, Блур, и даже с Тео… - Блур – ее лучшая подружка, до невозможности отвратительная девчонка. Такая типичная школьная сучка, блондинка с голубыми глазами, которая по всем негласным правилам должна встречаться с капитаном школьной команды и заниматься черлидингом. Немного рад, что они поссорились. От нее теперь одни проблемы, хотя, ребенком она была хорошеньким. – Мама с отцом не хотят отпускать меня в Нью-Йорк. Блур требует, чтобы я поехала с ней в Калифорнию. Кайла, сидя в своем Лондоне, винит меня, что бросаю родителей… Вот и все.

– А с парнишкой что не так? – Элиот проявляет крайнюю степень дружелюбия. Мне сейчас лучше молчать. – Он не милашка? Какие могут быть проблемы в раю?

– Он милашка. Он мне очень нравится, просто… у него есть особенные потребности, и сегодня это сильно напугало меня. Серьезно поругались.

– Special Needs? Чем он болен? – на этот раз в братце действительно беспокойство.

– Он не болен… Он жутко агрессивен порой. Тогда, в офисе, это был второй раз, когда я видела его в таком состоянии, а первый… - она отворачивается от Элиота и смотрит мне в глаза, долго не решаясь произнести свои слова.
– Он, похоже, на коксе, - Алису немного трясет, и она прячет свое лицо в ладонях, но пока не плачет.
– Я не должна была этого говорить! Боже, он не…

– Блять! – вскакиваю со своего места, пиная ни в чем неповинный комод, сильно отбивая ногу и переворачивая все, что стоит на нем. Древнюю вазу, которую я приобрел почти за миллион, правда жалко. – Я убью его!

И я не могу выразить, почему именно злюсь, и злюсь настолько сильно. Я переживаю за Алису, это понятно. Могу догадаться, что переживаю и за парня, и объективно злюсь на него, он подверг ее опасности, но в голове всплывает противный голосок, и я уже ненавижу свою жизнь. Он шипит: “Теодор расстроит свою мамочку, Грей”. Будь проклято все на свете, я испугался за них троих одновременно и в равной степени. Как больно будет ей, когда она узнает?

Что я должен делать?!

– Кристиан, успокойся! – Элиот толкает меня обратно на центр нашего вечера - диван из мягкой белой кожи - и нависает, пока я не привожу дыхание в норму. В его глазах такая же паника, как и у меня. – Алиса, что еще он сделал?

– Ничего. Он, правда, держался, долго держался с первого раза, а потом сорвался… я так хочу ему помочь… - слеза скатывается по ее бледной щеке, но она быстро утирает ее, не позволяя себе заплакать.

– Он пытался подсадить тебя на это?

– Нет! Он лишь… - она дает волю слезам, утыкаясь в подушки, и пока ее лучше не трогать, буквально минуту. – Я не хотела… я пыталась, правда, но он сильнее…

– Что. Он. Сделал? – поглаживаю ее спину, мой голос обманчиво мягкий, и Алиса ведется на это. Мне не обязательно слышать ее ответ, я уже догадался.

– Он взял меня силой. Он даже не помнит об этом. В первый раз, - я крепко прижимаю девушку к себе, позволяя ей выплакаться. – А сегодня он вспомнил, что мы не так быстро ушли из офиса, как должны бы были, и устроил скандал, что я врала ему. Что согласилась вообще.

Я не уследил за своей девочкой. Не уберег ее.

Первый парень, которого она по-настоящему полюбила - мой сын – такой же, как я.

Маленький говнюк.

В глазах Элиота жуткая ярость, но его состояние не показывает моего состояния даже на 1/10. Я в бешенстве, и если бы не брат, который так и стоит около меня, и не крепко вцепившаяся в меня Алиса, выплакивающая свою боль и ужас – комода бы просто не было. И столика. И чего-нибудь еще.

– Детка, успокойся. Все хорошо? Он сделал что-нибудь еще?

Она отрицательно качает головой, и я зацеловываю ее очаровательное заплаканное лицо.

Никогда не забуду это испуганное выражение ее лица. Пустые глаза, полные переживаний.

– Но мне он действительно нравится, по-настоящему… Теодор другой. Он заботливый, внимательный, и он… И я нравлюсь ему. Я приехала к нему без звонка сегодня и увидела за делом. Знаешь, тогда-то все и поняла, что это не он. В шутку попросила попробовать, и он очень остро отреагировал: «Ни за что на свете я не погублю тебя, Алисия. И убью любого, кто только попробует обидеть тебя или испортить этой дрянью». Я так хочу ему помочь… он был идеальным, пока не начал принимать, Крис, боже!

– Хорошо. Если он тебе так дорог – я вытащу его из этого. Но я не обещаю тебе, что он не станет инвалидом, поняла? Я люблю тебя, а то, что он сделал – это омерзительно, несправедливо и больно. Ты заслуживаешь того, который будет ценить тебя и каждый момент с тобой. Не слепого наркомана.

– Ему просто нужна помощь. У него что-то случилось, - Алиса убеждала сама себя, пытаясь выставить парня в лучшем свете, но на нас с Элиотом это не срабатывало, а вот ей стало легче. Ее слезы отступили, руки перестали дрожать, и она пыталась улыбаться. Хотела подбодрить нас.