Юлий Ким

Стародум

Зрю в тебе я сердце нежно. Друг мой, но Ты семью блюди прилежно И умно!

(В сторону)

Жаль, что ей нельзя, как брату. Молвить, обнявшись: Коли можно быти неженату, Не женись!

Софья

Все, что вы ни говорите, Сердце трогает мое.

Прознав, что Софью сговорили за Милона, разгневанная госпожа Простакова решается на похищение. Созвав вокруг себя преданную дворню и родню, она уговаривается с ними умыкнуть Софью прежде, чем она уедет с дядюшкой. А тот, слышно, собирался ехать в семь часов утра.

Заговор

— Больно много нынче умников… — Прям хоть вой! — Развелось на нашу голову! — Прям не счесть. — A y нас умишко плохонькой… — Зато свой! — Они встанут завтра в семь часов… — А мы в шесть! — Ишь, приехали вороны. Фон бароны! — Ой, кому молиться, чтобы Пронесло бы! — Только встать бы в шесть — а там уж!.. — В шесть часов! — Где уж нам уж выйти замуж… — В шесть часов! — Они встанут завтра в семь часов! — А мы в шесть! — Они спросят: а невеста где? — А бог весть! — Как посмели вы, грабители. Нас провесть?! — А чего ж так долго спите вы? Встали бы в шесть!

Г-жа Простакова

Богородица-заступница! Ой, беру-беру грех на душу! Я, чай, мать, а не распутница!.. Помоги же! Видишь? Надо же!

Указав каждому его место и задачу, госпожа Простакова остается одна, снимает платок, разводит воск на блюдце, становится на колени и начинает ворожить:

На восток лежит прямо тридцать верст. Прямо тридцать верст да крива верста. О кривой версте есть Ердан-гора, На Ердан-горе бел-горюч камень. С-под него бежит Едигер-вода, Едигер-вода моет Левкин цвет. Ой ты, Левкин цвет — расцветай чуть свет! Отведи от нас нехороший глаз. Отведи мороку с мово порогу. Наведи удачу на мою задачу. Наведи утеху на мою потеху. Упаси от лиха — да чтоб было тихо! На чужой роток накинь платок, А свой роток и так молчок. Авель, Каин, карачун — Чур меня, чур меня, чур-чур-чур! Аминь.

Злая затея не удается. Правосудие в лице Правдина, как специального чиновника присланного не только наблюдать беззаконие, но и соблюдать законность, выносит суровый приговор госпоже Простаковой, все ее покидают, и сын первый. Она в июке. Финальная сцена

Стародум

(указывая на Простакову)

Вот злонравия достойные плоды!

Хор

Вот злонравия достойные плоды!

Г-жа Простакова (эхом)

Вот злонравия достойные плоды… Вы потише, люди добрые. Не будите мово деточку, Мово деточку, Митрофанушку… Как у мово деточки Митрофанушки Кудри вьются чистый шелк, очи ясные, Улыбнется ль весело — подарит рублем, Скажет ли словечушко — соловей поет… Ой барыня, барыня… Сударыня ты моя…

Хор (бодро)

Ой, барыня-барыня, сударыня моя! Ой, барыня-барыня, сударыня моя!

Митрофан (жалобно)

Матушка! Голубушка! Барыня ты моя! Сударыня ты моя!

Г-жа Простакова

Как?! Кто?! Кто посмел?! Тришка! Палашка! Кафтан весь испорчен! Кто кафтан испортил?! Всех загнать, запереть в холодную! Чай, найду змею подколодную! Будет век ходить с битой рожею! С битой рожею! С драной кожею!

Хор

Не оставь, Господь, рабу Божию!..

_____

Зоя Георгиевна Спирина прекрасно играла госпожу Простакову, а в финальной сцене заставляла зрителя и поплакать…

Недоросля», после Саратова, в этом, музыкальном, варианте играли не раз на разных сценах. Поставили его как-то и в театре Сатиры. Ширвиндт ставил это отчасти как шоу, солдаты у него были, например, не солдаты, а герлс, одетые в обтяжку в мундиры и с киверами на голове. Простакову же сыграла и спела Наташа Защипина, и очень хорошо. Время, однако, было морозное, быстро последовал чей-то партийный донос насчет искажения классики и т. п. — спектакль сняли.

Еще, помню, Георгий Ансимов в ГИТИСе, на своем курсе (отделение музкомедии, кажется) тоже представил это действо, и когда не то восемь, не то десять юношей отлично поставленными голосами грянули Митрофановы куплеты — получился весьма тяжелый рок, причем задолго до его распространения у нас.

Последний раз я видел ^Недоросля» в московской гимназии номер 67, в 1990 году, его сыграли старшеклассники под руководством известного московского филолога и замечательного педагога Льва Соболева Г-жу Простакову играла моя дочь. Прямо скажем: папу не посрамила.

ЗАНАВЕС ПОШЕЛ

На музыку Владимира Дашкевича Из мюзикла «Клоп»

ПЕСНЯ БЕСПРИЗОРНИКА

Смотрите, граждане, смотрите, люди! Хотя бы глазом гляньте на меня: У всех на свете папа есть и мама, А я один, я горький сирота. Мои штаны — печальная насмешка. Мой дом родной — канава у ворот. Я не могу трудиться по здоровью, А воровать мне совесть не дает. Кому я нужен, бедная сиротка? Пойду на рельсы лягу поперёк. А на моей могилке напишите: «Он мог бы жить как люди, но не мог».

Хор беспризорников

У меня мама — бывшая мадама. У меня папа — бывший капитан. Они теперь гуляют по Европе, А я гуляю здесь, я уркаган! Кому куда — а нам туда, Туда, где водится монета. Кому чего — а нам вина и марафета! У папы с мамой есть богатый дядя. Они к нему уплыли в Сингапур, А меня тоже дядя ожидает: Московский МУР, любимый дядя МУР! Кому куда — а нам туда, Где много блох и мало света! Кому чего — а нам вина и марафета