За чертой

Выехали в ночь на SUZUKI, все выходные Чижик был у цыганского клуба, так было и в этот раз. Убедился, что он на своем посту, то есть в клубе. Он никогда не выходил до утра. «Прадо» как всегда стоял в дальнем конце стоянки, да и наша японская «трясучка» тут примелькалась. Сегодня на руку ещё играл плотный дождь с порывами ветра, из клуба вообще никто не высовывался. Настала пора моего набора из сумки.

Маша встала на шухер, я же устроился за автомобилем. Аккуратно, чтобы не сработала сигнализация, поддел отверткой повторитель указателя поворота получив доступ к проводам и оголил их. Настала очередь конденсаторов со свежим зарядом.

– Ммммм. Блядь!

– Тихо выругался под нос. У первого оголились усики и меня крепко шандарахнуло разрядом.

– Лёня, что у тебя?
– Обернулась Маша.

– Осечка. Ничего страшного.

Когда онемение прошло, осторожно достал второй конденсатор. Усики аккуратно поднес к проводам на повторителе. Жалобный писк на долю секунды, щелчок и вспышка фонарей. Если бы не дождь, то сейчас бы увидел легкий дымок из-под капота. Сигналку спалил, но для страховки повторил процедуру третьим конденсатором.

Всё! Можно работать. У этой модели спереди не привычные японские клавиши блокировки, а обычные «шпеньки» сверху. Постепенно отогнул рамку двери, подложив деревянный клин, вдавливая клин постепенно увеличивал зазор между кузовом и дверью. Когда появилось пространство для маневра стал орудовать загнутым и заточенным крючком, сделанным из металлического прутка.

– «Щелк!» - Выскочила вверх кнопка блокировки дверей.

Убедившись, что вокруг до сих пор спокойно и из клуба никто не вышел, полез шарить в салоне.

В перчаточном ящике лежал пистолет, решил его оставить. В дверных карманах ничего не обнаружил. Свертки, их действительно оказалось два, нашел под сиденьем переднего пассажира. Больше ничего интересного в автомобиле не обнаружил. Решил не оставлять явных следов и вернул все примерно, как было.

Устроившись в салоне «трясучки» озадачил Машу наблюдением за обстановкой, а сам принялся разрывать пластик пакета. В первом внутри оказалась пачка экю мелкого достоинства - потом пересчитаю. Закинул деньги в перчаточный ящик. Во втором были какие-то таблетки или пилюли, красные и круглые, похожие на клюкву.

– Это то что я думаю?
– Задала вопрос Маша.

– Вроде да. Похоже по описанию.

Про этот довольно легкий наркотик мы слышали от Славы.

– Так может обратно подложить и полицию вызвать?

– Насколько знаю, тут это не так строго карается. Нам же нужно понять, что это все же за ферзь и что он будет делать дальше. Наблюдаем.

«Сузуки», как почти все автомобили здесь, был тонирован. Так что мы не опасались быть обнаруженными, тем более всегда могли разыграть уединившуюся парочку. Хотя к сезону дождей многие тонировку сдирали, для лучшего обзора, но это никак не регламентировалось, в нашем случае это все играло на руку. Кое-как продержались до утра, дежуря по очереди.

Наш «Чижик» сегодня вышел раньше обычного, около 8 часов. Сначала долго тыкал в брелок, но «тотойя» не реагировала. С досадой пнул по колесу и открыл ключом, но автомобиль не запустился.

– «Вот же! Видимо сигналка была криво подцеплена и спалил ему блок управления двигателем, а планировал за ним поехать».

Тем временем наш объект наблюдения метнулся назад в клуб и через 10 минут попытался прикурить с помощью автомобиля охранника. Но автомобиль никак не отреагировал. После он полез в салон, что-то там шарил, а после была долгая ругань на непонятном языке, похожим на русский, но сильно искажен. Даже грохот дождя не помешал услышать его вопли.

Маша напряглась.

– Я уже слышала этот язык. Когда нас похитили. Там два брата были, из Сербии они сказали.

– Может и не сербы, Маша. Есть много похожих языков, которые мы на раз не отличим. Хотя бы Софию Ротару послушай, а там украинский, только не исковерканный как сейчас.

– Кто эта София?
– Озадаченно спросила Машка.

Я лишь махнул рукой. 10-15 лет и такая пропасть между нашими познаниями в поп-культуре.

– Не важно. Похоже обнаружил пропажу.

Пока мы с Машей обсуждали какой национальности «Чижик», он уже залез в салон и видимо кому-то звонил. Просидели мы ещё минут сорок, прежде чем на стоянку приехал знакомый нам «Порше-Кайен» серебристого цвета.

К слову, «порш» был не новый, наоборот, ещё первого поколения, до рестайлинга 955 серии. У нас такие называют «понторезками», и уважающие себя люди на таких давно не ездят. Так что тут явно были только понты, странно было видеть владельцем взрослого мужчину. Но это все мои лишние мысли в голове. В прочем, почему лишние? Таким образом пытаюсь составить психологический портрет владельца.

Косовары - это вроде косовские албанцы, при этом вполне могут прокатить за сербов, так же как татарин за славянина в их глазах. Просто это мы не видим разницы между сербами и албанцами. Так что автомобиль вполне соответствует тому, что я о них знаю. По типу наших цыган, пытаться выглядеть круче и богаче, чем есть на самом деле. Наркотики, темные делишки, да ещё реплика Марии. Складывалось впечатление, что косовар на мажорском здесь авто и будет за главного. А второй что-то вроде порученца, на которого скидывают все мутные движения.

Пока выстраивал логические цепочки в голове, порученец уже давно забрался в «Кайен». Еще через полчаса приехал эвакуатор и забрал испорченный мной автомобиль, после чего поехали и наши «товарищи».

Думал, что «мажор» завезет своего «сотрудника» домой, но двигались они явно в сторону южной промзоны.

– Лёня, что сейчас будем делать?

– Едем за ними.

– Через КПП?

– Нет, по железке, через порт.

– А мы проедем?
– С сомнением косилась на меня спутница.

– Проедем.

– А если там патруль?

– План родил, как незамеченным выскочить. Да и нет там патруля, не сезон и выходной.

План заключался в том, чтобы проехать через наш пока пустой ангар купленный под производство бронестекол. Ворота у него были с двух сторон, при этом с южной стороны он сразу выходил в промзону, и рельсы там были не на насыпи, а заглублены в бетонные плиты, чтобы свободно перемещались грузовики и техника. Кроме того, нас никто не мог видеть на закрытой территории, а со стороны промки сейчас вообще никого не было, вероятность быть замеченным стремилась к нулю.