Ювента
Шрифт:
– Я у тебя спросить хотела… Чего тут у вас позавчера стряслось? – тихо сказала Элина, будто опасаясь, что ее кто-то услышит. – Оля вскользь сказала, что у вас там не задалось что-то. Расскажи хоть…
– Капец, нашла проблему. Оля твоя трепло – тут же напрягся Мак. – Она тебе сразу отчитывается? Или еще документирует? Чё, в доносе подробностей не было?
– Вообще-то это я ее попросила о тебе рассказать. Ну и о седьмом отряде заодно. Ты у нас парень характерный, и уж я-то точно знаю, что с тобой могут быть проблемы. А пока я не спросила, Оля про тебя и слова не сказала.
– Ни хера себе, так я еще и
– Макар, ты давай не бухти, а лучше рассказывай – напряглась Эля вслед за Маком. – Я просто спросила у нее, справляешься ли ты, вот и всё. Что тут такого? Имею право, начальница как-никак. Тем более, я же не прошу ее докладывать о каждом твоем шаге. Просто я понимаю, что если спрошу об этом у тебя “напрямую”, как ты говоришь, то правды точно не услышу.
– Хочешь правды, Элин? Хорошо. Мне кажется, будто я нахожусь в плену у фашистов. Раз – загнул палец Мак. – Моя напарница истеричная овца, которая выдумала у себя в башке образ идеального напарника, под который я, к ее сраному сожалению, не подхожу. Это два. Третье – меня окружают сплошные мудилы, которые реально думают, что они самые крутые на свете. И последнее по списку, но не по важности – я всё никак не могу свалить из всего этого порочного круга, в котором, как теперь выяснилось, за мной еще и следят. Тебе достаточно?
Элина выдохнула, но не спешила с ответом. Макар же рассчитывал, что она вообще не станет с ним спорить, а просто замолкнет и примет всё, как есть.
– Ладно. Претензии у тебя одни и те же, тут всё без изменений. Вокруг все виноваты. А с мероприятием-то что случилось? Что не так пошло?
– Докладываю, гражданин начальник. Мне позвонили по работе. Я, разумеется, свалил с диджейской, чтобы ответить. Звонок же всяко важнее вечерки. Их на смене всё равно будет еще херова гора.
– Так… И что в итоге?
– Ничего – развел руками вожатый. – Ильюха с трудом в трех песнях разобрался, Зарина разоралась… Хотя номер один хрен был ни о чём…
– То есть ты Зорю просто подставил, правильно? И отряд заодно.
– Слушай, у тебя чё – память короткая? Мы с тобой тогда о чём говорили? Помнишь? Говорили, что ты не будешь мне мешать искать работу. А мне позвонили как раз по устройству…
– Макар, постой – прервала племянника Элина. – Мы с тобой договорились, что ты сможешь искать работу, это так. Но делать это ты должен не в ущерб твоей работе вожатым, за которую, между прочим, тебе платят. Хочешь искать по ночам – ищи, я не мешаю. Хочешь искать объявления в свободное время – без проблем, дело твое. Я могу тебе даже газет в городе накупить, чтобы ты из них мог что-то вычитать. Только попроси. Но не нужно решать свои дела в ущерб детям. Они пока еще не понимают, что их вожатому на всё плевать. Поэтому будь добр – разбирайся со своими проблемами в свободное время. Не вреди отряду. Не вреди Зоре. Просто работай.
Сейчас Элина впервые за долгое время была по-настоящему зла на Макара. Он это видел, и вожатого так и подмывало нарваться на ссору, чтобы тетка хотя бы на несколько дней от него отстала. Внутри у него нарастал азарт.
– Ты всё сказала? – коротко спросил Мак, будто бы и не слышал всей той тирады, которой его одарила
Элина. – А то я так спешу на свою работу вожатым, аж прям не терпится. Но пока начальник не скажет, я с места не сдвинусь. Начальник – это мое всё!Она вновь выдохнула, и вновь заговорила, но уже гораздо спокойнее:
– Макар, я не хочу ссориться. Честно. Эти дни у меня были очень тяжелыми, как и у тебя. Прошу, не ставь всем палки в колеса. Ты же можешь быть нормальным, я знаю. А еще я знаю, что у тебя всё получится и ты обязательно найдешь работу и сможешь отсюда уехать. Просто потерпи, пожалуйста…
Злость предательски покидала Макара. Сердце стало стучать реже, а дыхание выровнялось. На него внезапно накатила усталость, которую раньше он не замечал. Почему это случилось именно сейчас, вожатому совершенно было не ясно. В этот момент ему даже стало жаль замученную Элину, которая, судя по всему, потратила на разговор с племянником большую часть оставшихся сил и нервов. Мысль о запланированной ссоре улетучилась из головы так же быстро, как и появилась.
– Прогуляться не хочешь? – внезапно для самого себя спросил Макар. – Провожу тебя до домика.
Она удивилась. Видимо, тетка уже приготовилась к продолжению их “концерта”, которое, внезапно, так и не состоялось.
– Да, давай – кивнула Элина, после короткого раздумья.
– А тебя там Зоря не заждется? – спросила Элина, когда они не спеша проходили мимо компьютерного класса.
– Нет – ответил Мак. – Мы с ней особо не разговариваем. Так, по делу в основном. А детей она уже всех уложила, наверное. Могу не спешить.
Элина ничего не ответила, а только плотнее закуталась в свою легкую куртку. На улице разгуливал порывистый ветер, который лишний раз доказывал приближение шторма. Однако, несмотря на все свои нюансы, именно такая погода и была у Макара одной из его самых любимых.
В ветер ему дышалось свободнее, проще. Почему-то именно его завывающие потоки давали понять Маку, что он всё еще жив и ходит по этой земле. Но самым странным было то, что именно предвестие бури заставляло его верить в лучшее. В то, что жизнь когда-нибудь наладится сама по себе, дорога станет не такой ухабистой, а черная полоса обязательно сменится белой.
Откуда росла эта привязанность? Что за ней стояло? В этих вопросах Мак уже давно не мог найти правильного ответа, да и не то что бы сильно старался это делать. Ему оставалось просто свыкнуться с тем, что самой уютной для него погодой был пронизывающий до мурашек ветер. И чем сильнее были его порывы, тем для Макара было лучше, комфортнее и…спокойнее, что ли.
– Так что у тебя там с работой в итоге? – спросила Элина, когда затянувшаяся пауза стала уже совсем неловкой. – Ты так и не рассказал.
– Да никак – со смирением ответил вожатый. – Либо ничего нет, либо всё срывается в последний момент. Всё, как всегда.
– И с тем звонком тоже?
– Конечно… Если бы там срослось, меня бы тут уже не было. Логично же.
Тема, которая за эти пару дней уже успела его отпустить, снова надавила на Макара, лишний раз подчеркнув всю беспомощность его положения. На душе у него вновь стало тоскливо, неприятно.
– Ты только сильно не переживай – попыталась успокоить его Элина. Правда, попытка эта показалась жалкой даже для нее самой.