Юнда. Юдан

Я видел сатенов по видеовизору, смотрел их фильмы в мировой сети и читал книги, я сталкивался с ними на орбитальных станциях, на которых работал до Тиферет, и какое-то время даже пытался изучать их ранговую систему и особенности. Только это было давно, и до сегодняшнего дня я никогда не видел сатенов-пилотов и уж, разумеется, никогда не видел сатена-капитана.

Сатен был высоким, почти таким же, как Син`ешаль, но при этом оказался почти в два раза шире, отчего выглядел крупнее и мощнее. Затянутый в черную хламиду, туго обтягивающую широкую грудь и спадающую складками на пол, он двигался, как будто плыл. У него было скуластое некрасивое лицо с острыми чертами и бледные, будто мраморные, губы. Голову сатена венчали рога, громадные и даже со стороны тяжелые. Рога чуть поблескивали, цветом напоминая обсидиан, и казалось, не имели ничего общего с живой материей.

Гость не протянул Син`ешалю руку, как это было принято у людей, а склонился в подобие поклона, неожиданно легком и изящном для своей комплекции.

– Недобрый день, Хаборилл, - холодно поприветствовал его анжер.

– Недобрый, - согласился сатен, разгибаясь и цепко оглядывая толпу встречающих за спиной анжера. Глаза у него были чернильно-черные и напоминали жидкость, плещущуюся в глазницах.
– Нам нужна помощь, маар Син`ешаль.

Слова "маар" я не знал. "Капитан?" "Друг?" "Враг?"

– Я отправлю вас на вашу орбитальную станцию при первой же возможности, - сообщил анжер, не двигаясь с места и тем самым не давая Хабориллу пройти вглубь коридора.

– Это будет не очень верно с твоей стороны, - не согласился сатен.
– У меня двое раненых, и Шираи после шести часов полета. Ларан ранена тяжело. Ни она, ни Шираи не переживут второго полета даже в качестве пассажиров.

– Это была просьба, Хаборилл?
– холодно поинтересовался Син`ешаль.

– Про-остите, что перебиваю, капитан Син`е-еша-аль, - вмешался Александр, танцующей походкой подходя ближе.
– Капитан Хабо-орилл сказал, у него есть ра-аненые. Я мо-ог бы ими заняться.

– Радецки - один из лучших инженеров Обозначенной Вселенной, - не слушая Александра, продолжил Хаборилл. Обращался он только к Син`ешалю.
– Мы починим вам андроида, манипуляторы и любую другую технику, которую вы разрешите посмотреть. Вы, в свою очередь, поднимите на ноги Ларан и дадите нам приют на то время, что она не здорова. Взаимовыгодное сотрудничество.

– О чем ты мне не говоришь, маар Хаборилл?
– полюбопытствовал анжер.

– О многом, маар Син`ешаль. Как и ты мне. Я расскажу, что случилось с нагасом и со станцией, - неохотно сообщил сатен.
– Но позже.

– Но позже, - согласился анжер.
– Сколько твоих подчиненных не могут ходить?

– Двое. У Радецки сломана рука. Он в сознании.

Син`ешаль вздохнул и повернулся к стоящей за его спиной толпе, по очереди вглядываясь в каждого. Взгляд его глаз, где по белку глазного яблока медленно перемещались разноцветные линии, задержался на мне.

– Помочь?
– предложил я, задыхаясь от наглости.

– Ты самовольно ушел с дежурства, - вместо ответа напомнил Син`ешаль.

– Мы с Альмой поменялись, - выдавил я под его зачаровывающим взглядом.

Анжер как-то очень по-человечески вздохнул и махнул рукой по направлению к шлюзу.

Нагас сатенов изнутри напоминал живое существо. Трубы под потолком выпускали клубы белесого пара, похожие на дыхание, а сам нагас то и дело конвульсивно вздрагивал, как будто его била дрожь.

Мы с Александром шли по узкому небольшому коридору, в некоторых местах сильно изломанному и продавленному. Стены коридора были густо усеяны панелями со множеством кнопок необычной формы.

– Ничего не тро-огай, - предупредил андроид, заметив мое любопытство.

– У них кнопки другие, - не удержался я.

Сатены даже космические объекты строили по-другому, потому что ни люди, ни анжеры не видели смысла делать в шаттлах коридоры, но об этом я говорить не стал - вряд ли андроид мог разделить мое недоумение по этому поводу.

– Разумеется, - согласился Александр.
– Их па-альцы отличаются от ва-аших или анжеров. Советую тебе присмо-отреться.

Коридор кончился неожиданно, потому что переборка, отделяющая его от кабины экипажа, была вдавлена внутрь и частично выломана. Край излома ощетинился зубьями.

Александр потрогал их пальцем, прежде чем влезть внутрь.

– Квазиживое во-олокно, - прокомментировал он.

– У них что, живой корабль?
– озвучил я свою догадку.

– Квазиживо-ой, - отрезал киборг, как будто это все объясняло, и первым шагнул внутрь. В кабине экипажа, которая одновременно выполняла функцию рубки, был полумрак. Тонкие линии светящихся квазивен, впаянные в стены корпуса, едва светили, то и дело заходясь в коротком судорожном мерцании и снова выравниваясь, от чего рябило в глазах. Я не сразу увидел сатенов - их одежда тоже была прошита светящимися нитями, удивительным образом сливающимися с окружающим пространством.

А потом один из них, невысокий и по-змеиному изящный, выскочил прямо перед нами. Александр, чья управляющая программа была оснащена навыками телохранителя, неуловимо шагнул вперед, закрывая меня собой.

– Я вра-ач, - сказал Александр худощавому сатену.

– Андроид, - резюмировал тот, присмотревшись, и напоказ облизнул черные губы раздвоенным языком. Голос его тоже напоминал шипение змеи, а глаза были желтыми, и обратил внимание, что сатен моргает по-змеиному - смыкая оба века.
– И человек. Радецки, - представился сатен, кланяясь нам так же, как кланялся в коридоре его капитан нашему капитану, - инженер орбитальной станции Ар-на-Лафар.

– Вам будет предо-оставлена помощь, - пообещал Александр.
– Ваш капитан со-общил, что у вас есть ра-аненые.

– Есть, - неприязненно улыбнулся Радецки, - я.

Он сунул Александру под нос опухшую и окровавленную руку, но андроид проигнорировал этот жест.

– Капитан Хабо-орилл говорил о Ла-аран и Шираи. Вы не являетесь ни тем, ни другим, инженер Ра-адецки. Ото-ойдите с дороги.

Когда это было необходимо, Александр мог быть совершенно непробиваем - его управляющая программа четко расставляла приоритеты.

– Врачебная этика андроидов...
– неприятным тоном начал Радецки, но вышеупомянутый андроид просто отодвинул его с дороги и двинулся вглубь кабины экипажа.

Сатен проводил его неприязненным взглядом, а мне вспомнился артист, с которым я имел дело на орбитальной станции Нова, около Земли.

Тогда тоже был поврежденный корабль, только не шаттл, а челнок на несколько десятков человек, пристыкованный к станции, авария, люди в крови и андроиды-медработники. И один чертов артист с какой-то дурацкой болезнью вроде анемии, или головокружения, или частых обмороков - чего-то настолько же бессмысленного и не опасного на фоне нескольких десятков истекающих кровью людей - злобно и жестоко обвиняющий роботов в бесчувственности и халатности. Он, кажется, даже напоказ упал в обморок - память услужливо выбросила эти воспоминания, оставив только крики и угрозы, и рефреном звучащее это: "Врачебная этика андроидов".