Юг в огне

– Так вот, дорогие друзья, - закончил Константин.
– Прошу, записывайтесь в мой отряд... А отряд мой, должен я вам сообщить, входит в войска походного донского атамана, генерала Попова. У кого есть верховая лошадь, прошу, - седлайте ее... У кого есть шашка или винтовка откапывайте... Винтовки и шашки у вас у всех, наверное, есть, а? Признавайтесь. Ну?

– У меня есть, - неуверенно отозвался из угла казак.

– И у меня.

– И у меня...

– Можно сходить за винтовкой, господин войсковой старшина?

– Сначала, господа, прошу расписаться в списке, - сказал Константин.
– По одному подходите к сотнику Волошину. Он каждого запишет, оформит, а потом отпущу вас за оружьем и лошадьми...

К сотнику выстроилась очередь.

– Как фамилия?
– спрашивал молодой офицер у подходившего.

Тот отвечал, офицер записывал. Потом офицер подавал список казаку.

– Распишись!

Казак, сокрушенно вздыхая, расписывался.

Подошла очередь к Буденному. Офицер спросил:

– Как фамилия?

– Будынов Семен, - ответил Буденный.

– Будынов?
– переспросил сотник, взглянув на него.

– Так точно, господин сотник, Будынов.

– Лошадь есть?

– Нету.

– А шашка?

– Есть.

– Винтовка?

– Есть.

– Распишись, - сказал сотник.

Буденный расписался и спросил у офицера:

– А можно, господин сотник, пойти за винтовкой?

– Подожди. Закончу опрос всех, тогда...

Закончив переписывать казаков и солдат, молодой сотник подошел к Константину.

– Господин войсковой старшина, перепись закончена, - козырнул он.
– В списке значится тридцать семь человек... Можно ли их теперь отпустить за оружьем и лошадьми?

– Не разбегутся ли?
– с сомнением поглядел на фронтовиков Константин и перевел взгляд на хуторского атамана, стоявшего рядом.

– Не должно быть того, - также оглядывая фронтовиков, проговорил тихо атаман, пожилой бородатый казак.
– Будто люди-то у меня в хуторе все надежные, ваше благородие... Вот разве кто из иногородних...
– Атаман запнулся. Взгляд его с недоумением остановился на ладном, подобранном незнакомом человеке. Такого у него в хуторе не было. Буденный, уловив на себе взгляд атамана, похолодел: а вдруг он скажет офицерам: "А этот солдат чужой, не наш..." Черт знает, чем все это может закончиться. Посчитают еще за шпиона...

Но атаман, подумав, видимо, что этот солдат прибыл в хутор с отрядом белых, перевел взгляд в сторону. Буденный вздохнул облегченно.

– Вот что, друзья мои, - громко сказал Константин.
– Вы сейчас пойдете все по домам. Попрощайтесь с родными, заберите лошадей, шашки, винтовки и ровно через два часа чтобы были здесь. Понятно?.. Знайте, что все вы считаетесь с этой минуты мобилизованными Донским войсковым правительством в отряд походного атамана генерала Попова... Если кто из вас, - внушительно подчеркнул Константин, - вздумает дезертировать, то имейте в виду, каждому такому грозит расстрел тут же, на месте, без всякого суда и следствия... Кто не явится сюда через два часа, тот пусть помнит, что в качестве заложников мы арестуем его семью. Все! Идите!

Выйдя из правления, Буденный торопливо пошел к деду Трофиму.

Старик поил лошадь во дворе.

– Ну как, Семен, отвертелся от них?
– спросил он.

– Какое там отвертелся, - проговорил Буденный и рассказал старику обо всем, что произошло в правлении.

– Вот так дела!
– протянул старик.
– Так что же ты теперь думаешь делать?

– А вот что, дед Трофим, - живо промолвил Буденный.
– Помоги мне. Пойдем на гумно и закидай меня соломой. А сам пойди к хуторскому правлению, покрутись там, послушай, о чем люди говорят, потом все расскажешь... Чего-нибудь, может, придумаем...

– Ладно, - согласился Трофим.
– Так и сделаем, Сема.

Они пошли на гумно, которое было тут же, в задах двора. Буденный, прорыв в скирде соломы дыру, залез в нее. Старик сверху забросал его соломой.

Пригревшись в своей норе, Буденный заснул. Сколько он спал, он не мог понять. Его разбудили чьи-то шаги по смерзшемуся снегу. Он прислушался.

– Сема!
– позвал его дед.
– Не слышишь, что ли?

Буденный некоторое время не отзывался.

– Да ты тут, что ли, ай нет?
– снова спросил старик.

– Тише, дед Трофим, - откинув солому, прошептал Буденный.
– Что ты так раскричался?

Старик рассмеялся:

– А чего мне бояться-то? Какого лешего испугался?

Лунный свет озарял смеющееся бородатое лицо Трофима, и Буденный с опаской посмотрел на него. "Уж грешным делом не подвыпил ли?"

Но старик рассеял его сомнения.

– Ведь уехали они, - сказал он.

– Кто?

– Да эти офицерья с казаками.

– А фронтовиков хуторских забрали с собой?
– спросил Буденный.

– Человек десять конных забрали. Остальные разбежались навроде тебя. Не захотели с дьяволами идти. Офицер-то этот, горбоносый, дюже по-матерному ругался, плетью грозился. "Побью, говорит, всех супротивников нашей власти, а хутор сожгу". Велел он атаману завтра к двенадцати часам дня всех казаков и солдат, какие записались, собрать. Обещал приехать к этому времени... беляки хотели было тут заночевать, да прискакал какой-то конный, спугнул их, навроде где-то красных увидел... Я так думаю, Сема, оно хоть и страшновато зараз, в ночь-то ехать, а, видно, ехать надобно... Я, конешное дело, не за себя опасаюсь. Мне-то можно бы и до завтра обождать, а вот о тебе я беспокойство имею... Могут ночью ай утречком дьяволы-то нагрянуть, ну и заберут тебя, загонят, черт их знает куда, на кулички... Так вот хочется мне упасти тебя от напасти злой. Поедем в Платовскую. Глядишь, к часу ай к двум ночи дома будем...

Буденный вылез из соломы и поблагодарил старика. Они запрягли лошадь и тронулись в путь.

XVIII

Прохор Ермаков с двумя своими товарищами - вахмистром Востропятовым и урядником Захаровым, выделенными делегатами на III Всероссийский съезд Советов, выехал в Петроград.

Почти на каждой станции поезд простаивал часами, пропуская эшелоны с красногвардейцами, идущими на фронт, и составы сильно изношенных товарных вагонов, направлявшихся на юг за хлебом.

Только через неделю утомительного пути, 29 января 1918 года, наконец, казаки приехали в Петроград. Уведомленный о приезде казаков, Владимир Ильич Ленин выслал за ними свой автомобиль. Их усадили в машину и повезли в Смольный.

Прохору впервые пришлось быть в Петрограде. Он представлял себе, что столица России должна быть прекрасной, но то, что он увидел, превзошло его ожидания. Когда их везли по городу, Прохор с любопытством оглядывался по сторонам...

В Смольном, в приемной Ленина, было много народу. К казакам подошел скромно одетый в серый костюм молодой человек лет тридцати с простым открытым лицом.

– Я - секретарь товарища Ленина, - сказал он.
– Садитесь, пожалуйста, подождите. Сейчас узнаю.