Юг в огне

Когда, наконец, белогвардейцы были изгнаны из станицы, а частью перебиты, Буденный сказал Новикову:

– Беги, Филипп, на колокольню, бей в набат. Будем собирать жителей на собрание...

Вскоре с колокольни стали падать частые удары колокола, тревожным гулом расплываясь над станицей.

Пока население собиралось у правления, Буденный распорядился выслать за станицу разъезды, а сам занялся подсчетом трофеев. Бежавшие калмыки и казаки оставили у правления два конно-горных орудия с тремястами снарядами, четыре пулемета "Максим", много винтовок, патронов и лошадей с седлами.

– Ведь это ж мы целый отряд вооружим!

– весело воскликнул Буденный.

Народ собрался у правления. Буденный вышел на крыльцо. Сквозь муть промозглого рассвета он увидел сотни устремленных на него глаз. Смахнув с головы серую солдатскую шапку, он закричал:

– Граждане! Я долго говорить не буду. Времени нет. Каждую минуту сюда могут ворваться белые и снова начнут продолжать свои злодеяния. Кто хочет спасти себя и семью от гибели и насилий, записывайтесь в наш отряд, получайте оружие и патроны. Время не ждет... Общими усилиями отстоим станицу.

Толпа взволнованно загудела:

– Записывай меня!

– Давай винтовку мне!

– Записывай меня с сыном!

Буденный поднял руку.

– Вижу, товарищи, ваше единодушие. Всех желающих запишут, кое-кому дадут винтовки с патронами. У кого есть свое оружие, несите. Есть ли среди вас артиллеристы?

– Я - артиллерист, - поднял в толпе кто-то руку.

– Я - тоже, - поднялась вторая рука.

– И я...

– Все артиллеристы ко мне!
– приказал Буденный.

Из толпы выступило человек десять фронтовиков.

– Вот вам, товарищи, артиллерия, - указал им Семен на пушки, стоявшие у крыльца.
– Быстро наладьте их, приготовьте к бою.

– Слушаемся!
– козырнули фронтовки и направились к пушкам.

– Пулеметчики, ко мне!
– снова крикнул Буденный.

И снова из толпы вышло несколько человек.

– К пулеметам!
– приказал им Буденный.
– Денис, записывай желающих вступить к нам в отряд. А ты, Федор, раздай винтовки и патроны, и чтоб каждый расписался в получении... Предупреди - зря патроны не расходовать. За каждый напрасно истраченный патрон будем строго наказывать.

Через час вербовка в отряд была закончена.

– В отряд записалось, товарищ командир, - официально доложил Денис брату, - пятьсот тридцать два человека. Винтовки и патроны выданы. Те, кто не получил винтовок, обижаются. Говорят, сманили вступить в отряд, а сами оружия не дают...

Буденный усмехнулся:

– Ничего, в бою добудут оружие. Теперь, Денис, давай-ка организуем конный отряд... Лошадей у нас много, раздадим их.

– Сема, - нерешительно проговорил Денис.
– Я себе из трофейных добрую коняку выбрал. А свою оставил.

– Вот себе-то ты выбрал, - укоризненно проговорил Буденный, - а товарищам, небось, нет?
– кивнул он на Новикова и Просолова.

– А мы, Семен Михайлович, своих тоже позаменили на добрых лошадей, живо откликнулся Федор Просолов.

– Ну и правильно сделали, - сказал Буденный.
– Заработали честно.

– Мы и вам, Семен Михайлович, выбрали доброго коня, - сказал Новиков.
– Должно быть, офицерский был.

– Вот за это спасибо, что о старшем своем товарище не забыли...

Буденный разбил пехоту на четыре роты, роты на взводы и отделения. Выбрали командиров.

Пришел Михаил Иванович звать сыновей завтракать.

– Пошли, ребята, - улыбался старик.
– Мать вареников наварила.

* * *

Первого марта в Платовскую прибыл отряд Никифорова.

– Семен Михайлович, прости дорогой, - сконфуженно сказал Никифоров Буденному.
– Ошибку сделал я тогда, что не послушался тебя...

– Ну, что ж теперь делать, - сказал Буденный.
– Повинную голову меч не сечет... Не стоит об этом вспоминать... Давай вот укреплять наш отряд.

Два отряда слились в один, насчитывающий теперь около двух тысяч человек.

Был сформирован также кавалерийский эскадрон в сто шестьдесят сабель. Командиром эскадрона был выбран Семен Буденный.

XX

Виктор с Семаковым еще больше сдружился. Без него или его совета он и шагу не мог сделать. Он верил в трезвый ум своего старшего товарища, верил в его проницательность, а поэтому подчинялся ему во всем.

После занятия Ростова белогвардейцами ни Виктор, ни Семаков с частями Красной гвардии не ушли из города. Они были оставлены для подпольной работы. Остался также и Василий Афанасьев.

В то время все большевистские организации ушли в подполье. В тылу врага они широко развернули политическую работу среди рабочих, трудовых масс казачества и крестьянства. Большевики сплачивали революционные силы, готовясь в тылу нанести удар по врагу.

В Ростове работал подпольно Ростово-Нахичеванский большевистский комитет, который руководил всеми организациями Дона.

Была создана сеть подпольных большевистских ячеек не только в самом Ростове, но и в ряде казачьих станиц и сел. Под влиянием большевистской агитации все больше возрастало забастовочное движение в городах, росло недовольство казачьей и крестьянской бедноты белогвардейскими порядками.

Еще при расформировании маршевой роты, в которой служили Виктор, Семаков и Афанасьев, они сумели припрятать оружие в надежном месте. В случае необходимости оружие могло быть использовано.

Семаков, являясь членом городского подпольного комитета большевиков, был связан со многими рабочими ряда предприятий, где были созданы ячейки. У него была даже налажена связь с тюрьмой и несколькими еще не расформированными воинскими частями.

На Виктора были возложены обязанности связного. Днем и ночью, почти не отдыхая, он бегал по городу с тем или другим поручением. Его было удобно использовать на такой работе. Статный, красивый юноша с погонами вольноопределяющегося и крестами на груди, он никогда не вызывал подозрений у белогвардейцев.

Однажды Виктора вызвали на конспиративную квартиру по Нижне-Бульварной улице.

Он и раньше бывал здесь. Небольшой, довольно уже ветхий флигелек, принадлежавший старику, сторожу какого-то магазина, стоял особняком от других домов, словно стыдясь быть с ними в одном ряду. Хозяин этого флигелька был человеком испытанным, проверенным. На него можно было положиться.

Когда Виктор, обменявшись с выставленым у дома товарищем условными паролями, вошел в низенькую комнату флигелька, он увидел сидевших за столом Семакова, Афанасьева и пожилого мужчину с седой бородкой и в очках, Андреева, того самого, который когда-то впервые давал поручения Виктору и принимал от него заявление о вступлении в партию.