Юрий Андропов. На пути к власти

Ю.В. Андропов неоднократно в своих публикациях обращался к теме патриотизма и героизма молодежи. Главный фактор изменений в сознании молодежи, по его мнению, заключался в следующем: «Мы только теперь по-настоящему поняли, что мы имели и чего нас хочет лишить подлый враг. И именно это стало неиссякаемым источником патриотизма нашей молодежи» (Андропов, 1983a: 21). С началом войны, по его оценке, у молодежи появилось чувство особой ответственности за свои поступки. Сильное воздействие оказывали условия непосредственной близости фронта (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 6. Д. 9. Л. 51). Критерием патриотизма стала помощь фронту. Призыв к девушкам республики выпускницы Повенецкой средней школы Лены Орловой овладеть специальностью шофера, тракториста сразу же получил поддержку. Л. Орлова собиралась учиться на врача – помешала война. Она написала в газету: «Мы станем врачами, инженерами позднее, после победы – сейчас необходимо трудиться там, где больше всего нужны Родине» (там же. Л. 49). В республике началось освоение в кратчайшие сроки профессий шоферов, трактористов для работы на предприятиях, лесозаготовке. В основном это были учащиеся 9—10-х классов. Руководители предприятий отмечали: «Никогда на тракторах и автомашинах не работали такие грамотные, квалифицированные кадры» (там же. Л. 48–49).

В условиях войны Андропов утверждал необходимость заниматься развитием содержания воспитательной деятельности среди молодежи, основой которой должно быть патриотическое воспитание. Его понимание данной проблемы заключалось в тезисе: «Воспитывать молодежь на традициях народа – это и значит учиться у народа мудрости, мужеству, любви к своему Отечеству» (Андропов, 1943: 9). Связывая понятие об Отечестве с представлением о родном крае, Андропов видел ключ к пропаганде великих дел народа в освещении местных фактов из жизни народа, близких для молодежи. В качестве положительного примера приводился успешный опыт проведения в комсомольских организациях республики собраний по истории Карелии, особенно о совместной борьбе русского и карельского народов против иноземных захватчиков. У молодежи собрания вызвали огромный интерес. Андропов рекомендовал активно пропагандировать народные танцы, которые отражают лучшие черты характера народа – их воспитательное значение неоспоримо. Поэтому в районах были проведены семинары организаторов песни и танцев. Полезным начинанием признавалась поддержка традиционных народных игр (там же. С. 2–3, 5, 10–11).

Создание агитбригад в районах также стало инициативой Андропова. Песни народов, воспевающие ратные подвиги своих богатырей, прославляющие народную стойкость в борьбе против иноземных захватчиков, оказались мало известны. На одном из предприятий поселка Сегежа он поинтересовался: какие народные песни знает молодежь? Только двое ответили, что знают песни о Ермаке и о Стеньке Разине. После этого комсомольским работникам было рекомендовано ездить в села с патефонами: «Первоначально это казалось несколько странным: пристало ли секретарю райкома являться на молодежное собрание с патефоном и пластинками? Книжки, свежие газеты, плакаты – это понятно, но патефон <…> Ответ дала сама сельская молодежь, которая самым искренним образом приветствовала это начинание. И комсомольские активисты увидели, что ничего зазорного в нем нет <…> И до собрания, и после собрания молодежь слушала песни и записывала их текст» (Андропов, 1983b: 29–30). Особенно это было актуально для районов, где отсутствовала радиотрансляция. Так, во фронтовом Лоухском районе в избах-читальнях и красных уголках по этой причине нельзя было послушать радио (Андропов, 1943: 9, 11).

Андроповское требование «добиваться четкости и высокой организованности в каждом деле» в полной мере относилась, в первую очередь, к нему самому. В этой связи примечательно письмо Андропова, отправленное 25 декабря 1941 г. работнику ЦК ВЛКСМ Д.В. Постникову. В своем письме Андропов сообщал, что организовал в Карелии производство финских ножей, а также предметов повседневной необходимости (шашки, шахматы, домино, бритвы и пр.). Все это было крайне необходимо и востребовано бойцами партизанских отрядов, а получить было негде из-за эвакуации предприятий на восток. Оказалось, например, что партизанские ножи-финки, незаменимые в походе, были далеко не у каждого бойца: терялись они часто во время партизанских рейдов.

Работники Наркомлеспрома Карелии оказались неповоротливы в этом деле – пришлось Андропову создавать, по его словам, «комсомольскую промышленность». Это оказалось непростым делом. Из всех предприятий союзного подчинения на неоккупированной территории Карелии оставался только Сегежский целлюлозно-бумажный комбинат недалеко от линии фронта, в рабочем поселке Сегежа. После эвакуации основного оборудования Сегежского комбината на Урал на месте остались два паровых котла, мощная турбина, а также ремонтно-механический завод комбината, ставший военным заводом № 103. В них производились минометы и мины, ремонтировались танки и орудия. 10–16 января 1942 г. Андропов побывал в командировке в Сегеже и решил конкретные вопросы. Наряду с производством минометов, мин, автоматов, ремонтом военной техники на заводе стали изготавливать финские ножи и другие предметы «комсомольской промышленности». Андропов писал Постникову: «Ты, конечно, сейчас думаешь: «Вот собака этот Андропов, опять лезет не в свои сани». Это, конечно, слегка имеет место <…> в чужие дела мы и сейчас еще лезем, но уже реже» (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 186. Л. 8). Конечно, недоброжелателей после этого у руководителя комсомола республики прибавилось. Андропов относился к этой ситуации с присущей ему иронией: «Одно ясно: жить стало веселее, а все остальное приложится» (там же. Л. 9). По его инициативе в январе 1942 г. была организована выставка военных трофеев, с целью наглядной агитации в Беломорске, Кеми, Лоухах, Сегеже проводилось оформление вокзалов, домов, мостов. Нередко приходилось преодолевать непонимание, в частности, в лице работников политотдела Карельского фронта, с которым, по словам Андропова, «отношения не сложились» (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 47. Д. 42. Л. 148).

Д.В. Постников в октябре – декабре 1941 г. находился в командировке в КФССР: по заданию ЦК ВЛКСМ он был направлен в республику с конкретной целью – «для организации партизанского движения и создания комсомольского подполья» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 127. Т. 1. Д. 477. Л. 68; Ф. М-1. Оп. 18. Д. 3951. Л. 12). Вероятно, это была своего рода испытательная стажировка, которая оказалась успешной. Сразу после возвращения в Москву Д.В. Постников был утвержден 27 декабря 1941 г. секретариатом ЦК ВЛКСМ, на следующий день бюро ЦК ВЛКСМ в качестве заведующего военным отделом ЦК ВЛКСМ – в то время это была одна из ключевых должностей в аппарате ЦК. В течение всей войны Постников оказывал поддержку и помощь Андропову.

Из личного дела Постникова Дмитрия Васильевича

(РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 18. Д. 3951):

1911 г. рождения, Курская область, русский, учился два года в МИИТе. Работал сельским учителем, служил в 1933–1936 гг. в войсках НКВД.

В 1936–1937 – редактор заводской газеты «В путь» вагоно-ремонтного завода В Москве.

Август 1937 – декабрь 1937 – секретарь Краснопресненского райкома г. Москвы.

Декабрь 1937 – февраль 1939 – секретарь Иркутского обкома ВЛКСМ.

Апрель 1939 – зам. зав. оргинструкторским отделом ЦК ВЛКСМ.

Июль 1939–1940 – зав. отделом пионеров ЦК.

1940–1941 – зам. зав. отделом по работе среди школьной молодежи и пионеров (после объединения двух отделов).

1941–1946 – зав. военно-физкультурным отделом ЦК ВЛКСМ. Утвержден решением Секретариата С-372/19 от 27.12.1941; Бюро ЦК Б-292/25 от 28.12.1941. Распоряжение по аппарату ЦК ВЛКСМ от 14.01.1942 – зав. отделом с 27 декабря 1941 г. (основание: решение Секретариата ЦК).

Решение Бюро ЦК ВЛКСМ Б-453/22 от 24.08.1946 – освобожден от должности зав. отделом ЦК в связи с переводом на должность зам. председателя Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта при Совете Министров СССР.

В феврале 1948 – член редколлегии газеты «Пионерская правда».

В 1960-е гг. – зам. генерального директора ТАСС.

Судя по тональности приведенного выше послания, Андропов и Постников находились в давних дружеских отношениях, вероятно, с тех времен, когда Андропов занимался еще школьной молодежью в Ярославле в качестве третьего секретаря обкома комсомола. Д.В. Постников до войны являлся зав. отделом пионеров ЦК ВЛКСМ, зам. зав. отделом по работе среди школьной молодежи и пионеров ЦК. О том, как Андропов «лезет не в свои сани», в качестве положительного примера после возвращения из карельской командировки Д.В. Постников рассказал первому секретарю ЦК ВЛКСМ Н.А. Михайлову и другим секретарям, с которыми имел продолжительные беседы. Инициативам Андропова была дана высокая оценка. Постников сообщил об этом в своем письме и просил послать ему и секретарям финские ножи на память о комсомольском производстве Андропова.

9 января 1942 г. Н.А. Михайлов отправил Андропову личное письмо. В нем отмечалось: «Мы считаем, что вы сделали очень много хороших дел». Но одновременно подчеркивалось, что «это ни в коей мере не означает, что у вас нет недостатков…» (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 186. Л. 11). О чем шла речь? Михайлов обратил внимание: хозяйственно-производственными делами заниматься необходимо, но при этом не следует забывать о массово-воспитательной работе, политическом воспитании молодежи – то, чем должна в первую очередь заниматься комсомольская организация. Почему Н.А. Михайлов сам написал письмо в Карелию? Ведь в его распоряжении имелся довольно значительный аппарат, можно было, как принято, дать поручение сотрудникам связаться с Андроповым или же вызвать его в Москву.

Наверняка руководитель ЦК ВЛКСМ взял на заметку молодого и перспективного комсомольского секретаря не тогда, а гораздо раньше. Андропов был рекомендован первым секретарем ЦК ЛКСМ новой союзной республики в 1940 г. Представляется, имелось еще одно немаловажное обстоятельство. Николай Михайлов являлся профессиональным журналистом: до назначения в 1938 г. первым секретарем ЦК ВЛКСМ он работал редактором заводской газеты «Мартеновка» на заводе «Серп и Молот», литсотрудником в редакции газеты «Правда», ответственным редактором газеты «Комсомольская правда» (1937–1938). Как отмечалось, Ю. Андропов еще в ярославский период публиковался в центральных газетах и журналах страны. Вероятно, вступление Николая Михайлова в личную эпистолярную переписку с Андроповым во многом объясняется и этим обстоятельством. Кстати, Дмитрий Постников также имел стаж журналистской деятельности: 1936–1937 он был редактором заводской газеты «В путь» вагоно-ремонтного завода в Москве. Такая журналистская солидарность объединяла интересы.

На письмо Михайлова Андропов ответил не скоро – 13 марта 1942 г. Вероятно, он долго раздумывал о поставленных проблемах, взвешивал собственные суждения. Андропов решил высказать свое мнение по поводу проблемы инициатив и починов: «У нас в последнее время появились прямо «мастера инициативы» – они каждый день начинают с выдумывания чего-то нового… Иногда неплохо на таких неугомонных инициаторов плеснуть холодной водой и опустить их на землю. Получается красивая видимость «кипучей жизни», а за всем этим скрывается застой в работе» (там же. Л. 24). Оценка любой инициативы, по Андропову, должна быть следующей: недостаточно поднять вопрос (создать «шум» или принять решение), главное – реальная работа. Важно закрепить почин – получить результат. Андропов сформулировал алгоритм решения данной проблемы: инициатива («поднять вопрос») – организовать работу – получить результат ((РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 186. Л. 25).